Белые искры снега (СИ) - Джейн Анна - Страница 23

• Предыдущая
• 23/80
• Следующая

   Выспавшись, встала, поделала кое-какие дела, не поленилась покачать пресс, приготовила еду - Дан придет вечером и будет наверняка жутко голодным, а мне приготовить хотя бы раз в неделю совсем не влом, тем более, если есть время, а после стала собираться на встречу с крестной. Она звонила мне накануне, поздравив с Днем рождения, и сказала свои обычным бескомпромиссным тоном, что хочет встретиться со мной в воскресенье, чтобы поговорить и поздравить.

   С Матильдой мы всегда встречались в одном и том же кафе - в том самом, расположенном на пятнадцатом этаже бизнес-центра, из которого открывался удивительно красивый вид на весь город. Несколько раз я была у нее дома, но мы никогда вместе не гуляли и не ходили по магазинам, и ко мне домой она не приезжала, хотя сама настоятельно рекомендовала (считай, заставила) съехать из общежития, любезно предоставленного мне университетом, в съемную квартиру, которую я сейчас делила с Даниилом - он, кстати, отличный сосед: не мусорит, не устраивает пьянки и часто, когда есть возможность, готовит что-нибудь вкусненькое. Дан домой даже парней не водит - его пассию, красивого и милого юношу с белокурыми волосами и огромными голубыми глазами, как у ангела, я видела всего лишь несколько раз, и то, случайно. Даня-то довольно раскован в этом вопросе, а его вторая половинка - нет, и он жутко меня стесняется, хотя я, если честно, уже давно воспринимаю ориентацию и вкусы Даниила, как данное. Ну, нравятся ему мальчики, и пусть нравятся, его дело. Если он не может изменить себя сам, ни я, ни его родители, ни друзья его изменить будут не в силах. Да и к чему это? Личная жизнь каждого человека - это, прежде всего, его дело и только его. Не спорю, мне хотелось бы, чтобы у Дани была девушка, а когда-нибудь - хорошая крепкая семья с парочкой детей - я видела, каким этот парень становится заботливым, когда их видит, но, думаю, детей у него все же не будет, как и жены - у него свой путь. И, повторяюсь, это его дело. Как человек Даня хороший, внимательный и всегда рад помочь. Матильда, правда, была не в восторге от того, с кем вместе я снимаю квартиру - она вообще хотела, чтобы я жила одна и давала мне достаточно денег на это, но я, как могла, объяснила ей, что жить вместе удобнее и дешевле, и она лишь пожала плечами, сказав: "Как знаешь", и больше к этому вопросу не возвращалась.

   Матильда, как и обещала два года назад, честно рассказывала мне про маму в моменты наших редких встреч - она была очень занята, и встречались мы не чаще, чем раз в месяц, а то и реже.

   Она принесла фотографии с мамой, которой было лет двадцать или двадцать два - как мне сейчас, и я долго рассматривала старые тусклые снимки с молодой красивой девушкой, совершенно непохожей на меня. Темные волнистые волосы сумасшедшего объема, карие смеющиеся глаза, иронично вздернутые брови, родинка над губой, женственная фигура с красивыми изгибами. Несколько фотографий я, с позволения крестной, забрала себе и храню их теперь, как зеницу ока. И если честно, изредка разговариваю с мамой - как будто бы она меня слышит. Когда я была маленькой, няня часто говорила мне, что мама стала ангелом, звездой на небе. Няня, конечно, была тем еще баяном, явно начитавшись сказок Андерсена, но я ей всецело верила, и когда мы выходили гулять на улицу вечерами, все время задирала голову вверх и смотрела на темное небо в поисках маминой звезды, чем умиляла старенькую няню. На небо я смотреть перестала после того, как отец однажды увидел нас во дворе и сказал строго: "Хватит заниматься глупостями. Вы бы лучше ее алфавиту учили, а не глупостям. Девочка, на небе - звезды. Звезды - это небесные тела. Твоей мамы там нет". Тон у него был злой, и я тогда, помнится, очень испугалась... Няня полвечера успокаивала меня. Об этом я, конечно, никому не рассказывал, и крестной - тоже, но она и без подобных рассказов знала мое отношение к отцу. Она не говорила про него ничего плохого, просто сказала, что не хочет, чтобы он узнал о наших встречах. Мне почему-то тоже не хотелось этого. Хотя, наверное, даже если бы он и узнал, ничего бы страшного не произошло. Думаю, он вычеркнул меня из их жизни, как сон, но не как страшный, а как абсолютно бесполезный, черно-белый, неяркий, но с дурацким сюжетом.

