Орден Жёлтого Дятла - Лобату Монтейру - Страница 14

• Предыдущая
• 14/48
• Следующая

Эмилия надула губы и, кажется, собралась плакать.

Потом пришел Гадкий Утенок, сын того, который в сказке превратился в лебедя. Как только он вошел, Эмилия отвела его в сторону и быстро-быстро зашептала ему в самое ухо:

— Знаете что, вы из комнаты не выходите, ладно? Не ходите в кухню, ладно? Там живет такая черная фея, которая с утятами знаете что делает? Не знаете? Она их жарит, бедненьких, представьте себе!…

Утенок так испугался, что сделался бледнее восковой свечки-не такой розовенький, какие зажигают на праздник, а обыкновенной, белой, — и должен был прислониться к стене, чтобы не упасть.

А гости все подходили и подходили. Столько пришло разных волшебных героев из разных волшебных сказок, что ни на дворе, ни в саду негде было апельсину упасть.

Носишка глядела, глядела, все глаза проглядела. Сколько тут было принцев, и принцесс, и фей, и гномов, и ведьм, и злых духов!… Все, кто был в комнате, так и прилипли к окнам, упиваясь этим невиданным зрелищем, не в силах ни слова вымолвить от изумления и восторга. Только Эмилия решила все-таки поговорить.

— Я вот думаю о нашей корове, — сказала она с философским раздумьем в голосе, — и мне кажется, что на бедняжку это все может плохо повлиять. Бедняжка привыкла каждый вечер спать во дворе. И представьте: выйдет она во двор, повернется в одну сторону — там принц, повернется в другую — там гном, взмахнет хвостом — и заденет какую-нибудь принцессу… Бедняжке просто развернуться негде. Если даже она не умрет со страху, то может молоко потерять; что мы тогда завтра завтракать будем?!…

Когда все устали смотреть в окно, было решено начать танцы. Эмилия вышла во двор и пригласила в комнату всех, кто влезет. Когда все влезли, Носишка пошла танцевать с Аладдином, Белоснежка закружилась в паре с Котом в Сапогах… Только Золушка не танцевала — боялась испортить новые башмачки.

Тут граф де Кукурузо, который все еще был на своем наблюдательном посту на окне, закричал:

— Я вижу вдалеке облако пыли.

Танец прекратился. Все переглянулись: кто бы это мог быть? Раздались легкие шаги на крыльце, дверь отворилась, и Рабико ввел… Красную Шапочку!

— Шапочка! — воскликнули все в восторге, потому что кто ж на свете не любит эту милую девочку? — Да здравствует Красная Шапочка!

Она вошла раскрасневшаяся, потому что всю дорогу шла пешком, и сказала:

— Привет тамошним и здешним и всем нашим присердечным! — И она весело поцеловала сначала хозяйку, а потом ее куклу.

Эмилия немедленно прилипла к гостье.

— Прежде всего вот что, — сказала она, — нам очень жалко вашу бабушку. Вы даже не представляете, как мы все тут огорчились, узнав, что ее волк съел. Такая неприятность! А между прочим, скажите: ваша бабушка была толстая или худая?

Красная Шапочка очень удивилась такому вопросу, но отвечала, что худая.

— Очень худая или не особенно?

— Довольно худая.

— В таком случае, я не понимаю этого волка, — задумчиво проговорила Эмилия: — Ну какое же это питание?

Все очень смеялись, и Носишка объяснила, что у Эмилии у бедной от рождения ум ослячий. В этот момент часы пробили пять.

— Уважаемые принцессы и принцы, — сказала Носишка, — прошу к столу на чашку кофе. И крикнула в сторону кухни: — Тетушка Настасия! Принеси кофе повкуснее для наших знаменитых гостей!

Когда тетушка Настасия вошла в комнату с дымящимся кофе на подносе, она даже глаза вылупила от изумления.

— Господи! — воскликнула она. — Что тут делается! Ни в сказке сказать, ни пером описать… Не понимаю, откуда это Носишка приводит всех этих важных особ и где она берет принцесс в таких красивых нарядах…

— Кто это? — шепнула Белоснежка на ухо Эмилии, пока старая негритянка разливала кофе.

— Вы не знаете? — отозвалась Эмилия с хитрой улыбочкой. — Тетушка Настасия — это африканская принцесса, которую злая фея превратила в кухарку. Когда придет один принц и найдет одно кольцо, лежащее в животе у одной рыбы, Настасия снова превратится в принцессу. Не верите? Кто от этого потеряет, так это донна Бента, потому что такой кухарки она уж никогда не найдет.

