Нефритовые четки - Акунин Борис - Страница 70
- Предыдущая
- 70/140
- Следующая
– Хорошо же ты меня прикрываешь! – рявкнул на него Эраст Петрович, потирая ушибленный при падении локоть. – А если б они не аркан кинули? Если б пальнули из двух стволов? Что тогда?
– Я бы жестоко отомстил за вас, господин, – беспечно ответил горе-помощник. – Давайте скорей посмотрим, кто эти люди. Интересно.
Пока Фандорин доставал из седельной сумки фонарик, Маса быстро связал пленников и перевернул на спины.
Черных платков нет, вот первое, что не без разочарования отметил Эраст Петрович, когда электрический луч поочередно осветил лица ночных разбойников. Оба, в самом деле, были еще совсем мальчишками. У одного на щеках и подбородке длинный смешной пух, похожий на утиные перышки. У второго волоски пожестче и подлиннее, но пока еще в весьма небольшом количестве.
– А где же пресловутые к-конические шляпы? – пробормотал Фандорин.
Маса отправился на поиски и с той стороны изгороди, из кустов, принес два необычных головных убора, один из которых немедленно нахлобучил на себя.
– Сними, – сказал Эраст Петрович, глядя на плотный, округлый силуэт камердинера, заостряющийся кверху. – Ты похож на к-клизму.
– А вы, господин, дали себя заарканить двум зеленым мальчишкам, – обиделся японец.
– Ладно, ладно. Помоги-ка.
Вдвоем они перекинули бесчувственных селестианцев через холку лошади.
– Туда повезем? – кивнул Маса в сторону русской деревни.
– Туда, – Фандорин показал в сторону селестианской. – А ты исчезни. Если что – сам знаешь.
Маса с поклоном попятился и растаял в темноте.
Ударом ноги Эраст Петрович сшиб кусок забора на землю и повел рыжую через поле, за которым светились огни.
Селение беглых мормонов приютилось в выемке огромной скалы. Тыл был надежно прикрыт отвесными каменными стенами, поднимавшимися в самое небо, а спереди щерилась заостренными концами бревенчатая изгородь. Тын был выстроен основательно: краями упирался в гору, а посередине, над массивными воротами, возвышалась дозорная башенка. Все пространство перед этой крепостью, созданной совместными усилиями природы и людей, было освещено воткнутыми в землю факелами. Незамеченным не подойдешь.
Но в намерения Фандорина и не входило оставаться незамеченным.
Выйдя на освещенное пространство, он на всякий случай, чтоб часовой не подстрелил, встал за крупом лошади и громко крикнул:
– Эй, на башне!
Связанные юнцы уже пришли в себя. Ерзали, мычали – Маса не забыл всунуть каждому в рот по кляпу.
– Кто там? – раздался с вышки дрожащий голос. – Ты человек или бес? Братья, братья!!!
Ударил сигнальный колокол, из-за частокола донеслись крики, топот множества ног. Надо было немного подождать.
– Спокойно, не дергайтесь, – сказал Эраст Петрович пленникам. – Если будете слушаться, скоро отпущу.
Меж обтесанных верхушек бревен появились головы в конических шляпах, блеснули стволы ружей.
– Скажите, что это вы, – приказал Фандорин, вынимая кляпы.
– Это мы! Это мы! – послушно закричали молодые люди.
– Кто «мы»? – откликнулся густой голос. – Если нечисть ночная, лучше идите своим путем! У нас серебряные пули и святая вода!
– Это Джосайя и Авессалом! Нас связали!
– Кто вас связал?
Решив, что теперь можно, Эраст Петрович вышел из-за лошади.
– Я! Меня зовут Эраст Фандорин. Я ехал через долину. Эти негодяи напали на меня без предупреждения. Я мог бы их убить. Или отвезти к маршалу. Но пожалел. Они совсем мальчишки.
На стене засовещались. Потом тот же басистый голос крикнул:
– Эраст – это хорошее имя. Ты из наших братьев, из мормонов?
– Нет, я русский. Приехал навестить соплеменников. Что мне делать с этими разбойниками? Если они не ваши, я отвезу их в Сплитстоун.
Снова шушуканье, чуть более продолжительное. Потом заскрипели ворота.
– Это ничего, что ты русский. Все люди братья. Въезжай, добрый человек. Ты поступил милосердно.
