Три повести о Малыше и Карлсоне (с иллюстрациями) - Линдгрен Астрид - Страница 15

• Предыдущая
• 15/64
• Следующая

Кого же, собственно говоря, он действительно любит? Прежде всего маму… и папу тоже… Ещё он любит Боссе и Бетан… Ну да, чаще всего он их всё-таки любит, особенно Боссе. Но иногда он на них так сердится, что вся любовь пропадает. Любит он и Карлсона, который живёт на крыше, и Гуниллу тоже любит. Да, быть может, он женится на ней, когда вырастет, потому что хочешь не хочешь, а жену иметь надо. Конечно, больше всего он хотел бы жениться на маме, но ведь это невозможно.

Вдруг Малышу пришла в голову мысль, которая его встревожила.

– Послушай, мама, – сказал он, – а когда Боссе вырастет большой и умрёт, мне нужно будет жениться на его жене?

Мама подвинула к себе чашку и с удивлением взглянула на Малыша.

– Почему ты так думаешь? – спросила она, сдерживая смех.

Малыш, испугавшись, что сморозил глупость, решил не продолжать. Но мама настаивала:

– Скажи, почему ты это подумал?

– Ведь когда Боссе вырос, я получил его старый велосипед и его старые лыжи… И коньки, на которых он катался, когда был таким, как я… Я донашиваю его старые пижамы, его ботинки и всё остальное…

– Ну, а от его старой жены я тебя избавлю; это тебе обещаю, – сказала мама серьёзно.

– А нельзя ли мне будет жениться на тебе? – спросил Малыш.

– Пожалуй, это невозможно, – ответила мама. – Ведь я уже замужем за папой.

Да, это было так.

– Какое неудачное совпадение, что и я и папа любим тебя! – недовольно произнёс Малыш.

Тут мама рассмеялась и сказала:

– Раз вы оба меня любите, значит, я хорошая.

– Ну, тогда я женюсь на Гунилле, – вздохнул Малыш. – Ведь надо же мне будет на ком-нибудь жениться!

И Малыш вновь задумался. Он думал о том, что ему, наверно, будет не очень приятно жить вместе с Гуниллой, потому что с ней иногда трудно ладить. Да и вообще ему больше всего хотелось жить вместе с мамой, папой, Боссе и Бетан, а не с какой-то там женой.

– Мне бы гораздо больше хотелось иметь собаку, чем жену, – сказал Малыш. – Мама, ты не можешь мне подарить щенка?

Мама вздохнула. Ну вот, опять Малыш заговорил о своей вожделенной собаке! Это было почти так же невыносимо, как и разговоры о Карлсоне, который живёт на крыше.

– Знаешь что, Малыш, – сказала мама, – тебе пора одеваться, а то ты опоздаешь в школу.

– Ну, ясно, – ответил Малыш. – Стоит мне только заговорить о собаке, как ты заводишь разговор о школе!

…В тот день Малышу было приятно идти в школу, потому что ему многое надо было обсудить с Кристером и Гуниллой.

Домой они шли, как всегда, вместе. И Малыша это особенно радовало, потому что теперь Кристер и Гунилла тоже были знакомы с Карлсоном.

– Он такой весёлый, правда? Как ты думаешь сегодня он опять прилетит? – спросила Гунилла.

– Не знаю, – ответил Малыш. – Он сказал, что прилетит «приблизительно». А это значит – когда ему вздумается.

– Надеюсь, что он прилетит «приблизительно» сегодня, – сказал Кристер. – Можно, мы с Гуниллой пойдём к тебе?

– Конечно, можно, – сказал Малыш.

Тут появилось ещё одно существо, которое тоже захотело пойти вместе с ними. Когда ребята собрались перейти улицу, к Малышу подбежал маленький чёрный пудель. Он обнюхал коленки Малыша и дружески тявкнул.

– Поглядите, какой славный щенок! – радостно воскликнул Малыш. – Он, наверно, испугался уличного движения и просит меня перевести его на ту сторону.

Малыш был бы счастлив переводить щенка через все перекрёстки города. Должно быть, щенок это почувствовал: он бежал вприпрыжку по мостовой, норовя прижаться к ноге Малыша.

– Какой он симпатичный, – сказала Гунилла. – Иди сюда, маленький пёсик!

– Нет, он хочет идти рядом со мной, – сказал Малыш и взял щенка за ошейник. – Он меня полюбил.

– Меня он тоже полюбил, – сказала Гунилла.

