Буря страсти - Линдсей Джоанна - Страница 7

• Предыдущая
• 7/56
• Следующая

Но не он был в том виноват. После унижения, нанесенного ей Антуаном, она поклялась никогда больше не любить. Так что все в порядке. Никто уже не сможет причинить ей такую боль. Она приказала себе не надеяться на что-то большее, чем легкая привязанность.

Вздохнув, Шерис еще постояла у двери, наблюдая, как Джоуэл сбежал с крыльца и сел в экипаж. Он необыкновенно красив. Аристократически бледный цвет лица. Небольшие усы всегда аккуратно подстрижены. Его стройная фигура выгодно отличалась от мускулистого тела ее отца. В нем не было вызывающей надменности, а это тоже очень важно. Ее отец, казалось, сконцентрировал в себе все высокомерие, какое только она могла вынести. Джоуэл был добродушным и обладал каким-то беззаботным обаянием. О чем еще можно мечтать?

Кого она пыталась обмануть? Кому понравится, если мужчина даже не хочет притвориться, будто находит тебя желанной. Антуан хотя бы притворялся. Нет, она не станет их сравнивать. Джоуэл совсем не похож на обманщика Антуана. Что ж, возможно, она лишена тех качеств, которые привлекают мужчин. Большинство мужчин отталкивал ее рост, остальных отпугивала ее худенькая, мальчишеская фигура. Ей, по-видимому, не хватало женственности, способной возбуждать в мужчинах страсть.

О, некоторые из них поглядывали на нее с нескрываемым вожделением, но ее больше не проведешь. Они напоминали ей Антуана. Их наверняка приятно волновала мысль о том, чтобы лишить девушку невинности. Они только этого и хотели. По крайней мере ей больше не придется терпеть такое унижение, когда она будет замужем. На следующей неделе она станет миссис Джоуэл Паррингтон. И все же он не любит ее, а она — его. Но это не имеет значения. Она никогда не полюбит снова, так что такие отношения надо принять как должное.

У Маркуса Хэммонда повысилось давление. Он сердито посмотрел на старшую дочь', но та впервые в жизни не затрепетала от страха при виде его неудовольствия. Она сидела прямо перед ним и отвечала ему столь же сердитым взглядом. Он не мог поверить своим глазам. Она была сейчас так похожа на жену! Но он не намерен терпеть бунт.

— Возвращайся в свою комнату, Шерис! Ее большие аметистовые глаза, казалось, стали еще больше.

— Ты хочешь сказать, что ты не станешь даже обсуждать это со мной?

— Нет.

Она упрямо вздернула подбородок и откинулась на спинку стула, устраиваясь поудобнее.

— Я не лягу спать до тех пор, пока мы не решим этот вопрос.

— Не ляжешь? Не ляжешь? Ради Бога…

— Неужели ты даже не выслушаешь меня? — взмолилась Шерис.

— Слушать глупости? Не буду!

— Но разве ты не видишь? Я не могу выйти за Джоуэла. Разве это возможно, когда я знаю, что его любит Стефани?

— Стефани еще ребенок, — отмахнулся Маркус. — Она слишком молода, чтобы понимать что-либо в любви.

— Ей семнадцать, отец, — заметила Шерис. — Разве маме было больше, когда ты женился на ней?

— Оставь в покое маму! — зарычал Маркус.

Шерис отступила.

— Если бы ты только послушал, что я хочу сказать… Я не люблю Джоуэла, но Стеф его любит. Так почему за него должна выходить я, а не она?

— Это нужно было обсудить раньше, когда говорилось о помолвке, а не теперь, когда до свадьбы осталась неделя. Ты была не прочь выйти за Джоуэла, пока твоя сестра не наговорила этих глупостей. Теперь слишком поздно, Шерис, — О, я сейчас закричу! — с отчаянием воскликнула Шерис. — Отец Джоуэла твой лучший друг, вы были знакомы еще до моего рождения. Если объяснить ситуацию Эдварду, он, безусловно, поймет.

— Черта лысого он поймет, — проворчал Маркус, которого приводила в ужас мысль о том, чтобы признаться другу, что накануне свадьбы он хочет заменить невесту. Какая нелепость! — Не желаю ничего об атом слышать!

— Но, отец…

— Я сказал — не желаю! — Он встал, выпрямившись во весь свой пугающе огромный рост, и Шерис побледнела. — Ты еще сама не слишком взрослая, чтобы избежать порки, Шерис Хэммонд, и, клянусь Богом, именно это я и сделаю, если ты еще хоть раз заговоришь со мной обо всех этих глупостях!

Шерис ничего не ответила. Храбрость покинула ее, и она выбежала из комнаты. На верхней площадке лестницы она остановилась, сердце бешено стучало. Кажется, никогда в жизни она не была так напугана. Как она осмелилась перечить отцу? Она сама не могла понять. Продолжать сопротивляться после недавней ужасной угрозы… невозможно. Она предполагала, что разговор с отцом будет нелегким, но не ожидала от него такого яростного отпора. Пригрозить ей поркой! Она содрогнулась.

Стефани сидела в комнате Шерис на краешке кровати и с волнением ждала.

— Мне очень жаль, Стеф, — все, что могла сказать Шерис.

Из глаз сестры полились слезы.

— Я знала, что ничего не получится. Я говорила об этом Труди, но она была так уверена, что ты сможешь что-нибудь сделать!

Шерис подошла к кровати.

— Пожалуйста, не плачь, Стеф. Может, после того как отец немного подумает…

— Если он сказал «нет», он ни за что не передумает. — Стефани разрыдалась еще сильнее. — Мне не следовало говорить тебе. Я должна была просто уехать, как и собиралась.

— Уехать? — Шерис решила, что ослышалась. — Что ты имеешь в виду?

— Не важно, — буркнула Стефани.

— Тебе не нужно никуда уезжать, Стеф.

— Разве? — сердито бросила Стефани, думая, что Шерис жалеет ее. — К твоему сведению, есть мужчина, который ждет меня в Аризоне, он хочет жениться прямо сейчас. У меня есть билеты, чтобы добраться туда. Я, может, даже выйду замуж раньше, чем ты, — добавила она, не зная, впрочем, как долго ей придется добираться до Аризоны.

— Но где ты познакомилась с этим человеком?

— Я… По правде говоря, я не знакома с ним. Мы переписывались.

— Что?

— Почему это тебя удивляет? Такое случается. Видишь ли, на Западе не хватает женщин. Каким еще образом эти храбрые мужчины могут найти подходящих жен?

Защищаясь, Стефани старалась говорить веско, хотя на самом деле она так же мало знала о Западе и о невестах по переписке, как и Шерис. Но сестра не должна была догадаться о том, как она смертельно боится ехать к незнакомому Лукасу Холту.

— Ты хочешь сказать, что собираешься выйти замуж за человека, которого совершенно не знаешь? Проехать через всю страну… Стеф, как тебе в голову такое взбрело?

— Но я не смогу остаться здесь после того, как ты выйдешь замуж за Джоуэла. Я уеду завтра, и не смей удерживать меня.

— Но ты так неопытна, Стеф! Ты можешь заблудиться еще по дороге на станцию.

— Твое пребывание в Европе еще не означает, что ты единственная, кто умеет путешествовать, — огрызнулась Стефани. — Я ездила к тетушке Софи, и я справлюсь.

— Ты ездила к тете Софи со мной и с папой. Ты никогда не путешествовала одна. И… Боже мой, надо же такое придумать: выйти замуж за незнакомца! Нет, я не могу этого допустить!

Стефани сердито прищурилась:

— Ты заставишь меня остаться здесь и увидеть, как ты выходишь замуж за Джоуэла? Ты поступишь со мной так жестоко?

— Стеф!

— Я люблю его! — Новый поток слез уже готов был пролиться. — Я люблю его, а ты с ним обвенчаешься. Знаешь, — с горечью добавила она, — единственное, что может предотвратить эту свадьбу, — так это твое отсутствие. Может, ты уедешь вместо меня? Конечно, нет. Ты не ослушаешься отца. Я и не жду, что тебе хватит мужества бросить вызов отцу и убежать.

— Он сказал, что выпорет меня, — тихо произнесла Шерис.

— О, — пробормотала Стефани, и все обвинения замерли на ее устах.

— Подожди минуточку, — вдруг сказала Шерис. — Почему бы мне не уехать? Это разрешило бы проблему. Отец увидит, что я действительно не намерена выходить замуж за Джоуэла, мне придется только не появляться здесь до тех пор, пока он не сдастся.

— Это правда, Рисси? — спросила Стефани, не смея надеяться. — Ты действительно сделаешь это для меня?

Шерис задумалась. Отец придет в ярость. Может быть, она не сможет вернуться домой несколько месяцев. Но по крайней мере она не будет виновата в несчастье своей сестры.

• Предыдущая
• 7/56
• Следующая