Мечи Ямато - Логачев Александр - Страница 35

• Предыдущая
• 35/70
• Следующая

— Правильно, Масахиро-сан! — крикнул разбойник, который сидел над коробом и сумкой. — Нельзя продешевить! Вдруг на самом деле он стоит два коку риса!

— А ты знаешь, как угодить мужчинам? — Ронин уже гладил грудь Ацухимэ.

— Я постараюсь, — кротко сказала сестра Хидейоши. Она подняла глаза на ронина. — Я понимаю, что меня вы в живых не оставите, правда, господин?

«А ведь она права, — подумал Артем, и ему враз стало не по себе. — Оставлять ее в живых им никак нельзя. Велика опасность, что она обратится к властям, к тому же даймё Нобунага. И в деревню заявится отряд самураев. А как даймё расправляется с преступниками, думается, известно и в этой отдаленной деревеньке. Да и меня сдавать Нобунага живым им не слишком-то интересно. А вдруг я среди прочего расскажу даймё об их проделках на дорогах? И вместо коку риса они получат острые колья под головы. Гораздо спокойнее разбойникам будет принести Нобунага одну мою голову в мешке...»

— Глупости, девочка! — Ронин успокаивающе погладил Ацухимэ по голове. — Никто не собирается тебя убивать. Хотя, конечно, все зависит от тебя. Будешь брыкаться или кусаться, мы тебя накажем.

— Я не буду брыкаться, господин, — голос ее дрожал от страха. — Если судьбе так угодно... Я приму все с покорностью. Даже смерть. А его лучше убейте сразу. Я не хочу, чтобы он видел мой позор. Но сперва могу я, господин, попрощаться с моим другом? Могу я в последний раз поцеловать его?

Что задумала Ацухимэ, Артем пока не понимал, но не сомневался — она знает, что делает. А раз так, ей надо подыгрывать.

— Верно говоришь, — оскалился лохматый ронин, — ты умная девочка... За это я обещаю, что буду ласков с тобою и прослежу, чтобы остальные обходились с тобой, как с дочерью даймё, ха-ха! Подойди к гайдзину и попрощайся с ним! Я разрешаю тебе!

Ацухимэ шагнула к Артему, поднялась на цыпочки, положила ладони ему на плечи. Щекой она прижалась к его щеке. И быстро-быстро зашептала:

— Беги к лесу. Отвлеки их на себя. Пробеги мимо вещей, увлеки за собой того, кто караулит сумки. Уведи за собой. В лесу оторвись, спрячься, потом вернешься.

Ацухимэ отстранила его и трагически захлопала ресницами:

— Прощай, любимый!

— И чем, интересно, ты, гайдзин, ее приворожил? — хмыкнул ронин.

— Женщина, связавшаяся с варваром, не заслуживает ничего, кроме смерти! — крикнул тип с вакидзаси и в рваном кимоно.

Спорить с ним Артем не стал. Отвечать ронину тоже не стал. Ему велели другое...

Артем сделал все эффектно, устроил своего рода маленькое представление. С места, без разбега крутанул сальто назад: оттолкнулся от пенька руками, перевернулся в воздухе и приземлился на полусогнутые ноги. (Конечно, можно было обойтись и без представления — но ведь на него смотрела Ацухимэ!)

Разбойники на какой-то миг оторопели, что в общем-то понятно. И потеряли инициативу и темп.

Пока они приходили в себя, Артем успел добежать до короба. Навстречу ему кинулся разбойник с коротким мечом в руке. Артем вильнул в сторону, легко ушел от разбойника и «ласточкой» прыгнул в заросли кустов.

— Схватить!!! — раздался сзади истошный и запоздалый крик ронина.

Артем вывалился по ту сторону кустов, упал за землю, перекатился, вскочил на ноги. Подпрыгнув, одной рукой уцепился за ветку сосны. Так и повис на ней. Вися, он сбросил с ног гэта — в сандалиях на толстых деревянных колодках бегать по лесу будет неудобно.

Отсюда, со своей «высотки», он видел, как ломятся сквозь кусты преследователи. Причем чуть ли не всем скопом они бросились за ним, разве ронин и еще кто-то второй остались на поляне. А всеми забытая Ацухимэ уже была рядом с сумкой. Вроде бы она сильно испугалась происходящего, вроде бы сама не видит, куда бежит. Ай да молодец! Разбойники всерьез не следили за ней. И неудивительно — Ацухимэ сделала все, чтобы разбойники ее не принимали всерьез и с ее стороны не ждали никакой опасности.

