Ханаанцы. На земле чудес ветхозаветных - Грэй Джон Генри - Страница 23

Для того чтобы показать ее устройство и получить полную картину развития системы управления в Ханаане во время позднего бронзового века, мы будем основываться на всех полностью сохранившихся текстах. Тем не менее, мы не можем утверждать, что везде она была развита в той степени, какую демонстрируют тексты из Рас-Шамры. В документах содержится перечень объектов в Угарите, причем названия мест упоминаются чаще, чем имена представителей соответствующих родов, поскольку речь идет о выполнении воинских повинностей, снабжении оружием или обязательных поставках людей на общественные работы.

Документы из дворцовых архивов ясно показывают, что правитель государства обладал абсолютной властью во всех областях. Ему принадлежали привилегии назначения и передачи земли, он мог облагать землю налогами и отказываться от права разграничения доли, вносимой во дворец деньгами, сельскохозяйственными продуктами или трудом рабов и животными. Он также контролировал и заморскую торговлю, поощряя частную инициативу уступками – можно было не выполнять государственные обязанности, но обязательно делиться прибылью. Этот экономический абсолютизм был принят Соломоном в Израиле, что привело к разрушительным последствиям.

Как и Саул в Израиле, ханаанитский правитель мог изменить статус своих подчиненных. Аммистамру, правитель Угарита, превратил Ададшени и его семью в феодалов-рыцарей (mrynm). Правитель Алалаха Нигмепа заявлял, что он освободил Квабию, чтобы он и будущие дети его стали воинами, как сыновья наследственных воинов из города-государства Алалаха.

В текстах из Рас-Шамры упоминаются профессиональные возничие, известные по египетским надписям XVIII династии как mrynm. Они занимали высшую ступень в военной иерархии и, соответственно, облагались денежным налогом.

Профессиональный статус остальных групп, упоминаемых в этих же документах, например bdl mrynm, mr'um, mr'u skn, mr'u 'ebrn и msrghlm, установить сложнее. Возможно, приведенные названия являются дериватами от mrynm и обозначают меньшие ступени в феодальной военной иерархии. Последняя ступень, возможно, обозначает не воинов, а оружейников.

Отсутствие письменно зафиксированных законов не позволяет точно установить, насколько легко старая племенная этика вписывалась в законодательную систему Ханаана периода бронзового века.

По всем вопросам, кроме сохранившихся от племенных времен обычных установлений, регламентирующих права женщин в отношении собственности, правители выступали как судьи и знатоки законов. Однородность решений указывает на то, что они могли руководствоваться кодифицированными законами.

К счастью, проведенная нами реконструкция системы правовых норм в Ханаане опирается на обширные письменные тексты, такие, как легенды о Керете и Акерте. Оба персонажа являлись литературными героями, но в их образах, несомненно, отразились черты, привычки и наклонности реальных правителей. Более того, хотя в мифологических текстах их протагонисты являются богами, они настолько антропоморфны, что можно говорить о точном отражении существовавших в Ханаане социальных отношений.

Конечно, в их образах отразилось и героическое прошлое начала второго тысячелетия. Но и способ преподнесения этих идеалов и ограничения, существовавшие в израильском и арабском обществе, однозначно указывают на то, что и в семитском обществе существовали законы, регламентирующие власть правителя, соблюдавшиеся даже в период феодального абсолютизма позднего бронзового века.

Рождение ребенка считалось благоприятным событием и отмечалось празднеством (bsrt). Как и все переходные этапы, оно считалось временем активизации враждебных сил. Отсюда возникают охранительные обряды, защищающие мать и ребенка, и ритуал изоляции женщины после рождения ребенка (Лев., 12).

Соответственно появились и сюжеты о наказаниях женщин за нарушение этих норм. В текстах из Рас-Шамры рассказывается о ниспровержении Ваала чудовищами, матери которых для их рождения удалились в пустыню, где «валялись, корчась от боли».

В другом тексте, где описывается рождение Утренней и Вечерней звезды, матери богов также ушли для их рождения в пустыню:

И перед брачной ночью, и при рождении ребенка приглашали женщин-знахарок, которые должны были петь и произносить заклинания, аналогично профессиональным плакальщицам, которых пророк Иеремия (9: 16) именует словом «какамотх» («мудрые женщины»). Как пишет А. Ван Геннеп, заклинания, защищающие от происков враждебных сил, являются непременной принадлежностью всех «обрядов перехода»[8].

Особенно хорошо описаны свадебные обычаи. В легенде о Керете описан военный поход, предпринятый чтобы сломить сопротивление отца невесты. О традиции женитьбы «посредством силы» свидетельствуют и обычаи, бытующие во многих арабских сранах, а также арабская идиома «хатф эль бин» («захват невесты»).

Возможно, упоминание о переговорах, приведших к мирному завершению похода Керета, отражает установление обычая уплачивать выкуп за невесту. Об этом обычае (mhr, mlg, а также евр. trh) мы можем судить по мифологическому тексту, где описывается женитьба бога Луны на царевне Никкаль:

Слова бога получают соответствующий отклик:

После того как выплачивался выкуп за невесту, ее передавали жениху в присутствии всей семьи:

Мы считаем, что описанный выше ритуал свадьбы дочери «царя шумеров» сильно напоминает современные обычаи, бытующие у арабских крестьян, которые, как правило, отмечают свадьбы после сбора урожая. И сами свадебные церемонии, в которые вовлекается все сообщество, начинаются на закате. В свадебных песнопениях жених отождествляется с луной: «Наш жених – это свет луны». Таким образом, текст мифа может использоваться как заговор во время настоящей женитьбы, только в текст вставляется соответствующее имя невесты.

По документам из канцелярии Угарита очевидно, что выкуп, уплаченный отцу невесты, затем отдавался ей в качестве приданого. Вместе с другой личной собственностью оно становилось совместным имуществом супругов, неотчуждаемым в случае смерти мужа или при разводе. Если жена умирала до рождения ребенка, то муж должен был вернуть выкуп ее родителям, в остальных случаях имущество считалось собственностью ребенка.

Еще одной «переходной зоной» считалась смерть. Древний человек считал, что она не означает конец жизни, а представляет собой переход в другой мир, где человек продолжал жить невидимо для других людей. Основная идея похоронного обряда – обеспечить продолжение существования умершего. Во время погребения стремились умилостивить покойника, обеспечить ему безбедную загробную жизнь в образе предка-охранителя и в то же время защитить живых от возможного вреда и новой смерти.