Полное собрание сочинений в трех томах. Том 2 - Мольер Жан-Батист - Страница 69

Сганарель. Ей-богу, сдерут с вас втридорога, а таких все равно не достанете.

Валер. Тьфу!

Сганарель. Как бог свят, переплатите. Я вам по чести говорю, у меня без запроса.

Валер. Пристало ли вам, сударь, валять дурака и унижаться до грубых шуток? Чего ради такому ученому человеку, такому прославленному лекарю рядиться в чужое платье и скрывать от людей свой талант?

Сганарель (в сторону). Он сумасшедший!

Валер. Ради бога, сударь, перестаньте нас дурачить.

Сганарель. Как?

Лука. Ей-ей, ни к чему все это шутовство! Уж мы что знаем, то знаем.

Сганарель. Да в чем дело? Чего вы пристали? За кого вы меня принимаете?

Валер. За того, кто вы есть, — за прославленного лекаря.

Сганарель. Сами вы лекарь, а я не лекарь и сроду им не был.

Валер (Луке, тихо). И вправду помешанный! (Громко.) Прошу вас, сударь, перестаньте запираться. Не заставляйте нас прибегнуть к крайним мерам.

Сганарель. К чему?

Валер. К действиям, весьма для нас прискорбным.

Сганарель. Черт возьми, да прибегайте к чему угодно! Я не лекарь и не знаю, чего вам от меня надобно.

Валер (Луке, тихо). Похоже, что придется пустить в ход то самое средство. (Громко.) Сударь! В последний раз прошу вас: признайтесь, кто вы.

Лука. А да ну вас, довольно канителиться! Говорите напрямки, что вы лекарь, — и делу конец.

Сганарель (в сторону). Это начинает меня злить.

Валер. Охота вам запираться, раз мы все знаем!

Лука. На что вам сдались эти увертки? Какой в них прок?

Сганарель. Раз и навсегда заявляю вам, господа: я не лекарь.

Валер. Не лекарь?

Лука. Не лекарь, говоришь?

Сганарель. Сколько раз вам повторять — нет!

Валер. Ну что ж, если так, ничего не поделаешь!

Валер и Лука берут каждый по палке и бьют его.

Сганарель. Ай-ай-ай! Господа, я готов быть кем угодно!

Валер. Зачем же вы, сударь, заставляете нас так обращаться с вами?

Лука. Охота же вам задавать нам такую работу и самому принимать побои!

Валер. Смею вас уверить, что мне это весьма огорчительно.

Лука. А я так, ей-богу, и впрямь рассердился.

Сганарель. Что это за чертовщина, господа? Смеетесь вы надо мной или вам и вправду примерещилось, будто я лекарь?

Валер. Как! Вы и сейчас не хотите сознаться и отрекаетесь от своего занятия?

Сганарель. Черт побери, да я сроду лекарем не был!

Лука. Выходит, что все это про вас наврали?

Сганарель. Понятно, наврали, провалиться мне на этом месте!

Валер и Лука снова бьют его.

Ай-ай-ай! Раз вы настаиваете, господа, то я лекарь, лекарь, пускай еще и аптекарь в придачу! Согласен на что хотите, только бы шкура цела осталась.

Валер. Ну вот и отлично, сударь! Я очень рад, что вы наконец образумились.

Лука. Прямо сердце радуется, как заговорили-то хорошо.

Валер. Покорнейше прошу меня простить.

Лука. И на меня не серчайте, что такое дело вышло.

Сганарель (в сторону). Бог ты мой, а может, это я ошибся? Может, я и не приметил, как сделался лекарем?

Валер. Вы не пожалеете, сударь, что открылись нам. Будьте спокойны, вас ждет щедрая награда.

Сганарель. Но скажите, господа, сами-то вы не ошибаетесь? Вы наверняка знаете, что я лекарь?

Лука. С места не сойти, наверняка!

Сганарель. Точно?

Валер. Еще бы!

Сганарель. Черт возьми, а мне-то и невдомек!

Валер. Позвольте, ведь вы же самый искусный лекарь в мире!

Сганарель. Ой-ой-ой!

Лука. Вы же на ноги поставили прорву больных!

