Война с кентаврами - Иванович Юрий - Страница 7

Тут и последовало подтверждение:

– Подумаешь, подарки! Да и дети вкупе с горой Нимфа – это последствия деятельности именно этой самой аномалии вокруг колокола. Именно оттуда все управляется, согласовывается, телепортируется и одаривается. И скажу тебе, что та штуковина – нечто более древнее и опасное, чем умалишенный Водоформ Ситиньялло. Поэтому рисковать в ее исследовании нельзя. Ну никак нельзя! Наверное, из-за лишних предосторожностей имеющимися у меня средствами я ничего там разгадать не смог…

– А тела с нижних уровней паутины забвения сумел достать?

На этот вопрос Крафа отвечать не спешил, словно раздумывал: «Если мой враг туда сунется без меня, буду ли я иметь от этого пользу?» И, видимо, решил, что пользы не будет. Ибо ответил вроде искренне:

– Естественно, я не мог оставить такую загадку. И приготовил нужные устройства над ущельем. Сам, правда, рисковать не стал, на это пошли мои помощники, осознанно и добровольно. И, увы, ни их там не осталось, ни устройств, ни средств видеозаписи. А тела иных существ так и продолжали висеть в паутине. Через какое-то время еще три моих соратника напросились на исследования, обезопасив себя самыми мощными, по нашему общему мнению, средствами защиты. Их постигла та же участь: пропали бесследно. Единственное, что можно там творить безнаказанно, так это сбрасывать вниз тела наиболее агрессивных и наглых хамов, которые осмеливаются беспричинно звонить в колокол или требовать после этого несуразные льготы и богатства всего мира. Идиоты!..

Брошенное в сердцах восклицание было принято графом частично и в свой адрес. Ладно, он сам просто лежал на краю обрыва и просматривал, что там, внизу. А вот бесстрашный Прусвет наивно летал возле самой паутины, чуть не касаясь ее щупальцами. Одно неосторожное движение и…

– И многих ты сбросил в ущелье?

– Всего четверых. И то они были настолько сумасшедшими, что бросались на меня с оружием. Остальные там давно зависли, ну, может, еще несколько по дурости вниз сами свалились.

– Понятно… – Как ни странно, в такое малое количество жертв верилось. Вроде узурпатору врать смысла не было. – А в каком смысле причастна эта аномалия к нашему нынешнему местонахождению?

– Да в прямом! – фыркнул Трибун. – Раньше-то я оттуда вообще рыцарей забирал очень и очень редко. Одного, максимум троих, четверых. Но при большем количестве заметил, что сил расходуется слишком много. Списывал это на аномалию, да так постепенно и забыл. А когда вас попытался выдернуть, то банально… надорвался. Вас же там двадцать шесть душ вместе с детками оказалось, да плюс еще какое-то лысое чучело с щупальцами… Кстати, что за чудовище такое странное и премерзкое?

– Но, но, пиявка ты кровожадная! – осадил его Дмитрий. – Ты моего друга не смей обзывать! А то он тебя в такую пыточную камеру запаяет, что тебе ад раем покажется.

Собеседник хохотнул:

– Ну так и знал, что ты всяких мутантов по всем вселенным выискивать будешь!

«Смотри-ка, а сам не обижается на унизительные прозвища!» – подумал Дмитрий.

Словно подслушав его мысли, Крафа опять хохотнул:

– И на «пиявку» я не обижаюсь, ибо создание это довольно полезное, особенно когда дурную кровь из организма выводит. Но, возвращаясь к нашему обоюдному «надрыву»… Дело в том, что еще и ты оказал такое сопротивление переносу вашей группы, что нас попросту выкинуло из миров взаимно наложившимися силами и должно было оставить навсегда в межмирском пространстве. По всем законам природы. Ну да, и не смотри на меня так, потому что ты этих законов никогда не читал и зеленого понятия о них не имеешь. А они есть! И всегда были! И те, кто построил этот замок Свинг Реальностей, эти законы знали. И чтобы обезопасить жизнь подобных нам придурков, дуэлянтов, соперников, врагов, спортсменов, экспериментаторов (нужное подчеркнуть!), и устроили вот эти штрафные изоляторы, в одном из которых мы сейчас и находимся. Сюда автоматически в древние времена перебрасывало всех, кто в виде бездумных кусков мяса, после того как «надорвались», вываливались в хаос первозданного межмирского пространства. Так сказать, давали этим Торговцам жесткий шанс для спасения.

