Собрание стихотворений и поэм - Гамзатов Расул Гамзатович - Страница 86

КАСПИЙ

Скажи, родимый Каспий, на каком Из сорока наречий Дагестана Ты говоришь? Язык звучит твой странно, Он непонятен мне, хоть и знаком.

Он мне напоминает гул, который Я на базарах слышал до сих пор, Когда звучат все языки, все сорок, Единым языком народов гор.

Я прихожу твои услышать речи, Постичь твои повадки человечьи. Ты покачнешься вдруг – едва-едва, То зашуршишь, как на лугу трава, То вдруг, как птичья стая, защебечешь.

То стонешь, как на кладбище отец, Прощаясь с сыном, со своей надеждой, То утихаешь, как больной мудрец, Осмеянный удачливым невеждой.

Мне кажется, что сердце у меня Напоминает чем-то это море: В веселый час оно поет, звеня, И глухо бьется в час большого горя.

И, зная это сходство, может быть, Ему я доверяю тайны свято, И без его воды солоноватой, Как без воды, я не могу прожить.

НА ДОРОГЕ

Однажды в горах всадник встретился мне: Он важно и гордо сидел на коне… В зубах – папироса, за поясом – плеть, На пеших он даже не хочет смотреть! А сзади плетется по кручам пешком Усталая женщина мелким шажком. Она, задыхаясь, ребенка несет, Как слезы, с лица ее капает пот. Я вспомнил: из Чоха и он и она, С базара торопятся муж и жена… Смотрю, от стыда и от гнева горю – Четвертый десяток идет Октябрю!.. Так долго стоял я и вслед им глядел, – Как много еще недоделанных дел Тебе предстоит, мой бичующий стих, Чтоб нам не краснеть за джигитов своих!

*

Я снова к тебе тороплюсь, дорогая, Считаю часы, машиниста ругая, Как медленно тащится скорый состав! Как жаль, что не мчится он, птицею став, Как жаль, что не мчится он ветра быстрее, Что вдаль не стремится он мыслью моею!.. Щеку подперев, я сижу у окна, Ругаю дорогу за то, что длинна. Вот солнце восходит, вот солнце садится, Вот полдень, вот полночь в окошко глядится. А дома с тобой я не видел, бывало, Как солнце садилось, как солнце вставало… Уж сердце давно у тебя на пороге, Лишь сам я трясусь по железной дороге, А звезд миллионы горят, не сгорая, К тебе провожают меня, дорогая. Больших городов полыхают огни, Дорогу к тебе освещают они. И синие тучи в окне проплывают: «А как там она без меня поживает?» И солнечный луч проскользнет вдоль окна, В глаза мне заглянет: «А как там она?» И я говорю, расстоянья кляня: «А как в самом деле, ты ждешь ли меня?»

*

Снег и снег – покуда хватит взора, Резкий ветер борется со мной. Снег ложится на сады и горы Бесконечной белой пеленой. Хмурый день, но дня милее нету, Хоть метель и кружится, трубя: Ведь когда-то в день декабрьский этот Мать в ауле родила тебя.

*

Закрыто наглухо твое окно. Смотрю, под ним трава растет давно, Трава длиннее, чем моя рука, И зеленее, чем Койсу-река. «Открой окно!» – я вдруг проговорил, Но мне никто окна не отворил. Трава густеет под твоим окном – Как быстро миновали день за днем! Траве расти я раньше не давал. Я утром, в полдень, в полночь здесь бывал, Топтал песок я, не жалея ног, Здесь виден был лишь след моих сапог.

*

Вот я вернулся с дороги И встретил твой ясный взгляд. Как будто вижу впервые, Как эти глаза горят! Вот я вернулся с дороги, В милый наш дом вхожу… И, словно впервые в жизни, Руки твои держу. И кажется мне, впервые Я слышу твой тихий смех, И в сотый раз понимаю, Насколько ты лучше всех! И в сотый раз повторяю, Как счастливы мы с тобой, Что вместе прожить не месяц – Всю жизнь нам дано судьбой, Что вместе встречать нам весны, Рвать на полях цветы, Что я не спешил родиться И не опоздала ты.

