Лучшее во мне - Спаркс Николас - Страница 11

• Предыдущая
• 11/62
• Следующая

И вот, пока Аманда смотрела на него из прошлого, Доусон внезапно понял, почему Так Хостлетер настаивал на том, чтобы он вернулся в родной город.

Они замерли, не в силах ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. Но постепенно удивление сменялось узнаванием. Насколько все же реальная Аманда ярче того образа, который жил в его воспоминаниях, — это было первое, что пришло в голову Доусону. В светлых волосах Аманды золотилось предвечернее солнце, а ее голубые глаза волновали даже на расстоянии. Но чем дольше Доусон вглядывался в нее, тем явственнее становились произошедшие с ней перемены: на лице ее, уже утратившем сияние молодости, более резко обозначились скулы, глаза с едва заметными морщинками возле висков как будто немного запали. Впрочем, время было к ней более чем милосердно, подумал Доусон: с тех пор как они виделись в последний раз, Аманда превратилась в потрясающую женщину в полном расцвете своей красоты.

Аманда, в свою очередь, тоже не сводила глаз с Доусона, впитывая в себя каждую черточку того, кто находился перед ее глазами: песочного цвета рубашку, небрежно заправленную в выцветшие джинсы, что подчеркивало его по-прежнему худые бедра и широкие плечи. Его такую знакомую улыбку, темные, как и в юности, но более длинные волосы, которые на висках уже посеребрила седина. Так же, как когда-то, черные глаза Доусона словно пронзали ее насквозь, правда, сейчас в них она заметила некую настороженность, которая часто появляется у тех, кто был обманут жизнью. Наверное, оттого, что их встреча произошла здесь, в том месте, которое так много значило для них, Аманда, охваченная порывом чувства, не находила что сказать.

— Аманда? — наконец произнес Доусон, делая движение по направлению к ней. Удивление, прозвучавшее в его голосе, больше чем что-либо еще, убедило Аманду в том, что он не плод ее воображения. «Он на самом деле здесь, — подумала она, — это действительно он». И по мере того как Доусон преодолевал разделявшее их расстояние, Аманда чувствовала, пусть это покажется фантастическим, как постепенно тают разделявшие их годы. Оказавшись рядом с Амандой, Доусон раскрыл ей свои объятия, и она с готовностью устремилась в них, как когда-то много лет назад. И Доусон, как когда-то, когда был ее возлюбленным, крепко обнял ее, и она, прильнув к нему, вновь ощутила себя восемнадцатилетней.

— Привет, Доусон, — прошептала она.

Потом они еще долго стояли, тесно прижавшись друг к другу на фоне заходящего солнца, и Доусону показалось, что Аманда дрожит. Наконец они оторвались друг от друга, но Аманда почувствовала все, о чем он ей не мог сказать.

Аманда видела, как за эти годы изменился Доусон — он превратился в мужчину. Его загорелое, обветренное лицо было лицом человека, который много времени проводит на солнце. Заметила она и его слегка поредевшие волосы.

— Какими судьбами? — спросил Доусон, касаясь руки Аманды, словно лишний раз желая убедиться, что она настоящая.

Вопрос вернул Аманду к реальности. Вспомнив о том, кто она сейчас, она отстранилась от Доусона.

— Наверное, теми, что и ты. Когда ты приехал?

— Только что, — ответил Доусон, изумляясь своему неожиданному порыву посетить дом Така, чего изначально делать не собирался. — Просто не верится, что ты здесь. Ты выглядишь… просто потрясающе.

— Спасибо. — Аманда невольно покраснела, ее щеки запылали. — Как ты узнал, что я буду здесь?

— Я не знал, — сказал Доусон. — Меня просто потянуло сюда. А потом я увидел перед домом машину, завернул за угол, и…

Доусон умолк, не договорив, и Аманда за него докончила фразу:

— …и увидел меня.

— Да, — кивнул Доусон, в первый раз встречаясь с ней взглядом. — Увидел тебя.

Его взгляд, по-прежнему пронзительный, был устремлен на Аманду, которая отступила еще на шаг в надежде, что разговаривать на расстоянии им будет проще. В надежде, что он правильно ее поймет, она махнула рукой в сторону дома. — Ты собирался остановиться здесь?

Сощурившись, Доусон, посмотрел на дом и снова обернулся к Аманде:

— Нет, у меня номер в городской гостинице. А ты?