От непонимания ситуации Светозаров нахмурился:

– Странно! Я ведь не нуждался в помощи и на безвольный кусок мяса никак не походил, когда здесь оказался…

– А все почему? Да по причине своего полного незнания! – учительствовал Трибун, тыкая в мрак у себя над головой указательным пальцем. – А я вот тебе скажу: прежде чем мы очнулись после переноса, прошло ровно десять часов. Именно столько времени изолятор содержит пленников, пока в самом замке решают их участь. Понял?

– И что это значит? – несколько растерялся граф.

– О-о! Это очень многое значит! Первое: что по твоей вине мы находимся здесь, а не там, где в нашей помощи срочно нуждаются. Второе: твоя супруга, которой я по своей наивности и глупости пообещал скорую встречу с тобой прямо от экранов связи, наверняка сейчас в панике и смятении. Потому что ни тебя я ей не предоставил живым и невредимым, ни себя показать не могу. Третье: раз до сих пор нас отсюда не выдернули в Круг Разбирательств, значит, уже и не выдернут. Ибо никого из живых Торговцев в Свинге Реальностей давно нет и быть не может. Ты и сам это знаешь, что бы там ни городил по поводу древних вин. Четвертое: при попытке побега отсюда нас попросту уничтожат существующие для этого специально машины. Хочется верить, что они уже не могут работать, но если они не проржавели насквозь, то нам с ними никак не справиться. Ну и пятое: твоя мать не попадет на встречу со своей невесткой. Эту встречу я по своей глупости тоже пообещал именно сегодня, еще не зная, что ты так близко подбираешься ко мне со стороны Янтарного.

– Мать? – ошарашенно прошептал Дмитрий. – Все-таки она жива? И у тебя в плену?

– Опять ты на слове «плен» зациклился?! Что ты за человек?! Твоя мать попросту живет в ином, совершенно безопасном для себя месте. И виноваты в этом сложившиеся обстоятельства. А чтобы все наши родственники, соратники, помощники и люди, нуждающиеся в нашей защите, не прокляли нас перед собственной смертью, давай прекращать пустопорожние разговоры! Приступаем к форсированию нашего освобождения. Тем более что время, отпущенное нам на переговоры и возобновление пошатнувшегося из-за недоразумений союза, полностью истекло. Все понятно?

Светозаров постарался успокоиться и не фонтанировать крутящимися в сознании вопросами. Кивнул и спросил:

– Ну и как, по-твоему, мы отсюда выберемся?

Это и в самом деле было наиболее актуальным.

Первым делом Крафа потребовал от восстановленного в правах союзника:

– Ты пока даром не простаивай, а продолжай выдалбливать лунку поглубже! А я тебе тем временем расскажу, что и как тут вокруг нас творится.

Он спрыгнул с «Длинного меча», коснулся ногами стены, и его подошвы прилипли к гранитным блокам.

– Однако у тебя и сапожки, – так и не начиная работу, уставился на него Дмитрий. – Неужели заранее знал, что попадешь именно сюда?

– Ни сном ни духом! А причина проста: подобная обувь с такими подметками считается обязательной для каждого Торговца вот уже более трех тысяч лет. Но… как я погляжу, ты тоже обут в нечто подобное. У тебя-то откуда такая приверженность к традициям?

Ну никак не мог граф удержаться от создания тумана вокруг своей биографии:

– Что значит откуда? Когда традиция появилась, с тех пор и ношу.

Подлый узурпатор и тут нашел, чем сразить своего молодого оппонента:

– Ха! И когда же ты престанешь врать? Неужели ты сомневаешься, что я выспросил у твоей матери о тебе все, и даже чуточку больше? Я наверняка теперь больше помню о твоих детских и юношеских годах, чем ты сам!

Как ни хотелось в ответ пальнуть в кровожадную пиявку и лгуна из плазмера, непослушные губы выдавили самостоятельно:

– Ну хоть что-нибудь? К примеру?

– Легко! Их есть у меня! Но ты не стой, время уходит! А я тем временем пару историй расскажу. – И Гегемон пустился в пересказ того, что якобы поведала мать Дмитрия.