Первозданный рай - Линдсей Джоанна - Страница 7

• Предыдущая
• 7/70
• Следующая

— Он приехал за мной. Он хотел увезти меня с собой, говорил, что любит по-прежнему.

Раздался звук бьющегося стекла. Видимо, отец запустил в стену стакан или вазу.

— Так он все еще любит тебя? Это замечательно! А как поживает его богатая жена? Или она благополучно отправилась на тот свет?

— Родней, не надо кричать, — в слезах просила Ранэль, — он уехал, уехал в Бостон, он больше не вернется.

— Ты мне не ответила, Ранэль! Он свободный человек?

— Нет, он все еще женат. Но хотел развестись и жениться на мне. Он не знал, что я замужем. У него нет детей, и его семья теперь не испытывает недостатка в средствах.

— И он просил тебя уехать с ним? Бросить меня и уехать?

В голосе отца послышались зловещие нотки.

— Родней, я тебя умоляю, прекрати! У нас нет причин для ссоры. Сэмюэль уехал, уехал навсегда.

— В самом деле?

— Да, уехал. Он хотел забрать меня и Джейрда с собой, но я отказалась. Он опоздал, опоздал на восемь лет. — Ранэль громко и безудержно заплакала. — Поздно, слишком поздно!..

Этого мальчик не мог вынести. Он умчался на берег океана, чтобы не слышать рыданий матери и злой, ставший чужим и враждебным голос отца. Раньше его мать никогда не плакала, а отец никогда не повышал на нее голос.

После того вечера Ранэль Бёркетт словно подменили, она стала другой. Нежная и любящая жена и мать, посвятившая жизнь мужу и сыну, превратилась в равнодушную, погруженную в себя женщину. Она больше никогда не смеялась, даже случайная улыбка не озаряла ее лицо. Она начала много пить, часто плакала, а иногда весь дом оглашался ее истерическими рыданиями.

Два года мальчик прожил, как в тумане. Он никак не мог понять, почему мама разлюбила его. Потом, узнав, что она ждет ребенка, немного приободрился. Отец тоже поначалу пришел в восторг, но отношения между супругами так и не наладились, а вскоре стали еще хуже. Ранэль переходила от глубокой меланхолии к злобе и уже никогда не бывала в спокойном, ровном настроении, как прежде. Она не хотела второго ребенка. Родней почти не бывал дома, но стоило им встретиться, как ссоры возобновлялись с новой силой. Ранэль начала воевать с Акелой, которая безуспешно пыталась помешать несчастной женщине спиваться. Джейрд теперь старался бывать дома как можно реже.

Когда родилась Малиа, Ранэль сразу отдала ее на воспитание Акеле и снова взялась за спиртное. Джейрд повзрослел и догадался, что случилось с его матерью, понял, из-за чего в ней произошла такая страшная перемена: во всем был виноват Сэмюэль Бэрроуз, которого мать до сих пор любила.

К тому времени мальчик был свидетелем множества родительских ссор, но одна Джейрду особенно запомнилась. Она случилась рано утром, когда мальчик еще спал, и громкие голоса родителей разбудили его.

— Да отправляйся к нему, если хочешь! — орал отец. — Все равно ты не жена и не мать своим детям. Им от тебя никакого проку нет. С тех пор как приезжал этот чертов Бэрроуз, тебя словно подменили. Да, ты родила мне второго ребенка, но только потому, что я настоял на этом.

— Родней, ради Бога, оставь меня в покое, — воскликнула Ранэль, — я ничего не могу изменить!

— Но почему, милая, почему? — В голосе отца звучала неподдельная боль. — Вспомни, как мы жили раньше. Мы были счастливы. Разве это было бы возможным, если бы ты по-прежнему любила его?

— Я его бросила и думала, что мы никогда больше не увидимся. Я заставила себя забыть его, как ты не понимаешь? Не замуж мне надо было выходить, а ждать Сэмюэля! Ведь он хотел развестись сразу, как поправит свои дела, только я этого не знала. Почему я не дождалась его?

— Так ты никогда не любила меня?

— О Родней, — заплакала Ранэль, — я никогда не хотела причинять тебе боль. Я любила тебя. Но Сэмюэль — моя первая любовь, и я никогда не смогу его забыть. Я не могу разлюбить его.

— Ну так отправляйся к нему. Я дам тебе развод. Ранэль зашлась в истерическом хохоте.

— Поздно, снова поздно! Он прислал мне письмо из Бостона. Ненаглядная женушка родила ему дочь, пока он путешествовал. Теперь уж он ее ни за что не бросит!