Кофе пили все, кроме Золушки.

— Я пью только молоко, — объяснила маленькая красавица. — Я боюсь, что от кофе я потеряю цвет лица.

— Обязательно потеряете, — сказала Эмилия. — Вот тетушка Настасия пила, пила кофе и, сами видите, какая стала черная…

Педриньо, Аладдин и Кот в Сапогах не принимали никакого участия во всех этих разговорах. Стоя в углу комнаты, они оживленно спорили на тему о приключениях и подвигах. Аладдин расхваливал чудесные свойства своей волшебной лампы и рассказывал разные удивительные случаи, связанные с ней. Педриньо, чтоб не ударить в грязь лицом, принялся расхваливать меткость своей рогатки. Спор шел такой горячий, что грозил перейти в ссору.

— А ты приходи как-нибудь специально, — сказал Педриньо, — и посмотрим, что может совершить больше чудес — твоя лампа или моя рогатка.

— Бьюсь об заклад, что моя лампа! — сказал Аладдин.

— А я бьюсь об заклад, что моя рогатка! — сказал Педриньо. Кот в Сапогах вмешался:

— Я буду судьей и, кстати, бьюсь об заклад, что ни ваша лампа, ни ваша рогатка не стоят даже подошвы моих семимильных сапог!…

Покуда они спорили и договаривались о дне состязания, произошел один весьма прискорбный случай. Бедный граф, всеми забытый, мирно задремал на своем бинокле, как вдруг — трах! — веревочка порвалась, и он во весь свой рост растянулся на полу. Он так сильно ударился, что потерял сознание.

Принцессы бросились к нему, принялись брызгать на него водой, растирать его — все напрасно! Бедный мудрец не приходил в себя.

Все были страшно расстроены. Первой опомнилась Эмилия.

— Вообще-то особой беды нет, — сказала неумолимая кукла со своей обычной дерзкой прямотой, — если даже граф погибнет, то тетушка Настасия сделает нового. Она использует ножки, ручки, головку и шляпу от этого, а туловище сделает из свежего стебля кукурузы. Ничего страшного… Впрочем, мне пришла в голову блестящая идея, — продолжала Эмилия, повернувшись к Золушке и не обращая никакого внимания на всеобщее замешательство, вызванное ее жестокими словами: — лучше всего превратить графа во что-нибудь. Взмахните-ка на него вашей волшебной палочкой, принцесса!

Золушка нашла, что эта идея действительно недурна, но, раньше чем махать, спросила, во что именно следует превратить графа. Носишка считала, что лучше всего — в волшебника с колпаком, усеянным звездами. Белоснежка сказала, что, может быть, в гномика… В конце концов победила точка зрения Эмилии, которая оказалась самой практичной:

— Вот что. Тетушка Настасия нуждается в ступке, чтоб толочь соль. Надо превратить графа в ступку! Так мы найдем ему прекрасное применение, и он принесет даже больше пользы, чем как ученый.

Идея Эмилии была снова одобрена, и Золушка легонько ударила волшебной палочкой графа:

— Повертись, оборотись, в ступку превратись!

И граф тотчас же превратился в новенькую ступочку, совсем такую, как просила тетушка Настасия. Старая негритянка взяла графа-ступку с уважением и как-то с опаской.

— Просто не знаю, как буду в нем толочь, — сказала она, — начнешь толочь и вспомнишь, что это граф… уж больно жалко. Во всяком случае, я очень благодарна сеньоре Золушке за подарок, спасибо.

И она унесла ступку на кухню, где поставила в посудный шкаф, бормоча себе под нос:

— Конец света, да и только!… Никогда б не подумала, что граф — и вдруг в ступку… Печальная картина.

А в комнате Носишки все играли в превращения. Золушка взмахивала волшебной палочкой и превращала все, что просили, во все, во что просили. Эмилия притащила все свои игрушки, чтоб их превратить в другие игрушки, лучше. Потом пожалела о старых игрушках и попросила перепревратить новые опять в старые. Эта веселая игра была в самом разгаре, когда послышался такой стук в дверь, что весь дом зашатался. Так еще никто не стучал. Принцессы испугались.

• Предыдущая
• 14/48
• Следующая