Стихотворения и поэмы - Андреев Даниил Леонидович - Страница 49
- Предыдущая
- 49/56
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
49
1950
* * *
Нет, не боюсь языческого лика я:
Шмель, леший, дуб —
Мне любо все, – и плес, и чаща тихая,
И я им люб.
Здесь каждый ключ, ручей, болотце, лужица
Журчат мне: пей!
Кричат дрозды, кусты звенят и кружатся,
Хмелит шалфей,
Спешат мне тело – дикие, невинные —
В кольцо замкнуть,
Зеленым соком стебли брызжут длинные
На лоб, на грудь,
Скользят из рук, дрожат от наслаждения,
Льют птичий гам,
Касаясь, льнут, как в страстном сновидении,
К вискам, к губам,
Живые листья бьют об плечи темные…
В проемы чащ
Кидают под ноги луга поемные
Медвяный плащ,
Бросают тело вниз, в благоухание,
Во мхи, в цветы.
И сам не знаешь в общем ликовании:
Где – мир, где – ты.
1950
Серая травка
Полынушка, полынушка,
тихая травка,
серая, как придорожная пыль!
К лицу подношу эту мягкую ветку,
дышу – не могу надышаться,
как невозможно наслушаться песней
о самом любимейшем на земле.
Кто ее выдумал?
Какому поэту, какому художнику
в голову мог бы прийти
этот ослепительный запах?
Сухая межа в васильковом уборе;
жаворонок,
трепещущий в синей, теплой струе,
полузакрывши глаза
и солнцу подставив серую грудку;
зноем приласканные дороги;
лодки медлительных перевозов,
затерянных в медоносных лугах;
и облака кучевые,
подобные душам снежных хребтов,
поднявшихся к небу, —
все в этом запахе,
в горьком духе полыни.
Когда я умру,
положите со мною, вместо цветов,
несколько этих волшебных веток,
чтобы подольше, подольше чувствовал я
радость смиренномудрой земли
и солнечной жизни.
Не позабудьте!
1950
* * *
Если вслушаешься в голоса ветра,
в думы людей и лесных великанов,
тихо рождается гармоничное эхо
в глубине сердца.
Это – не свет, не звук. Это —
мир, прошедший сквозь тебя и преображенный;
миф, рождающийся в миллионах сердец,
рассудком неуловимый;
лоно религии, еще не нашедшей
ни заповедей, ни пророков.
Время! не медли!
Будут пророки,
воздвигнутся храмы,
необычайнейшие,
чем всё, что было…
Время! не медли!
Он будет зовущим, этот завет,
как пики бора на склоне неба;
мудрым, как вековые камни великих народов;
устремленным, как белые башни;
добрым, как тепло очага;
многолюдным,
как праздничный гул стадионов,
и веселым, как детские игры.
Время, не медли!
Он будет прекрасным,
как вишни, осыпанные весенним цветом.
– Время! не медли!
1950
Босиком
* * *
Вот блаженство – ранью заревою
Выходить в дорогу босиком!
Тонкое покалыванье хвои
Увлажненным
сменится песком;
Часом позже – сушью или влагой
Будут спорить глина и листва,
Жесткий щебень, осыпи оврага,
Гладкая,
прохладная
трава.
Если поле утреннее сухо,
Что сравнится с пылью золотой?
Легче шелка, мягче мха и пуха
В колеях
ее нагретый слой.
Плотным днем, от зноя онемелым,
Бросься в яр прозрачный… и когда
Плеском струй у пламенного тела
Запоет
прекрасная
вода,
И когда, языческим причастьем
Просветлен, вернешься на песок —
Твоих ног коснется тонким счастьем
Стебелиный
каждый
голосок.
Если же вечерние долины
Изнемогут в млеющей росе,
И туман, блаженный и невинный,
Зачудит
на сжатой
полосе —
Новый дух польется по дороге,
Кружится от неги голова,
Каждой капле радуются ноги,
Как листы,
и корни,
и трава.
Но еще пленительней – во мраке
Пробираться узкою тропой,
Ощущая дремлющие знаки
Естества —
лишь слухом и стопой.
Если мраком выключено зренье,
Осязаньем слушать норови
Матерь-землю в медленном биенье
Ее жизни
и ее любви.
Не поранит бережный шиповник,
Не ужалит умная змея,
Если ты – наперсник и любовник
Первозданной силы бытия.
49
- Предыдущая
- 49/56
- Следующая
