Магия любви - Линдсей Джоанна - Страница 36

• Предыдущая
• 36/50
• Следующая

— Я не его друг, — ответил Джеймс, — и здесь не останусь.

Ли Лян, казалось, был готов рассмеяться.

— Вы позвали на помощь врага?

— Это дядя девушки.

— А, это ваш зять?

Задав этот вопрос, Ли Лян лишний раз подтвердил, что девушка у них в руках.

— Не имеет значения, — ответил Уоррен. — Он здесь, чтобы увезти ее домой.

— Это зависит от вас, — сказал Ли.

— Вы имеете в виду, от воли Чана? — с горечью сказал Уоррен.

Ли Лян только улыбнулся в ответ и отошел. Уоррен со скрежетом зубовным последовал за ним. Джеймс сказал вслед Ли Ляну:

— Скрытный парень. Уоррен отозвался:

— Чан говорит его устами. Я бы советовал тебе держать рот на замке и предоставить переговоры мне. Я знаю этих китайцев. В некотором смысле они еще живут средневековьем. И чего они на самом деле не любят, так это снисходительности. А у тебя ее хоть отбавляй.

Тут Ли остановился перед дверью номера, в котором раньше жил Уоррен. Этому не стоило удивляться. Эми угодила в ловушку.

— А вы неплохо подготовились. Лян пожал плечами:

— К несчастью, ваши вещи уже были вынесены, когда мы прибыли сюда.

— Я не привык медлить.

— Боюсь, на этот раз вы едва ли окажетесь в выигрыше.

— Если это угроза девушке, се дядя вряд ли будет счастлив.

Уоррен и Джеймс были в явном меньшинстве, а когда Ли открыл дверь, они увидели комнату, наводненную телохранителями. Если бы хоть на минуту остаться наедине с Ляном, он бы показал ему, где раки зимуют.

— Кто-нибудь уже говорил тебе, Лян, что ты напыщенный осел? — небрежно осведомился Уоррен.

— Вы, кажется, когда-то.

— Доложи обо мне поскорее.

Китаец кивнул и вошел. Как только за ним закрылась дверь, Джеймс поинтересовался:

— Они действительно угрожают Эми?

— Дело, разумеется, не из простых. Это главный их козырь, и они не станут рисковать, пока не заставят меня им помогать.

Дверь снова отворилась, и они замолкли на полуслове. Один из телохранителей поклонился, приглашая их войти. Очутившись в комнате, Уоррен увидел Чана на кровати, застеленной белым шелком. Шелковое белье было единственным украшением комнаты, которое себе позволил Чан. Уоррену стало немного жаль властителя, прозябающего в заурядном гостиничном номере, даже без опиумной трубки в зубах.

— Где моя ваза, капитан? — перевел Ли вопрос хозяина, заданный напрямик.

— Где девушка?

— Будем торговаться?

— Естественно. Итак, ваши условия: моя жизнь или ваза? Ли Лян и Ятсен заговорили между собой на родном языке. Уоррен выучил несколько слов во время поездок в Кантон, но так и не понял смысла быстрого обмена репликами по-китайски.

Естественно, сама суть его вопроса не предполагала немедленного ответа. Чан обожал наблюдать, как люди трепещут в ожидании решения своей участи.

— Нам нужно и то и другое, капитан, — наконец произнес Лян.

Уоррен засмеялся:

— Я в этом не сомневаюсь, но так не пойдет.

— Ваза за девушку, а больше у вас ничего нет.

— Ловкий ход, но вы же знаете, что я не приму этих условий. Могу предложить только одно: девушку вы освобождаете, я веду вас к вазе, а затем вы меня отпускаете, или я разобью эту проклятую вазу на мелкие кусочки.

— А как вы отнесетесь к тому, что мы вернем вам девушку кусочками?

Услышав этот ответ, Уоррен, однако, остался спокоен, а Джеймс проглотил наживку и рванулся вперед. Уоррен хотел удержать своего зятя, но опоздал. Телохранители Чана не могли допустить такого в присутствии хозяина. Не успел никто и глазом моргнуть, как Джеймс без сознания лежал на полу, связанный по рукам и ногам. При этом им не понадобилось никакого оружия, так великолепно они владели древними боевыми искусствами.

Уоррен прекрасно понимал, что вмешиваться не стоит, иначе он скоро окажется в положении Джеймса, а ему лучше делать хорошую мину при плохой игре. Да он и не рассчитывал на помощь Джеймса. Физической силы слишком мало, чтобы противостоять людям, которые умеют убивать голыми руками и ногами.