КОСЫ

Других таких, наверно, больше нет, Они бровям, глазам твоим под цвет, Их тонкой ниткой разделил пробор, Чтоб вниз бежали, как потоки с гор. На стул садишься – и у самых ног Коснется пола темный их поток. А если на ночь расплетешь потом, Всю комнату укроешь, как ковром. Но знаю я, с теченьем быстрых лет Меняют волосы свой прежний цвет. О, если б уберечь я только мог Тебя, дружок, от горя и тревог, Чтоб сохранить на много-много лет Тяжелых кос твоих полночный цвет.

*

Всей душой хочу я счастья для подруг твоих! Вот бы замуж поскорее, что ли, выдать их! Сколько с ними ты проводишь золотых часов, Так бы взял и двери дома запер на засов! Сколько раз от стенки к стенке я ходил с тоской, Ждал, чтоб совесть в них проснулась, чтоб ушли домой, На часы смотрел, но стрелки замедляли бег… И сидят недолго гости, – кажется, что век. Я таких неугомонных раньше не видал: День болтают – не устанут, я за них устал. Если мы вдвоем решили вечер провести, Хоть одна твоя подруга, но должна зайти! Так поэт, стихи задумав, трудится чуть свет, Но придет болтун-бездельник, и пропал поэт… И сейчас я жду, что кто-то постучится вдруг. Вот бы взять и выдать замуж всех твоих подруг!

*

Есть у меня в селе старик сосед. Однажды мы сидели над рекою, И я спросил: «Скажи, до скольких лет Любовь не оставляет нас в покое?» Старик ответил, что не знает он, Хоть он и сединою убелен, Чтоб я спросил у старшего об этом… И до сих пор я не нашел ответа.

Пускай я буду старым и седым – Любовь моя вовек не постареет, Своим дыханьем, вечно молодым, Теплом своим тебя она согреет. И если спросит кто – до скольких лет Горит любви животворящий свет? Я так же, как и старый мой сосед, Отвечу всем: не ведаю, простите, Кого-нибудь постарше расспросите…

*

Я шел один по улице вчера, Я говорил, что уезжать пора, А если уезжать – то навсегда, Чтоб никогда не приезжать сюда. Твердил, что ты, конечно, не права, Ругал тебя за все твои слова И повторял: другую я найду, Такой-сякой назло и на беду. То замедлял я шаг, то шел быстрей – И очутился у твоих дверей.

*

Несерьезны наши ссоры – Подтвердит тебе любой, – Если даже хмурить брови Не умеем мы с тобой, Если мы причину ссоры Забываем через час И не можем скрыть привета Улыбающихся глаз. Верно, то любовь большая, Не боясь пролить слезу, Ветерок едва заметный Принимает за грозу, Или хочется порою Без особого труда От любви сердцам влюбленным Отдышаться иногда.

*

В маленькой рамке на белой стене Ты уже год улыбаешься мне. И в одинокой квартире моей Мне от улыбки твоей веселей. Только мне мало улыбки дразнящей, Мне не хватает тебя настоящей. Ну-ка, скажи мне, по совести, честно: В рамке тебе неужели не тесно? Не надоело ль тебе, дорогая, Видеть, как я без тебя пропадаю? Выйди ко мне, улыбнись наяву. Я покажу тебе нашу Москву, Улицы, парки, театры, мосты… Но, как всегда, улыбаешься ты.

Девушки есть, словно карточка эта: Год не услышишь ни слова привета. Может, и ты равнодушная тоже?.. Нет! Ты совсем на портрет не похожа!

*

Если б каждая дума моя о тебе Стать могла стихотворной строкой, Я уверен, что книги большой о любви Ты второй не сыскала б такой. Но пока эта книга мала и тонка, Ведь над ней я не часто сижу, Потому что мне жалко стихам отдавать Те часы, что с тобой провожу.

ТВОИ ГЛАЗА

Я видел разными твои глаза: Когда затишье в них, когда гроза, Когда они светлы, как летний день, Когда они темны, как ночи тень, Когда они, как горные озера, Из-под бровей глядят прозрачным взором. Я видел их, когда им что-то снится, Когда их прячут длинные ресницы, Смеющимися видел их, бывало, Печальными, глядящими устало… Склонившимися над моей строкой… Они забрали ясность и покой Моих невозмутимых раньше глаз, – А я, чудак, пою их в сотый раз.