Обман чистой воды - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 14
- Предыдущая
- 14/28
- Следующая
– А где эти самые «Известия» находятся, вы знаете? – спросил Леха.
– Конечно! Где памятник Пушкину.
– Ага, точно, я вспомнил! Айда! Погнали!
Глава VII
Карен
Разумеется, в редакцию их не пустили.
– Нечего тут шляться, – проворчал охранник. – Люди делом заняты, не до вас. Знаете, что такое газета? Про-из-вод-ство!
– Но нам очень-очень надо! – Маня смотрела на охранника умоляющими глазами.
– К кому вам надо, вы хоть знаете?
– К главному! – брякнул Леха.
– К главному? Ишь вы какие! А может, прямо к президенту двинете? Чего уж по мелочам-то размениваться!
– Вы зря смеетесь, у нас дело идет о жизни и смерти, а вы…
– У нас, если хотите знать, тоже дело идет о жизни и смерти. Вот стану пускать первых попавшихся людей, и тут у нас половину сотрудников поубивают. Откуда я знаю, что вы не подосланные? И вообще, вы мне надоели! Убирайтесь отсюда.
– Ну, пожалуйста, вызовите кого-нибудь из редакции! – взмолилась Маня.
– Главного редактора? Ага, щас! Пошли вон отсюда!
– В чем дело, Михеич? – подошел к охраннику немолодой мужчина в поношенном джинсовом костюме.
– Да вот, Михаил Львович, какие-то огольцы в редакцию рвутся. Гоню их, гоню, а они…
– Ребята, вы к кому?
– К кому-нибудь… Нам нужна помощь, вернее, не нам, а вашему сотруднику Юрию Денисову… – встав на цыпочки, шепнула ему на ухо Маня. Он почему-то внушил ей доверие.
У Михаила Львовича удивленно округлились глаза.
– А почему ты шепчешь? – тоже шепотом спросил он.
– Я боюсь, что нас могут услышать…
– А что случилось с Юрой?
– Это долгая история…
Михаил Львович посмотрел на часы, вздохнул и сказал:
– Ладно, пошли в сквер, там поговорим…
Но день был солнечный, и ни одного свободного места на скамейках не было.
– Пошли ко мне в машину, там спокойно поговорим.
Они уселись в синий «Ниссан».
– Ну, выкладывайте.
– Понимаете, Денисов сейчас в командировке… – начал Гошка.
– Знаю.
– Извиняюсь, дяденька, – перебил их Леха. – А вы кто?
– То есть как?
– Ну, вы сотрудник газеты?
– Да, представь себе… Я заведующий отделом… Хотя вот, посмотри мои документы, осторожный ты мой!
И он протянул Лехе редакционное удостоверение.
– Ага, спасибо.
– Удовлетворен?
– Ага!
– Ну, так в чем дело?
– Вы хорошо знакомы с Денисовым? – спросил Гошка.
– Не могу сказать, что мы такие уж неразлучные друзья, но знакомы лет двадцать. Юра – отличный журналист, и я подозреваю, он влез в какое-то опасное дело. Так?
– Видимо, да…
И они все рассказали Михаилу Львовичу. Тот глубоко задумался.
– Н-да, история не для слабых… Хотя, конечно, все может оказаться просто странным стечением нелепых обстоятельств, такое бывало в моей практике неоднократно.
– Это как? – полюбопытствовал Леха.
– А так, что на первый взгляд все выглядит подозрительно донельзя, просто сплошной криминал, а потом вдруг выясняется, что все живы-здоровы, целы и невредимы, просто у одного колесо не вовремя спустило, у другого отключили телефон, третьей вожжа под хвост попала, и она решила помотать своим близким нервы…
– Это вы про Надю? – спросила Маня.
– Да нет, это я кое-что из своего личного опыта вспомнил… Однако просто отмахнуться от ваших подозрений я не могу. Есть у меня одна мысль… только я должен кое-что утрясти. Вот что мы сделаем: вы часочек погуляйте, а потом ждите меня у памятника Пушкину. Я что-нибудь придумаю. Идет?
– Да, спасибо!
– Значит, договорились. Через час или, для верности, через полтора.
– Хорошо!
На этом они расстались.
– Мне он понравился, – произнесла Маня.
– Чего там тебе понравилось? – хмыкнул Леха. – Обычный жлобяра.
– Почему это он жлобяра? – удивился Гошка.
– Мог бы, между прочим, нас в редакцию пригласить.
– Дурак ты, Шмакодявый, – фыркнула Маня. – Он же не хотел привлекать к нам внимание. Мало ли кто может услыхать наш разговор…
– А вдруг он самый вредный и есть? Может, он нас первый и заложит!