Уоррен мельком взглянул на зятя и понял, что тот приходит в себя. Похоже, Джеймсу не причинили особого вреда. Уоррену неожиданно пришло в голову, что хорошо бы научиться мгновенно расправляться с таким быком, как Джеймс, хотя надо отдать ему должное, Мэлори захватили врасплох, иначе бы он нанес больший урон врагу, прежде чем его повалили.

— Забавно, — сухо промолвил он вслух, повернувшись лицом к Чану и Ли. — Не пора ли вернуться к нашему делу?

— Конечно, капитан, — улыбнулся Ли. — Мы обсуждали освобождение девушки — в целости и сохранности — в обмен на вазу, ни больше ни меньше.

— Неприемлемо, и, не вдаваясь в подробности, хочу сообщить, что девушка ничего не значит для меня, а ваза еще меньше. Моему брату очень нравятся всякие антикварные штуковины, а мне лично на нее наплевать. Если вы убьете меня, то не получите вазу, если не отдадите девушку, тем более проиграете. Отпустите ее, и я отдам вазу. Соглашайтесь, пока не поздно. Разберитесь между собой, чтобы не ошибиться.

Ли стал совещаться с Чаном. Уоррен, сам того не зная, подтвердил слова Эми о собственном равнодушии к ней, и это заставило китайцев задуматься. Но Чан все-таки хотел и вазу, и мщения. Однако он тут же утешился. С иностранцами совсем не обязательно быть честным, он может для вида пойти на уступки, а затем возьмет свое.

— Ну хорошо, — подытожил Ли, — вы останетесь в живых, капитан, но девушку мы будем удерживать до тех пор, пока не убедимся, что ваша часть сделки выполнена.

— Однако ваза в Америке. Вы не можете держать девушку взаперти, пока я доберусь до дома и вернусь. Ее семья сотрет вас здесь в порошок.

— Как вы могли подумать, что мы отпустим вас одного! Нет, капитан, мы поплывем все вместе и девушку прихватим с собой. А потом вы вернете ее семье.

— Вы просто с ума сошли, если думаете, что я соглашусь находиться с ней на одном судне!

— Или будет по-нашему, или она умрет. И довольно об этом. Как вы сами сказали, соглашайтесь, пока не поздно.

Уоррен сжал зубы. Он сделал все, что мог, но козыри были у Чана, поскольку Эми оставалась в его руках.

Джорджина начала волноваться, заметив, как вскоре после исчезновения Уоррена и Джеймса в недрах огромного отеля около парадного подъезда стали один за другим появляться экипажи и какие-то люди принялись выносить багаж. Может быть, она не обратила бы на это внимания, но случайно заметила рядом со швейцаром какого-то китайца. По всему было видно, что именно он распоряжался погрузкой вещей.

Кроме того, все эти восточные люди очень спешили, и Джорджину охватил панический страх. Самые невероятные мысли роились в ее голове. Быть может, Эми вовсе и не приходила в отель. Уоррен сдался на милость мстительного китайца из-за диких фантазий сестры, Чану вовсе не нужна была ваза, он хотел отомстить Уоррену и отомстил. А ее дорогой муж и пальцем не пошевелил, чтобы спасти ее брата. Брат убит, а убийцы безнаказанно покидают страну.

Короче, Джорджина сходила с ума от беспокойства. Недавнее рождение дочери, по ее мнению, вовсе не было достаточной причиной, чтобы она дожидалась в экипаже, терзаясь неизвестностью. Гораздо легче было окунуться в гущу событий и первой узнать, какую участь уготовила она родному брату, сама того не ведая.

Когда подошел пятый по счету экипаж, все китайцы вернулись в отель. Нет, Джорджина больше не могла этого вынести. Прошло уже томительных полчаса, в любом случае времени больше чем достаточно и для заключения сделки, и для убийства.

Она выскочила из экипажа, но не успела даже повернуться к Альберту, своему кучеру, с объяснениями, как из отеля опять высыпали эти проклятые китайцы, по меньшей мере двадцать. Однако догадаться, кто из них Чан, было проще простого. Джорджина безошибочно определила его по ярким шелковым одеждам. Как ни странно, он выглядел вполне безобидным, совсем непохожим на человека, который способен послать своих людей на убийство, как это произошло в Кантоне. У себя на родине он пользовался неограниченной властью, которая, естественно, делает властителя очень жестоким, беспощадным, прислушивающимся только к себе.

• Предыдущая
• 36/50
• Следующая