На треугольном пространстве, зажатом между тыном и обрывом, стояли семь основательных домов в два этажа, около каждого хозяйственные постройки. В стороне – амбары, большой коровник, свинарник, кузница, корраль. Повсюду горели масляные фонари, и было видно, как любовно, тщательно обихожен здесь каждый клочок земли. Посередине поблескивал черной водой идиллический прудик. На клумбах благоухали цветы. Через аккуратно выложенный камнями ручеек был перекинут кукольный мостик.
Еще одна разновидность земного рая для своих, подумал Эраст Петрович, оглядывая Небесных Братьев, высыпавших из домов.
В основном это, правда, были сестры. Все в белых фартуках, лиц почти не видно под огромными кружевными чепцами. Женщины стояли плотными кучками, каждая у крыльца своего жилища, и просто смотрели, предоставляя действовать мужчинам.
Тех было немного, человек двадцать. Разного возраста, но одеты одинаково: островерхие шляпы, темные костюмы, белые рубашки без галстука. У всех бороды, причем у иных предлинные, ниже пояса.
Распоряжался низенький, густобровый человечек лет пятидесяти в коричневом сюртуке и с серебряной пряжкой на тулье – вероятно, он-то и вел переговоры с башни. Фандорин подумал, что это и есть апостол, но, как вскоре выяснилось, ошибся.
Пока селестианцы развязывали и расспрашивали юнцов с библейскими именами, густобровый на время исчез, а потом появился снова и отвел Эраста Петровича в сторону.
– От имени апостола Морония и всей нашей общины приношу тебе глубокие извинения, добрый путник. Прости наших неразумных братьев. Они действовали по собственному почину и будут сурово наказаны. Я – старейшина Разис. Остальные старейшины и сам апостол просят тебя пожаловать к ним для беседы.
Он с поклоном показал на самый большой из домов, над которым чернел кованый крест.
– Б-благодарю.
Прежде чем последовать за старейшиной, Эраст Петрович обернулся и окинул быстрым взглядом гребень тына.
Так и есть: в самом углу, у обрыва, меж острых зубьев появилось круглое пятнышко. Это занял наблюдательный пост Маса.
В просторной комнате с белеными стенами было пусто. Фандорин обернулся, но Разис, пропустивший его вперед, куда-то испарился. Пожав плечами, Эраст Петрович переступил порог и осмотрелся.
Обстановка была скудная, но в то же время торжественная – каким-то образом одно другому не мешало. Длинный стол с семью высокими деревянными креслами; центральное, с затейливой резной спинкой, напоминало трон. Напротив – сиротливый стул, очевидно, предназначенный для гостя. Или для обвиняемого?
Из украшений лишь большая гравюра великолепного готического храма, в котором Эраст Петрович опознал знаменитый мормонский собор в Городе Соленого Озера.
Больше в комнате рассматривать было нечего. Соскучившись, Фандорин уселся на стул, и сразу же, будто специально дождавшись этого момента, двойные белые двери с противоположного конца распахнулись.
В зал чинно вошли семеро мужчин в коричневых, как у Разиса, сюртуках, с длинными-предлинными бородами и торжественно расселись по местам. Все были низенькие, плотные, с мохнатыми бровями – сразу видно, что родные братья.
Центральное кресло занял седовласый крепыш с румяными щеками и широченным, сурово поджатым ртом. Он, как и остальные, был в шляпе с большой пряжкой, но не серебряной, а золотой. Это уж точно был апостол Мороний, кто ж еще.
Приветствий не последовало. Семеро братьев в упор разглядывали человека в серо-белом костюме. Даже Разис, сидевший с краю, хоть он, казалось бы, имел возможность налюбоваться на русского и раньше.
Эраст Петрович, в свою очередь, рассматривал селестианских старейшин. Я с ними тут, будто Белоснежка с семью гномами, подумал он и закусил губу, чтоб не улыбнуться.
– Мы живем в страшные времена, – скрипучим голосом сказал Мороний, остальные молча покивали. – Джосайя и Авессалом храбры, но безрассудны. Они решили на свой страх и риск выследить дьявола, что ополчился на нашу мирную общину. По их словам, из темноты бесшумно выплыла белая фигура на коне. Вот они и вообразили нехорошее.
- Предыдущая
- 70/140
- Следующая
