Непоэмание - Полозкова Вера - Страница 6
- Предыдущая
- 6/12
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
6
Что-то, верно, сломалось в мире.
Боги перевели часы.
Я живу у тебя в квартире
И встаю на твои весы.
Разговоры пусты и мелки.
Взгляды – будто удары в пах.
Я молюсь на твои тарелки
И кормлю твоих черепах.
Твои люди звонками пилят
Тишину. Иногда и в ночь.
Ты умеешь смотреть навылет
Я смотрю на тебя точь-в-точь,
Как вслед Ною глядели звери,
Не допущенные в Ковчег.
Я останусь сидеть у двери.
Ты уедешь на саундчек.
* * *
Словно догадка
Вздрогнет невольно —
Как же мне сладко.
Как же мне больно.
Как лихорадка —
Тайно, подпольно —
Больно и сладко,
Сладко и больно,
Бритвенно, гладко,
Хватит, довольно —
Больно и сладко,
Сладко и больно.
Мертвая хватка.
К стенке. Двуствольно.
Было так сладко.
Стало
Так
Больно…
* * *
Всё логично: чем туже кольца, тем меньше пульса.
Я теперь с тоской вспоминаю время, когда при встрече
Я могла улыбчиво говорить тебе: «Не сутулься»,
Расправляя твои насупившиеся плечи,
Когда чтобы зазвать на чай тебя, надо было
Засвистеть из окна, пока ты проходишь мимо.
Чем в нас меньше простой надежды – тем больше пыла.
Чем нелепее всё – тем больше необходимо.
И чем дальше, тем безраздельнее мы зависим,
Сами себя растаскиваем на хрящики.
Здравствуйте, Вера. Новых входящих писем
Не обнаружено в Вашем почтовом ящике.
* * *
Ставками покера.
Тоном пресвитера:
Вечером рокеры —
Днем бэбиситтеры.
Чтобы не спятили.
Чтобы не выдали.
Утром приятели —
Вечером идолы.
* * *
Я ведь не рабской масти – будь начеку.
Я отвечаю требованьям и ГОСТам.
Просто в твоем присутствии – по щелчку —
Я становлюсь глупее и ниже ростом.
Даже спасаться бегством, как от врагов,
Можно – но компромиссов я не приемлю.
Время спустя при звуке твоих шагов
Я научусь проваливаться сквозь землю.
Я не умею быть с тобой наравне.
Видимо, мне навеки стоять под сценой.
Эта любовь – софитовая, извне —
Делает жизнь бессмысленной.
И бесценной.
P.S.
Хоть неприлично смешивать кантату с
Частушками – мораль позволю тут:
С годами мной приобретётся статус,
И чаши в равновесие придут.
Согреем шумный чайник, стол накроем
И коньяку поставим посреди.
Устанешь быть лирическим героем —
Так просто пообедать заходи.
Ночь с 28 на 29 ноября 2004 года
Спецагенты
Братья силятся в опечатках
Разглядеть имена зазноб —
Я влюбляюсь без отпечатков
Пальцев. Правда, с контрольным в лоб.
Сёстры спрашивают о личном
Светским шёпотом Их сиятельств —
Я влюбляюсь всегда с поличным.
Без смягчающих обстоятельств.
Фразы верхом, а взгляды низом.
Трусость клопиков-кровопийц.
Я влюбляюсь всегда с цинизмом
Многократных самоубийц.
* * *
Целоваться бесшумно, фары
Выключив. Глубиной,
Новизной наполнять удары
Сердца, – что в поцелуй длиной.
Просыпаться под звон гитары,
Пусть расстроенной и дрянной.
Серенады одной струной.
Обожаю быть частью пары.
Это радостней, чем одной.
Но в любви не как на войне,
А скорее всего как в тайной
Агентуре: предатель не
Осуждается, а случайной
Пулей потчуется во сне;
Ты рискуешь собой вдвойне.
И, подрагивая виском,
Словно ягодное желе я,
Сладким девичьим голоском
Металлическим – сожалею,
Но придётся, – метнуть куском
Стали в спину.
Давись песком,
Будто редкостным божоле, и
Как подденут тебя носком, —
Улыбайся им, тяжелея.
Так и буду одна стоять,
Оседая внутри клубами.
Память – это глагол на «ять».
Памю. Памяли. Памишь. Пами.
14 декабря 2004 года
Мужчины
Анне Заболотной
Наши мужчины – в сущности это ведь
Комкать рукав ладонями без перчаток
(Контур нечёток: утро из опечаток)
Льнуть, капюшонно хмуриться – и трезветь.
Через плечо смотреть на асфальт и вслед.
Плюс тебе дует. И восемнадцать лет.
27 декабря 2004 года
Глобус
Евгении Махиной
6
- Предыдущая
- 6/12
- Следующая
