Зимние костры - Линдсей Джоанна - Страница 32

• Предыдущая
• 32/78
• Следующая

— До утра еще далеко, госпожа, — устало пробормотал он, прикрывая глаза. — Постарайся заснуть.

— Я только хотела поблагодарить тебя, Гаррик, вот и все.

Гаррик повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть нежную улыбку на губах Бренны, прежде чем она отстранилась от него и начала надевать ночную сорочку. Гаррик пристально смотрел ей в спину, вновь и вновь поражаясь многоликости этой женщины. Но эта сторона ее характера нравилась ему особенно.

Выражение лица викинга смягчилось.

— Иди сюда, девушка, — хрипловато прошептал он и привлек ее к себе, зная, что она не станет сопротивляться. Бренна прижалась к нему теснее, и Гаррик, почему-то подумал, что привыкнуть к присутствию этой женщины не составит большого труда.

— Гаррик, как хорошо, когда не нужно ни о чем спорить, — сонно пробормотала Бренна.

Гаррик улыбнулся в темноте и, сам не сознавая того, крепче стиснул ее руки. Она действует на него, словно старое доброе вино! Еще одно такое признание, и он снова захочет ее!

— Да, Бренна, очень хорошо.

Бренна сидела за маленьким столом напротив Гаррика, угрюмо ковыряясь в миске с овсянкой и время от времени бросая на него разъяренные взгляды. Но Гаррик был слишком занят едой, чтобы их замечать.

Вот уже целую неделю он держал ее в этой комнате под охраной овчарки. Гаррик сам приносил Бренне еду, но оставлял ее одну на целый день и возвращался только к вечеру. После той ночи, когда он принес ее сюда, между ними не было близости, и он не протестовал даже, когда Бренна настояла, что будет спать на диване.

Проснувшись наутро после той бурной ночи, Бренна была полна отвращением к себе и к собственному поведению. И дело не в том, что она поступила как последняя шлюха — тело, женское тело предавало ее на каждом шагу! Именно оно побудило ее так бесстыдно предлагать себя, чтобы узнать истинные глубины наслаждения. Он зажег в ней огонь, о котором Бренна даже не подозревала… Но никогда больше! Этому восхитительному блаженству можно противиться! Да, подобного экстаза нужно опасаться — слишком дорогую цену приходится за него платить…

И хотя случившегося уже не изменить, но будь она проклята, если допустит, чтобы это повторилось. Только последняя дура могла поверить, что Гаррик передумает и согласится, чтобы она по-прежнему работала в конюшне, а не занималась домашней работой. После той нежности и ласк, которые они делили… нет, этого простить нельзя!

Бренна рассеянно протянула Догу, лежавшему у ее ног, кусочек мяса, как привыкла делать это дома, где по замку бродило множество гончих. Только когда пес ткнулся носом ей в руку, снова прося подачки, Бренна сообразила, что наделала, и, подняв глаза, увидела, что Гаррик угрюмо уставился на нее. Прекрасно! Это гораздо лучше, чем самоуверенная ухмылка, так часто появлявшаяся на его лице за последнее время.

— Чем ты так недоволен, викинг? — деланно-невинным тоном осведомилась она, хотя глаза озорно сверкнули. — Боишься, что из-за меня лишишься преданности своей собаки?

Когда глаза Гаррика угрожающе потемнели, ее улыбка стала еще шире, и девушка безжалостно продолжала:

— Ты не знал, что мы подружились, не так ли? Но чего ты ожидал, заперев нас на целую неделю? Пройдет немного времени, и он даже головы не поднимет, когда я выйду из этой комнаты.

Гаррик окинул ее долгим холодным взглядом, прежде чем наконец ответил:

— Если это правда, госпожа, значит, пора поставить замок на эту дверь.

— Ты не посмеешь! — Лицо Бренны стало пепельно-серым.

— Посмею, не сомневайся, — ледяным тоном бросил Гаррик. — И сегодня же, если у меня не будет других дел.

— Я только подшучивала над тобой, — отступила Бренна, стараясь говорить как можно небрежнее. — Ты по-прежнему можешь доверять своей собаке.

— Ну да, зато тебе нельзя доверять, — подчеркнул он, устремляясь к двери.

— Сколько еще ты будешь держать меня здесь? — , взорвалась Бренна.