   С Матильдой мы пообщались минут тридцать, не более - у нее были какие-то важные дела, и ей нужно было вместе с губернатором срочно вылетать в какой-то отдаленный от города район, она передала мне подарок - как всегда, деньги в простом белом конверте, которым, если честно, я очень обрадовалась - после вчерашнего у меня их почти не осталось, да и хотелось оплатить часть штрафа Ранджи. Поспрашивав, как мое самочувствие, дела и успехи в университете, Матильда вдруг сказала:

   - Ах, да, девочка. У меня к тебе есть, - она задумалась, подбирая слова, - пожелание, - наконец, вымолвила Матильда.

   - Какое же? - удивилась я.

   - Я хочу, чтобы твое образование было полным.

   - Полным? - удивленно спросила я крестную.

   - Полным. Ты учишься на пятом курсе, и, когда закончишь его, получишь диплом специалиста, так? - спросила она.

   - Так, - подтвердила я. Не совсем ее понимая, но на всякий случай добавила. - Красный диплом.

   - Знаю. Но я хочу, чтобы ты была не просто специалистом, а кандидатом наук, - сказала Матильда и внимательно глянула на меня. - Ты думаешь, что не сможешь сдать экзамены в аспирантуру?

   - Да я вообще никогда не думала о том, чтобы учиться дальше, - честно сказала ей я. - Я хотела просто пойти работать и все.

   - Ты будешь учиться и работать. И я, естественно, буду помогать тебе. Думаю, Ирина была бы в восторге, если бы знала, что ты не просто закончила университет, а стала кандидатом наук. Уважаемым человеком. - Слово "уважаемым" она подчеркнула.

   Она никогда не использовала имя мамы, чтобы манипулировать мною. Она вообще никогда не манипулировала мною, и тогда мне показалось, что Матильда, действительно, хочет мне лучшего. Я, если честно, была в некоторой растерянности, и ничего не отвечала крестной.

   - Я подумаю, - сказала я негромко. - Просто я хотела полностью заняться журналистикой, понять, смогу ли я...

   - Быть как Инесса Дейберт, я знаю, - оборвала меня крестная. - Знаю-знаю. Она, между прочим, кандидат экономических наук.

   Я кивнула - а ведь, действительно, женщина, на которую я пыталась ровняться, тоже закончила аспирантуру и меня это немного вдохновило.

   - Я подумаю, Матильда, - сказала я, почему-то вспомнив отца. Он-то кандидатом никаких наук не был. В их семье вообще не было людей науки.

   Женщина, сегодня облаченная в белый, как снег за окном, деловой костюм, хмыкнула, словно поймав мои мысли.

   - Ладно, девочка, мне пора. Иди первой. И не раздумывая, соглашайся. Ты ничего не теряешь. А я буду помогать тебе.

   Я кивнула, попрощалась с ней, еще раз поблагодарив за подарок, и направилась привычным маршрутом к лифту. Оглянувшись, я увидела, как Матильда с кем-то разговаривает по телефону и курит и подумала, что при мне она не закурила ни разу.

   В лифт, большой и зеркальный, с сенсорными кнопочками, отделанный натуральным деревом, я вошла вместе с двумя весьма представительными дядечками в черных костюмах и с дорогими галстуками на плотных шея, на которых в электрическом свете блестели запонки то ли из серебра, то ли из платины. В руках обоих были кожаные портфели - один такой портфель наверняка стоил больше, чем весь мой гардероб вместе взятый. Один из мужчин, совершенно седой, и с симпатичным лицом, сохранившим следы былой красоты, рассказывающий приятным тембром что-то о приближающемся падении цен на какие-то важнейшие акции, вскользь глянул на меня, стоявшую в сторонке и обеими руками державшую перед собой сумочку, и его брови - в отличие от волос темные, почти черные, чуть удивленно приподнялись. Договорив мудрёную фразу о котировках на акции, он, кивнул в знак извинения второму мужчине, вдруг обратился ко мне:

• Предыдущая
• 23/80
• Следующая