— Я остановлюсь у мамы. — Заметив недоумение на лице Доусона, Аманда пояснила: — Папа умер одиннадцать лет назад.

— Прости, — извинился Доусон.

Аманда лишь кивнула. Этот жест был хорошо знаком Доусону. Именно так она делала раньше, когда хотела закрыть тему. Взглянув на гараж, Доусон направился к нему.

— Ты не против? — спросил он. — Ведь я тут не был много лет.

— Конечно, — проговорила Аманда. — Иди.

Когда Доусон отдалился, Аманда почувствовала, как с ее плеч свалился груз, хотя до этого даже не подозревала, насколько она напряжена. Доусон заглянул в тесную захламленную мастерскую, провел рукой по верстаку, потрогал заржавленную монтировку. Он неспешно бродил по гаражу, оглядывал дощатые стены, крышу, крепленную на балках без потолка, стальной бочонок в углу, куда Так сливал излишки масла. Гидравлический домкрат и ящик для инструментов с защелкой стояли вдоль задней стены. Перед ними возвышалась груда покрышек. Напротив верстака располагались электронный шлифовальный станок и сварочное оборудование. В углу возле краскораспылителя был установлен пыльный вентилятор, лампочки висели на проводах, и везде, куда ни глянь, валялись запчасти.

— Тут, кажется, все, как прежде, ничего не изменилось, — заметил Доусон. Аманда — ее все еще немного трясло — прошла за ним в глубь гаража, стараясь не приближаться к Доусону.

— Скорее всего. Так очень трепетно относился к своим инструментам, всегда их раскладывал по местам. Особенно эта щепетильность у него усилилась в последние годы. Наверное, память стала ему изменять.

— Я вообще не понимаю, как он еще ремонтировал машины в таком возрасте.

— Ну, объемы работ были уже не те. Он делал одну-две машины в год, и то если знал, что справится. Никаких крупномасштабных реставраций, ничего такого. Это первая машина, которую я здесь вижу за последнее время.

— Ты так говоришь, будто часто у него бывала.

— Да нет в общем-то. Приезжала раз в несколько месяцев. А до этого мы долгое время не поддерживали связи.

— Он никогда не упоминал о тебе в письмах, — задумчиво проговорил Доусон.

— Он и о тебе никогда со мной не заговаривал, — пожала плечами Аманда. Кивнув, Доусон снова обратил внимание на верстак. Там на краю лежала аккуратно сложенная бандана Така. Взяв ее в руки, Доусон постучал пальцем по верстаку.

— Смотри, здесь сохранились инициалы, которые я вырезал тогда. И твои тоже.

— Я знаю, — сказала Аманда. Она также знала, что под инициалами вырезано слово «навеки».

Она стояла, скрестив руки на груди, стараясь не смотреть на ладони Доусона. Сильные и натруженные руки рабочего человека, они все же оставались тонкими и изящными.

— Просто не верится, что его больше нет, — проговорил Доусон.

— Точно.

— Говоришь, память начала ему изменять?

— В основном по мелочам. Учитывая его возраст и то, сколько он выкуривал, можно сказать, что чувствовал он себя неплохо, когда мы виделись с ним последний раз.

— Когда это было?

— Где-то в конце февраля.

Доусон махнул рукой в сторону «стингрея»:

— Тебе что-нибудь известно о нем?

Аманда отрицательно покачала головой.

— Только то, что Так его ремонтировал. В его планшете ничего не разобрать, кроме расписания работ с машиной и имени владельца. Планшет вон там.

Доусон нашел листок заказа и, прежде чем осмотреть машину, внимательно прочитал написанное. Аманда наблюдала, как Доусон открывает капот и склоняется над машиной. Как при этом на его плечах натягивается рубашка. Аманда отвернулась, не желая, чтобы Доусон заметил, как она смотрит на него. В следующую минуту внимание Доусона переключилось на верстак. Он открывал крышки, хмуро кивая, перебирал запчасти.

— Странно, — проговорил он.

— Что странно?

— Не похоже это на реставрацию. Он ремонтировал в основном двигатель и связанные с ним детали: карбюратор, сцепление, еще кое-что. Наверное, он ждал, когда привезут запчасти. В случае со старыми машинами на это иногда требуется довольно много времени.

• Предыдущая
• 11/62
• Следующая