Со многими неизвестными - Шоу Шантель - Страница 7

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая

– Работа открыла новые возможности для моей карьеры, – согласилась Лорен.

Рамон не знает, почему она вынуждена работать больше, чем другие женщины ее возраста. Зато она в полной мере познала, каково это – быть матерью-одиночкой.

Лорен нужно было доказать свою полезность Алистеру Гэмбрилу и другим партнерам. Она много трудилась и часто задерживалась в офисе после окончания рабочего дня. К счастью, рождение Матео прошло без осложнений, и через три месяца Лорен приступила к работе, опасаясь, что длительный декретный отпуск пагубно скажется на ее шансах получить повышение.

Она отпила глоток воды, нервно потеребила салфетку и затем произнесла:

– Соболезную по поводу смерти твоего отца.

Лорен мало что знала о его семье, но Эстебан Велакес был человеком известным, и сообщение о его смерти напечатали во всех газетах. Она не ждала ответа и была удивлена, когда после долгой паузы Рамон произнес:

– Да, это был шок. К несчастью, врачи оказались бессильны. Моя мать тяжело перенесла его смерть. Мои родители были женаты более сорока лет, и теперь ее сердце разбито.

Скорбь матери стала таким же шоком для Рамона, как и потеря отца. Он был убежден, что брак его родителей был союзом двух влиятельных испанских семей, деловым соглашением, которое со временем переросло в хорошие отношения, основанные на дружбе и взаимоуважении. Но после того как Рамон убедился, что Марисоль Велакес искренне скорбит по мужу, он понял, что на протяжении почти половины столетия его родителей связывала любовь – безусловная и всеобъемлющая любовь, которой посвящают сонеты и в существовании которой Рамон цинично сомневался.

Лорен взглянула на красивое лицо Рамона и почувствовала, как теряет контроль над своими чувствами. Он был великолепен. Но она – не первая женщина, потерявшая от него голову, и далеко не последняя. Пресса регулярно публиковала репортажи, посвященные увлечениям единственного сына и наследника Эстебана Велакеса. Особенно часто Рамона видели с известной моделью, Пилар Фернандес. Пилар была дочерью испанского аристократа, безукоризненная родословная нашла отражение в ее совершенных чертах. Фотографии Рамона с красавицей Пилар еще раз убеждали Лорен, что он не заинтересован во внебрачном ребенке.

– Мои соболезнования твоей матушке, – произнесла она. – Наверное, твоя женитьба немного смягчит ее горе. Я читала, что ты собираешься объявить о помолвке с Пилар Фернандес, – добавила Лорен, когда его темные брови поползли вверх в молчаливом вопросе.

– Без сомнения, мою мать обрадовала бы новость о помолвке, – протянул Рамон. – После смерти отца она видит свою миссию в том, чтобы найти мне невесту. Но слухи насчет Пилар безосновательны. Мы просто друзья. Наши семьи знакомы много лет. Даже ради спокойствия моей любимой madre я не собираюсь спешно искать герцогиню.

Чувственный блеск его глаз вызвал ответный импульс, током прошедший по позвоночнику Лорен. Ей все стало ясно: в будущем Рамон выберет подходящую невесту для рождения наследника голубых кровей, а до тех пор он будет наслаждаться свободой и удовлетворять свой сексуальный аппетит с многочисленными любовницами.

«Нет, это я уже проходила», – подумала Лорен.

Рамон нашел предлог, чтобы заставить ее работать на него. Однако она распознавала сексуальную заинтересованность в его поступке. Удивительно, что он решил возобновить роман с ней, хотя восемнадцать месяцев назад утверждал, что не примет ее обратно. Но если Рамон вознамерился затащить ее в постель, она должна молиться, чтобы ей хватило сил сопротивляться.

Ни в коем случае нельзя говорить ему о Мэтти. Рамон никогда не сочтет ее сына подходящим наследником семьи, чья родословная известна с одиннадцатого века.

– Ты будешь десерт? – спросил Рамон.

– Нет, спасибо. – Ее руки подрагивали, пока она убирала документы в кейс. – Мне нужно вернуться в офис, чтобы передать свои дела другим юристам.

– Они могут подождать еще пятнадцать минут, – сухо сказал он и подозвал официанта. – Кофе, пожалуйста, и жасминовый чай.