Сганарель. Господи помилуй!

Валер. Одну женщину целых шесть часов считали мертвой и уже хоронить собрались, а вы дали ей капельку какого-то лекарства — и она тут же поднялась и стала расхаживать по комнате.

Сганарель. Черт возьми!

Лука. А мальчишка двенадцати лет, что сверзился с колокольни и сломал себе голову, руки и ноги, — не успели вы его смазать какой-то там мазью, как уж он вскочил и побежал играть в бабки.

Сганарель. Наваждение!

Валер. Вы, сударь, не беспокойтесь, вам заплатят столько, сколько вы спросите, если пойдете с нами.

Сганарель. Сколько спрошу?

Валер. Да.

Сганарель. Ну, в таком случае я лекарь, не об чем и разговаривать. Я было запамятовал, а теперь вспомнил. Рассказывайте, в чем дело? Куда идти-то?

Валер. Мы вас проводим. А дело в том, что одна девушка потеряла дар речи.

Сганарель. Ей-богу, я его не находил.

Валер (Луке, тихо). Вот шутник! (Сганарелю.) Идемте, сударь.

Сганарель. Как? Без лекарской мантии?

Валер. Это мы раздобудем.

Сганарель (вручая бутылку Валеру). Держите: здесь у меня прохладительное питье. (Оборачивается к Луке и плюет.) По предписанию лекаря разотрите это ногой.

Лука (Валеру). Вот, ей-богу, по душе мне этот лекарь! Сдается мне, он ее вылечит, эдакий выдумщик!

Сцена представляет комнату в доме Жеронта.

Жеронт, Валер, Лука, Жаклина.

Валер (Жеронту). Ну, сударь, я думаю, вы останетесь довольны. Мы привели к вам первостатейного лекаря.

Лука. Уж этот-то, черт его дери, все науки превзошел. Другие лекари ему и в подметки не годятся.

Валер. Сколько он уже совершил чудесных исцелений!

Лука. Покойников из гроба поднимал!

Валер. Правда, я вам говорил: он малость с придурью, и когда у него ум за разум заходит, так даже не верится, что он лекарь.

Лука. Очень уж он охоч до шуток. Другой раз кажется, извините за выражение, что у него не все дома.

Валер. Все равно он великий ученый и подчас очень даже умно рассуждает.

Лука. И то правда: как разговорится, ну словно по писаному чешет!

Валер. Его слава уж до наших мест докатилась. Народ к нему валом валит.

Жеронт. Мне не терпится его увидеть. Идите скорей за ним.

Валер. Сейчас предоставим. (Уходит.)

Жеронт, Лука, Жаклина.

Жаклина. Помяните мое слово, сударь, и этот ничего нового не выдумает. Лечат ее лечат, а все понапрасну: вашей дочке не лекарства надобны, а муженек молодой, здоровый, да такой, чтобы пришелся ей по вкусу.

Жеронт. Ну, пошла! Тебя это, голубушка кормилица, не касается.

Лука. Прикуси-ка язычок, хозяюшка моя Жаклина, не суйся, куда тебя не просят.

Жаклина. Ей-богу же, все эти лекари только и делают, что переливают из пустого в порожнее. Вашей дочке требуется не ревень и не александрийский лист, а муж, от такого пластыря все девичьи недуги как рукой снимет.

Жеронт. Да кто ж ее теперь возьмет? А раньше, когда я хотел выдать ее замуж, она заупрямилась и ни в какую.

Жаклина. Еще бы! За нелюбимого! Отчего вы не отдавали ее за господина Леандра, по котором она вздыхает? Вот тогда бы она вас послушалась. Об заклад бьюсь, что он и такую ее возьмет, только бы вы не перечили.

Жеронт. Леандр ей не пара, он беднее того, другого.

Жаклина. У него дядюшка богач, Леандр ему наследник.

Жеронт. Ну нет, лучше синица в руках, чем журавль в небе. Денежки не те, что у дядюшки, а те, что у пазушки. На наследство рассчитывать не приходится, а то можно остаться ни при чем. Смерть не очень-то торопится угождать господам наследникам. Пока ты собираешься пожить на счет умершего родственника, можешь сам с голоду сдохнуть.