У маленького щенка был такой вид, будто он готов любить всех на свете, только бы его любили. И Малыш полюбил этого щенка. О, как он его полюбил! Он нагнулся к щенку и принялся его ласкать, и гладить, и тихонько присвистывать, и причмокивать. Все эти нежные звуки должны были означать, что чёрный пудель – самый симпатичный, самый распрекрасный пёс на свете. Щенок вилял хвостом, всячески давая понять, что он тоже так думает. Он радостно прыгал и лаял, а когда дети свернули на свою улицу, побежал вслед за ними.

– Может быть, ему негде жить? – сказал Малыш, цепляясь за последнюю надежду: он ни за что не хотел расставаться с щенком. – И, может быть, у него нет хозяина?

– Ну да, наверно, нет, – согласился с Малышом Кристер.

– Да замолчи ты! – раздражённо оборвал его Малыш. – Ты-то откуда знаешь?

Разве мог понять Кристер, у которого был Ёффа, что значит не иметь собаки – совсем никакой собаки!

– Иди сюда, милый пёсик! – позвал Малыш, всё больше убеждая себя в том, что щенку негде жить.

– Смотри, как бы он не увязался за тобой, – предупредил Кристер.

– Пусть идёт. Я и хочу, чтобы он шёл за мной, – ответил Малыш.

И щенок пошёл за ним. Так он оказался у дверей дома, где жил Малыш. Тут Малыш взял его на руки и понёс по лестнице.

«Сейчас я спрошу у мамы, можно ли мне оставить его у себя».

Но мамы не было дома. В записке, которую Малыш нашёл на кухонном столе, было сказано, что она в прачечной и что он может туда зайти, если ему что-нибудь понадобится.

Тем временем щенок, как ракета, ворвался в комнату Малыша. Ребята помчались за ним.

– Видите, он хочет жить у меня! – закричал Малыш, обезумев от радости.

В эту самую минуту в окно влетел Карлсон, который живёт на крыше.

– Привет! – крикнул он. – Вы что, постирали эту собаку? Ведь у неё вся шерсть села!

– Это же не Ёффа, разве ты не видишь? – сказал Малыш. – Это моя собака!

– Нет, не твоя, – возразил Кристер.

– У тебя нет собаки, – подтвердила Гунилла.

– А вот у меня там, наверху, тысячи собак, – сказал Карлсон. – Лучший в мире собаковод – это…

– Что-то я не видал у тебя никаких собак, – перебил Малыш Карлсона.

– Их просто не было дома – они все разлетелись. Ведь у меня летающие собаки.

Мальты не слушал Карлсона. Тысячи летающих собак ничего не значили для него по сравнению с этим маленьким милым щенком.

– Нет, не думаю, чтобы у него был хозяин, – вновь сказал Малыш.

Гунилла склонилась над собакой.

– Во всяком случае, на ошейнике у него написано «Альберг», – сказала она.

– Ясно, это фамилия его хозяина, – подхватил Кристер.

– Может быть, этот Альберг уже умер! – возразил Малыш и подумал, что, даже если Альберг существует, он, конечно, не любит щенка. И вдруг Малышу пришла в голову прекрасная мысль. – А может быть, самого щенка зовут Альберг? – спросил он, умоляюще взглянув на Кристера и Гуниллу.

Но те лишь обидно рассмеялись в ответ.

– У меня есть несколько собак по кличке Альберг, – сказал Карлсон. – Привет, Альберг!

Щенок подскочил к Карлсону и весело залаял.

– Вот видите, – крикнул Малыш, – он знает своё имя!.. Альберг, Альберг, сюда!

Гунилла схватила щенка.

– Тут на ошейнике выгравирован номер телефона, – безжалостно сказала она.

– Конечно, у собаки есть личный телефон, – объяснил Карлсон. – Скажи ей, чтобы она позвонила своей экономке и предупредила, что вернётся поздно. Мои собаки всегда звонят по телефону, когда задерживаются.

Карлсон погладил щенка своей пухлой ручкой.

– Одна из моих собак, которую, кстати, тоже зовут Альберг, как-то на днях задержалась, – продолжал Карлсон. – Она решила позвонить домой, чтобы предупредить меня, но спутала номер телефона и попала к одному старому майору в отставке, проживающему в Кунгсхольме. «Это кто-нибудь из собак Карлсона?» – осведомилась Альберг. Майор обиделся и стал ругаться: «Осёл! Я майор, а не собака!» – «Так чего ж вы меня облаяли?» – вежливо спросила Альберг. Вот какая она умница!

Малыш не слушал Карлсона. Его сейчас ничто не интересовало, кроме маленького щенка. И даже когда Карлсон сказал, что он не прочь слегка поразвлечься, Малыш не обратил на это никакого внимания. Тогда Карлсон выпятил нижнюю губу и заявил:

• Предыдущая
• 15/64
• Следующая