Неужели он помнит, что она пьет чай?

– Как ты жила после расставания со мной? – спросил Рамон, тщательно скрывая свой интерес. – Произошло ли с тобой что-то особенное?

Да, рождение сына. Лорен пожала плечами:

– Не думаю, что это твое дело.

Значит, мужчина! Этого следовало ожидать. Рамон расстроился. Впрочем, Лорен – красивая и чувственная женщина. Она не могла провести целых восемнадцать месяцев в одиночестве.

Он откинулся на спинку стула и стал внимательно рассматривать ее:

– Мне жаль этого парня, кто бы он ни был.

– Что? – Понадобилось несколько секунд, прежде чем Лорен осознала, что он имеет в виду. Она нахмурилась. – Почему?

– Потому что он не удовлетворяет тебя.

– Ты в этом так уверен? – Она забыла, каким злобно-высокомерным может быть Рамон.

Лорен не успела отпрянуть, когда он потянулся через стол и приподнял ее подбородок.

– Если бы любовничек был на высоте, твои глаза не темнели бы сейчас. – Рамон провел подушечкой большого пальца по ее губам и ощутил их предательское дрожание.

– Это не то… Я не… – Лорен вскочила так резко, что стул ее упал.

Посетители ресторана стали оглядываться на них. Она глубоко вздохнула, намереваясь вести себя с холодным достоинством.

– Я не знаю, в какую игру ты собираешься играть, – холодно начала Лорен, – но хочу напомнить, что наши отношения закончились полтора года назад. Ты можешь нанять меня на работу, но я требую, чтобы наши взаимоотношения остались чисто деловыми, без намеков на мою частную жизнь и без…

– Поцелуев? – закончил Рамон.

Его дразнящая улыбка разрывала сердце Лорен.

Она забыла, как часто он заставлял ее смеяться.

– Ты непереносим, – прошипела она. Она заметила, что официант, поднимающий ее стул, прислушивается к их разговору. – Мне нужно на работу.

– Я подвезу тебя. – Рамон передал официанту свою банковскую карточку. – После того, как покажу твое новое рабочее место.

Лорен разбиралась в машинах и сразу узнала в гладком серебристом «порше» Рамона одну из последних моделей топ-класса. Сев на пассажирское сиденье, она с грустью вспомнила свой любимый красный спортивный автомобиль, который пришлось поменять на другую машину, достаточно большую, чтобы в ней помещалось кресло Матео и все детские принадлежности.

Ее жизнь стала совершенно иной. Лорен больше не была беззаботной молодой женщиной, кружившейся в водовороте страсти с сексуальным испанским плейбоем. Теперь она – мать, со всеми вытекающими последствиями и обязанностями. Но она не хотела что-либо менять. Мэтти стал ее жизнью. Лорен каждый день ждала того драгоценного момента, когда она придет за сыночком в ясли, а он обовьет пухленькой ручкой ее шею и обслюнявит лицо влажными поцелуйчиками.

Погруженная в свои мысли, Лорен не замечала, куда ее везет Рамон. Когда он свернул к воротам подземного гаража, она мгновенно узнала это место. Прежде Лорен частенько оставалась в роскошном пентхаусе Рамона.

– Зачем мы приехали сюда?

– Мой офис расположен здесь. – Он припарковался, вышел из машины и открыл дверцу Лорен.

Она пошла за ним, с болью вспоминая, как Рамон начинал целовать ее прямо в лифте, они сбрасывали одежду, едва успев зайти в квартиру, и занимались любовью, даже не добравшись до спальни.

В лифте Лорен закрыла глаза, заметив, что Рамон внимательно за ней наблюдает. Когда лифт остановился, он отступил в сторону, чтобы молодая женщина вышла первой.

– Ты работаешь здесь? – Лорен видела перед собой всего одну дверь, и эта дверь вела в пентхаус.

Рамон открыл дверь и ввел ее внутрь. Интерьер был до боли знаком. Лорен остановилась, охваченная паникой.

– Это еще одна из твоих игр? – требовательно поинтересовалась она. – Ты же собирался показать мне офис.

Рамон задумчиво посмотрел на ее пылающее лицо. Он снова почувствовал, как она напряжена. Ему предстояло выяснить, что же беспокоит ее.

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая