Собрание стихотворений и поэм - Гамзатов Расул Гамзатович - Страница 73

Похудеть готов бурдюк, Чтоб вино лилось, как речка. А тебе опять – каюк: Слишком лаком твой курдюк, Бедная овечка, Бедная овечка!

Ты невинна и кротка, И поэтому не сдуру Для злодейств во все века Волк в твою рядится шкуру.

Слова истинного лад Не сотрется, как насечка. И порой всю жизнь подряд Про кого-то говорят: Бедная овечка, Бедная овечка!

КОГДА ТЫ ЗАБОЛЕЛА

Больная, ты лежишь, и о поправке Врачи пока еще не говорят, И влажно, словно сливы на прилавке, Твои два глаза на меня глядят.

Вокруг постели сестры суетятся, Уносят грелки и приносят лед. А сливы все слезятся и слезятся, И время слишком медленно идет.

Что на себя ни надевала прежде, Все шло тебе, все было в самый раз, Впервые так нелепа ты в одежде, В которую облачена сейчас.

Как неуклюж наряд больничный твой, И полосы, что подступают к шее, Неумолимо петлею тугой Мне стягивают горло, словно змеи.

Как несчастливых дней неспешен ход… Как быстры дни, когда они счастливы. Исходят влагой две большие сливы, И время слишком медленно идет.

ОБЛАКА

Я в горы шел, ползли вы по долине, Как стадо буйволов на водопой. Я был внизу – вы стыли на вершине, Как войско, что вот-вот рванется в бой.

Мне в детстве вы казались шерстью тонкой, Которую сучили для носков, Казалось, стоит лишь подуть тихонько – И в небесах не будет облаков.

Но понял я: ничто вас не развеет, Как небесам, вам окончанья нет. И не рассеялись, а тяжелее Вы стали для меня с теченьем лет.

И сколько бы мне жизни ни осталось, Вы будете со мною до конца. Вы легче шерсти – раньше мне казалось, – Теперь вы стали тяжелей свинца.

Вы невесомей были, я – моложе, Я старше стал, вы тяжелей сейчас. Но, как ни тяжелы вы, солнце все же Порой проблескивает через вас.

КАМНИ НА БЕРЕГУ КАСПИЯ

Нерукотворный след столетий давних, Белеют скалы голые вдали, Торчат на берегах пустынных камни, Как ребра, вылезшие из земли.

К пустынным каменистым побережьям Бывает Каспий добр, бывает крут. И волны камень скал то тихо нежат, То в гневе со всего размаха бьют.

Бывает так, что бури и приливы На берег вдруг обрушивают шквал. Бывает даль тиха, и волны льстиво Журчат и гладят камень серых скал.

Они стоят, войдя по пояс в воду, Не рушась от того, что жизнь их бьет, Не размягчаясь в тихую погоду От теплого журчанья добрых вод.

Все камни на своем извечном месте Стоят, похожие на тех из нас, Которых волны то вражды, то лести Испытывают в злой и в добрый час.

И я, как скалы, в час, что не назначен, Хочу встречать недобрую волну И знать, что в ласковых волнах удачи Я не размякну и не утону.

СТИХИ, НАПИСАННЫЕ В НОВОГОДНЮЮ НОЧЬ

Милая, прошу я вновь прощения, Милости твоей опять я жду. Отпусти, прости мне прегрешения, Все, что совершил я в том году.

Ты прости за то, что не однажды я Каялся и ты прощала мне. Ты прости свою слезинку каждую, Пролитую по моей вине.

Ты прости мне, что, когда в дороге я С делом и без дела пропадал, Ты считала дни и ночи многие, Между тем как я их не считал.

Ты прости мне завязи бесплодные, Все, что я не сделал в этот год. Все мои дела неподотчетные, Хоть за них придется дать отчет.

Слепоту прости, что помешала мне Видеть то, что на тебя навлек, Глухоту, из-за которой жалобы Я не слышал, хоть услышать мог.

Ты за все, что пережито-прожито, Как всегда, простишь, меня любя, Да и укорить меня не сможешь ты Строже, чем корю я сам себя.

Я не поступался даже малостью, Обижал я тех, кого любил. Я прошу: прости меня, пожалуйста, С легкостью, с которой я грешил.

*

– Больные люди, что вам ждать сейчас? – Те исцелятся, те умрут, быть может. – Здоровые, что ожидает вас? – Болезнь и смерть нас ожидает тоже. – А вы, над кем свершился приговор, А вас что ждет, лежащие в могиле? – Тех ожидает слава, тех – позор, А тех – забвенье, будто б и не жили!

*

– Скажи, чья радость прочих веселей? – Того, кто прежде радости не знал. – Скажи, чье горе прочих тяжелей? – Того, кто никогда не горевал.

– А мы с тобой, любимая, давно Все знаем от веселья до потерь. – Не мудрено, нам знать не мудрено, Ведь жизнь всегда стучалась в нашу дверь…

– Что за окном: закат или восход, Свистит ли ветер иль поет свирель? Что за окном: черешня ли цветет Иль кружится январская метель?

Что за окном, не все ли то равно, Еще с тобой мы молоды, поверь. Нальем и выпьем старое вино, Чтоб жизнь всегда стучалась в нашу дверь.

Прильни щекою к моему плечу, И я сквозь снег и ночи темноту Туда с тобою вместе улечу, Где обнялись два дерева в цвету.

НЕ ЗАБУДУ

Того не забуду, кто имя мне дал, И тех, кто под небом и кровом Вблизи и вдали неприветливых скал Дарил меня хлебом и словом.

Того не забуду, кто дал мне огонь И буркой укрыл мои плечи. Того не забуду, чья братски ладонь К моей прижималась при встрече.

И помнить я буду, покуда сквозь даль Идут моих дней караваны, Всех женщин, мою утолявших печаль, И всех наносивших мне раны.

О том не забуду, как вера мосты Над пропастями возводила. Как малая капля людской доброты Обиду на сердце гасила.

О том не забуду, как верный кунак Являлся порой роковою И вмиг разжимался тяжелый кулак Над грешной моей головою.

Забуду, где в тучах гнездится плато, Повитое клекотом диким, Того, кто душою – неведомо кто И кажется лик чей – безликим.

Забуду того, кто в положенный срок Не смог уподобиться чуду, Того, кто прослыть человеком не смог, А всех остальных не забуду.

О НАС И ДРУГИХ

Вблизи горы, лежащей как коврига, Остался с книгой я наедине, Но о тебе она и обо мне Не ведала – пустая эта книга.

А мы с тобой похожи на других, Нас в облаках одна несет квадрига. И получалось так, что и о них Не ведала пустая эта книга.

Остался с сердцем я наедине, И рассказало с грустью и любовью Оно и о тебе, и обо мне Земную быль, написанную кровью.

Сочли б, услышав, тысячи других Рассказ о нас, изложенный подробно, Что сердце честно речь вело о них, Нерукотворной повести подобно.

СТИХИ О БУМАГЕ

На фабрике бумажной, где искусны Машины, где огромные котлы, Мне вспоминались строки писем грустных, Как сводят лес, как падают стволы.

Я омраченный взгляд бросал украдкой, Вопросы задавая невпопад, На сохранивший запах хвои сладкой Уже не лес, а полуфабрикат.

Готовые к жестоким превращеньям, Лежали бревна – бывшие леса, Где обитали белки и олени И ветви упирались в небеса.

И вот листы бумажные белы, А я гляжу и думаю с тоскою: Чтоб им родиться, ветви и стволы Сошли на нет, пожертвовав собою.

Ужель на месте леса пни торчат Лишь для того, чтобы бумагу черство Извел в тупом усердье бюрократ И графоман в потугах стихотворства?

Ужель сведенный лес столетья рос И пал на землю, топору послушный, Чтоб злопыхатель написал донос, Дурак придумал циркуляр ненужный?

И все ж не зря погибли дерева. В тетрадях, не исписанных впустую, Малыш начертит первые слова, Мудрец закон великий обоснует.

Поэт любимый ночи напролет Глаз не сомкнет и озарит страницы, И лес столетний в слове оживет, Запахнет хвоя, защебечут птицы.

И будет этот лес из века в век Шуметь ветвями, кровь тревожить в жилах, И ни один на свете дровосек Свалить его стволы не будет в силах.

СТИХИ О БОЛЕЗНЯХ

Те, кто здоров, те, кто во цвете лет, По простоте своей считать готовы, Что в этом мире смерти вовсе нет, Что все сильны на свете и здоровы.

А мне с вершины зрелости своей, Достаточно лежавшему в больницах, Порою кажется, что нет людей, Внутри которых хвори не таится.

Я вижу многих страждущих вокруг, Но я не врач, чтоб излечить кого-то, И чей-то злой или не злой недуг – Моя печаль, но не моя забота.

Другое омрачает мой покой, Покуда жив, я буду опасаться Того, что клетки совести людской Вдруг в раковую ткань переродятся,

Что человека затрясет озноб Корысти и вражды непримиримой, Что в душах чьих-то вызовет микроб Жестокости процесс необратимый.