Вот она наклонилась, вырвала из сумки соломенный мат, бросила его на землю перед собой. Скрутка раскаталась на земле, открывая меч. Ацухимэ прыгнула на мат, сделала на нем кувырок головой вперед («Не мой ли пример так дурно действует?» — подумал Артем) и вскочила на ноги уже с обнаженным мечом в руке, а пустые ножны отлетели на землю. «Свет восемнадцати лун» блеснул, поймав лучик весеннего солнца...

С превеликим удовольствием Артем глянул бы на то, что последует дальше. Но ему не оставляли на это времени — в треске веток из кустов выскакивали взбешенные, преисполненные решительности разбойники.

Артем отпустил ветку, дал себе упасть и приземлился прямо под ноги набегающим. Он увернулся от одного клинка, со свистом рубящего воздух, от другого, проскользнул между двумя разбойниками, перепрыгнул через поваленное дерево, шмыгнул в заросли и... пропал из поля зрения бросившихся за ним вдогонку разбойников. Они могли подумать — как сквозь землю провалился. И были бы, кстати, недалеки от истины. Вовремя сориентировавшись, Артем нырнул под корень дерева и зарылся в старую листву.

Он вдруг вспомнил слова главы клана яма-буси Такамори о том, что они, яма-буси, с младенческих лет осваивают тэнмон-дзюцу, то есть искусство быть видимым, но незаметным. «Иначе нам не выжить», — говорил Такамори. Это верно. При том образе жизни, что вели лесные отшельники, они часто оказывались объектами преследования. И, как правило, погоня численно превосходила беглецов. Вступать в схватку — заведомо обрекать себя на погибель, пусть и на героическую. Что же делать? Да слиться воедино с камнем, деревом, землей. Пусть погоня бежит себе дальше.

Погоня пробежала бы мимо Артема, и он преспокойно отсиделся бы под корнем, сколько потребуется. И потом, если довелось бы повидаться с Такамори, смог хвастаться своими успехами в искусстве тэнмон-дзюцу. Ну да, он переложил бы всю тяжесть борьбы на хрупкие женские плечи, но ведь у него имелось бронебойное оправдание перед собой и людьми — сестра Хидейоши вооружена мечом, а мечом этим она владеет как богиня, ну а я что?.. Что я могу безоружный?!

Однако такое продолжение банкета не устраивало самого Артема. Па-азорное оно, на его акробатский взгляд, как ни крути и ни выворачивай. Прятаться за женскую спину — это... знаете ли, хм-хм... не того-с... К тому же после этого если не отдалишься от девушки, то вряд ли сумеешь приблизиться.

И дальше Артем развлекался в духе Рембо из старого доброго блокбастера «Первая кровь».

Артем лесным демоном в ворохе отлетающих в разные стороны гнилых листьев возник за спиной последнего из пробежавших мимо его укрытия и стремительным поворотом рук свернул разбойнику шею — тот не успел ни оглянуться, ни что-либо понять. Услышав шум и короткий вскрик, другие разбойники оглянулись и не раздумывая бросились на убийцу их товарища.

Только Артем их дожидаться не стал, а рванул прочь в заранее присмотренном направлении — к оврагу. Скатился по склону оврага, взбежал по противоположному склону на вершину и опять пропал из глаз разбойников.

В отличие от сердобольного Рембо, который никого в лесу так и не убил собственными руками, Артем же, наоборот, собирался убивать, и именно собственными руками.

А иначе нельзя. Опасно оставлять их за спиной. Наверняка у кого-то из них в голове сложится нехитрая мысль: а не побежать ли быстрее ветра к даймё Нобунага. Сообщить ему, где находился опасный гайдзинский преступник, показать, в какую сторону направился. За что даймё, глядишь, отсыплет щедрую награду. Может, не коку риса, а поменьше, но и то хорошо. Или того лучше — не последовать ли тайно за гайдзином и его женщиной, а там дождаться ночи и зарезать их во сне, во! Обязательно так и будет. Обязательно одна из двух идей придет разбойникам в голову, останься они в живых.

И нечего их жалеть. Крестьяне, говорите? На их счету, думается, хватает загубленных душ. Не отпускали же они на все четыре стороны ограбленных паломников! Чтобы те привели сюда самураев? Ага, конечно... К тому же эти, блин, «крестьяне» знали, на что шли, выходя на большую дорогу. Кроме себя, им некого винить...

• Предыдущая
• 35/70
• Следующая