– Почему? – испугалась Маня.
– Да мало ли… Я теперь никому не доверяю…
– Но тогда за каким чертом ты сюда приперся? – разозлился Гошка, который терпеть не мог подозревать всех и каждого.
– За компанию.
– Ну, если просто за компанию, то вполне можешь просто проваливать…
– Гуляев, ты чего бесишься?
– Хочу!
– Перестаньте! Сию минуту перестаньте! – накинулась на них Маня. – Нашли время ссориться!
– Да ладно, никто не ссорился, – примирительно сказал Леха. – Мы все нервничаем. Из-за этой очкастой стервы барахлят чего-то нервы!
– Ну, Шмаков, ты совсем спятил, – засмеялся Гошка. – У Мани, можно сказать, хлеб отбиваешь.
– Надо ж кому-то стишата бацать, она чего-то бастует, ну я и… Между прочим, если окажется, что очкастую никто не похищал, я ей лично и собственноручно набью морду, хоть она и девчонка. Можно сказать, раскровяню!
– Влюбился, что ли? – как бы мимоходом поинтересовалась Маня.
– Кто? Я? Влюбился? Да ты что, Малыга? В кого там влюбляться? Одни очки, больше ничего! Очень надо!
Леха так негодовал, что и Гошка, и Маня совершенно уверились в том, что Надя произвела-таки на Леху неизгладимое впечатление.
– Пошли, что ль, мороженого схаваем, – предложил он вдруг. – Сегодня уже жарко!
– Согласен! – откликнулся Гошка.
Они купили три эскимо.
– Кушай, Леха, эскимо, может, все пройдет само! – выдала вдруг Маня.
– Начинается! – простонал Гошка. – Это как зараза…
– Дело вовсе не в заразе, а в Алехином экстазе!
– Маня, умоляю! – Гошка закрыл глаза от ужаса. – Что ты несешь?
– Ты чего там про экстаз какой-то лепишь, Малыга? Офонарела совсем?
– По-моему, мы уже все офонарели, – тихо проговорил Гошка. – Значит так, если вы оба сейчас не заткнетесь, я просто пошлю вас ко всем чертям и буду один заниматься этим делом!
– Зачем тебе, Гуляев, одному-то? Ты позови на помощь лучшую подругу Тягомотину! Во будет дело! Тогда и вспомнишь нас с Малыгой! Ох, хочу ихние стишки слушать! Ох, хочу ихние нескучные рожи видеть…
И он так уморительно показал обычное для Тягомотины выражение лица – постное, с поджатыми губками, что Гошка не удержался и прыснул. Маня тоже расхохоталась, и мир был восстановлен.
В назначенное время они уже стояли у памятника.
– Смотрите, идет! – воскликнула Маня, издали заприметившая Михаила Львовича. – Он не один, с ним еще какой-то парень!
Действительно, Михаил Львович привел с собой молодого человека, похожего на студента-отличника. Высокий, красивый, с черными как смоль кудрями.
– Вот, друзья, познакомьтесь, – сказал Михаил Львович, – это Карен. Он вам поможет разобраться во всей этой истории. Энергия у него бьет ключом, голова отлично варит, к тому же он очень дружен с Денисовым. Прошу любить и жаловать. А мне пора бежать. Дел невпроворот. – И с этими словами Михаил Львович быстро удалился.
Ребята остались в полной растерянности.
Карен окинул их чуть насмешливым взглядом потрясающе красивых карих глаз и сказал:
– Сначала давайте познакомимся. Я Карен, вы это уже знаете, студент последнего курса журфака. Стажируюсь в газете у Денисова. А вы? Как вас зовут?
– Меня – Маня, Маня Малыгина.
– Малыгина? Ты, случайно, не дочка артиста Малыгина? Здорово на него похожа.
– Да, это мой папа, – Маня зарделась от удовольствия. Ей всегда было приятно слышать о своем сходстве с отцом. – Вот это Гоша Гуляев, а это Леша Шмаков.
– Очень рад. Мне Михаил Львович в общих чертах все рассказал… Он, честно говоря, считает, что это просто цепь нелепых совпадений, но я с ним не согласен.
– И мы не согласны, – кивнул Гошка.
– Дело в том, что Михаил Львович многого просто не знает. А я помогал Денисову, и кое-что мне известно… Поэтому давайте сейчас пойдем ко мне домой, я живу недалеко, вы мне все подробно расскажете, и продумаем план действий. Согласны?
- Предыдущая
- 14/28
- Следующая