Гаррик обернулся, как-то странно ощерившись:

— Не я тебя здесь держу, госпожа, а ты сама! Тебе стоит согласиться служить мне, и можешь вести такую же жизнь, как остальные рабыни.

— Ты наглый надутый болван! — взорвалась девушка, вскакивая из-за стола и сжимая кулаки. — Сначала я увижу тебя в аду!

— А ты глупая упрямица! — пренебрежительно бросил Гаррик. — Только скоро ты поймешь, что я еще упрямее.

И с этими словами он покинул комнату, оставив Бренну в таком бешенстве, что та подняла кружку с молоком и швырнула в закрытую дверь. Осколки разлетелись по полу, молоко забрызгало стены. Но Бренна и не подумала остановиться, словно дух разрушения обуял ее. Она перевернула маленький столик, треск разбившейся посуды заставил пса метнуться в сторону. Решительно сорвав с кровати покрывала, она подскочила к сундуку Гаррика и разбросала содержимое по комнате.

Бренна так увлеклась, что не заметила появления Гаррика, и очнулась лишь, когда он схватил ее сзади и бросил на постель.

— Подобные капризы присущи скорее детям, чем взрослой женщине! — раздраженно бросил он, садясь рядом. Бренна поспешно повернулась на спину и увидела, как он размахнулся, чтобы ударить ее. Бренна безбоязненно смотрела на стиснутый кулак, словно подначивая Гаррика причинить ей страдания. Но тот слишком долго колебался, и запал остыл. Он с проклятием опустил руку и встал, глядя на Бренну с беспощадной яростью.

— Ты сама исправишь все, что натворила, девушка! До вечера приведешь эту комнату в порядок или ляжешь спать голодной. И если считаешь, что сможешь прожить без ужина, учти, что не получишь ни крошки, пока работа не будет выполнена.

Дверь с шумом захлопнулась.

— Что мне делать, Дог? — тихо спросила Бренна, словно это умное животное могло помочь ей найти ответ. — Умереть с голоду, только чтобы позлить его? Такое совсем мне не нравится, зато я покажу этому высокомерному негодяю, что никогда не покорюсь! Будь он проклят! Что только взбрело ему в голову?! Хочет сломить мою гордость и вывалять в грязи?

Все шло так прекрасно до этого! И теперь викинг решил уморить Бренну голодом! Да, он так и сказал и теперь не отступится! На этот раз придется сдаться именно Бренне!

Гаррик поднялся на пригорок и, остановив жеребца, спешился и пригладил растрепавшиеся волосы. Распрямив плечи, он долго смотрел на северное сияние, расцветившее черное небо; красочные сполохи бросали на землю таинственный свет.

Он провел почти весь день в бешеной скачке, временами даже не сознавая, где находится, пришпоривая скакуна, неустанно мчавшегося дальше и дальше. Однако смятение чувств по-прежнему будоражило душу, и выхода не было. Приговор, вынесенный им девушке, темным облаком висел над головой.

Сотни раз Гаррик проклинал себя за брошенные в гневе слова, которые могут стать причиной смерти пленницы. Неужели она действительно настолько упряма? И все из-за таких пустяков? Нужно было поддаться порыву избить ее! Однако сама мысль о том, чтобы нанести удар, изуродовать это прелестное лицо, была невыносимой! Но что будет, если он вернется домой и обнаружит, что в комнате все еще царит хаос? Стоит отступить на этот раз, и он никогда не сможет справиться с девушкой, а поскольку никто из них не подумает сдаться, она наверняка умрет… Знай он характер Бренны немного лучше, можно было понять, как она себя поведет. Но кто объяснит ему? Кто подскажет?

— Глупец! — неожиданно воскликнул он вслух. — Есть человек, который откроет правду! Расскажет все об этой упрямице, к которой я волей-неволей прикован цепями!

Гаррик повернул коня и направился к отцовскому дому. Не прошло и получаса, как он уже входил в дымный холл. Отец и брат были поглощены игрой в кости. Мать что-то шила.

— Хо! Что привело удачливого торговца в нашу скромную хижину да еще так поздно? — поддразнил Хьюг. — А я-то думал, ты все время проводишь, подсчитывая накопленные богатства!

• Предыдущая
• 32/78
• Следующая