— Ранэль, детка, забудь о нем. Ты уже однажды сделала это, так сделай еще раз. Забудь его.

— Как же мне забыть? Теперь-то я знаю, что он по-прежнему меня любит. Он доказал это своим приездом. Он любит меня, а я люблю его!

— Но ты должна что-то сделать, Ранэль. Больше так не может продолжаться. Я не могу работать. У меня все валится из рук, но это — Ладно! Посмотри, что ты сделала с сыном. Он стал угрюмым и диким, как волчонок. Ты должна немедленно бросить пить и заняться детьми и хозяйством.

— Оставь меня в покое. Родней!

— Ранэль, я не хочу больше ссориться с тобой. Они замолчали. Но теперь их сын Джейрд совершенно точно знал, из-за кого было разрушено его счастливое детство.

Ранэль Бёркетт умерла штормовой осенней ночью, когда отец был в Гонолулу, а Акела, забрав двухлетнюю Нанеки и годовалую Малиа, отправилась погостить к родне в соседнюю деревню. До сих пор, спустя много лет, Джейрда преследуют кошмарные видения той ночи. Ему уже было одиннадцать лет, и забота о несчастной матери целиком легла на его плечи. Он старался не оставлять ее одну ни на минуту..

В ту ночь — кроме них двоих — в доме никого не было. Едва заслышав, как хлопнула входная дверь, Джейрд выскочил из кровати и побежал посмотреть, не вернулась ли Акела. Нет, никого. Тогда мальчик бросился в комнату к матери. Ее не было, только наполовину пустая бутылка стояла около кровати.

Джейрд пришел в ужас: мать никогда не выходила из дома ночью, потому что боялась темноты. Он бросился на берег. Он кричал, плакал и снова кричал и звал, но ответа не было. Прошло немало времени, прежде чем он наконец увидел ее в воде. Волны уносили Ранэль от берега: она так и не научилась плавать, хотя и провела почти всю жизнь у океана.

Ночь была темной, без единой звезды на небе. Приближался шторм, волны вздымались все круче, а ветер с каждой минутой становился», сильнее. Но мальчика это не испугало. Он бросился в воду на помощь матери и плыл все быстрее и быстрее, но волны словно насмехались над ним, унося ее все дальше и дальше. Казалось, сама судьба встала между Джейрдом и его матерью. Мальчик уже ничего не видел, слезы застилали ему глаза, но он продолжал плыть и звать мать. Всю ночь он боролся со стихией, молился, надеялся и звал мать. Под утро разыгрался настоящий шторм.

Джейрд выбрался на берег и побрел вдоль линии прибоя. Он нашел ее в полумиле от дома. Мать была мертва. Совершенно без сил он опустился на песок рядом с ней и словно окаменел в своем горе. Лишь через несколько часов соседи обнаружили эту неподвижную скорбную пару. Мальчик не сумел скрыть правду, и все узнали, что его мать покончила с собой. Это было совершенно очевидно, ведь Ранэль никогда не купалась и даже в жаркие дни не заходила в воду.

Прошло много лет, прежде чем Джейрд перестал винить себя в том, что не спас мать. Только повзрослев, он понял, что, даже если бы помог ей в ту жуткую ночь, Ранэль все равно бы пыталась расстаться с этой невыносимой для нее жизнью. И причиной тому был Сэмюэль Бэрроуз, который так бесцеремонно вторгся в их счастливую семейную жизнь и толкнул любящую его женщину в объятия океана. Именно он, и только он, был виновником несчастья, обрушившегося на Ранэль и Роднея Бёркеттов.

И там, на берегу океана, их сын Джейрд поклялся отомстить гостю из Бостона — Сэмюэлю Бэрроузу.

Роскошный особняк на Бикон-стрит был залит огнями. Комнаты наполнились ароматом свежесрезанных роз из собственного сада Бэрроузов. Затянутые в черные платья служанки в белых крахмальных передниках сновали между первыми гостями. Начинался большой званый вечер, и в парадной гостиной становилось все более многолюдно. К тому моменту, когда всех пригласят к столу, здесь уже яблоку негде будет упасть.

А в это время наверху, в спальне Коринны, заканчивались последние приготовления: горничная Флоренс, она же нянька и поверенная всех тайн молодой хозяйки дома, в последний раз поправляла ей прическу… Лорена, юная племянница Бэрроуза, сгорала от нетерпения. Это был только второй ее выход в большой свет, и девушка очень волновалась.

• Предыдущая
• 7/70
• Следующая