Красавицы и чудовища - Локхард Джордж "(Георгий Эгриселашвили)" - Страница 7

• Предыдущая
• 7/22
• Следующая

Повисло напряжённое молчание.

– "Самцов" уничтожили ещё во времена моей прабабки, – сказала наконец Синтия.

– Верно, – согласился Теанор. – Но идея осталась жить. Несколько лет назад движение начало возрождаться; повстанцы приходили даже к нам, предлагали союз против «ведьм», как они называют королевские семьи.

Принцесса сузила глаза.

– Почему вы не доложили об этом королеве?

– Мы доложили, – улыбнулся дракон. – Но её это не заинтересовало.

Синтия подалась вперёд.

– Откуда вы знаете, кто похитил моего принца?

– Королева Сибел не обратила внимания на угрозу, – повторил Теанор. Усмехнувшись при виде лица принцессы, он продолжил: – Но нас это весьма встревожило. Несколько драконов согласились присоединиться к повстанцам. Они докладывают о каждом их действии.

Девушка подняла брови.

– Так вы знали о готовящемся похищении?

– Знали, – кивнул дракон. – И ничего не сделали, поскольку похищение принца – лишь первая ступень в коварном плане повстанцев.

Синтия отпрянула. В её голове лихорадочно скакали мысли.

– "Самцы"... хотят напасть на Камелот? – спросила она глухо.

Теанор рассмеялся.

– Ничего хуже вы представить не можете? – окинув принцессу внимательным взглядом, он протянул ей серый замшевый мешочек. – Возьмите.

Девушка хотела поднять руку, но не смогла её даже сдвинуть. По жилам разливалось странное онемение, чаша выпала из окаменевших пальцев.

– Что с вами? – спросил дракон. Он следил за Синтией холодными глазами хищника.

– Ты... ты... – принцесса попыталась вскочить, и впервые в жизни её натренированное, могучее, послушное тело отказалось повиноваться. Издав мучительный стон, Синтия рухнула на ковёр.

– Неужели вино было отравлено? – печально спросил Теанор. – Странно, ведь я пил из той же бутыли.

– Предатель! – прохрипела девушка. – Клятвопреступник!

Дракон улыбнулся уголками губ.

– Вы поверили истории об охотницах, – он покачал головой и текучим движением поднялся на ноги. – Наивное дитя. Энья ман'нарэ, олавэнта!

Принцесса смотрела на Теанора с бессильной яростью. А тот, окинув пленницу насмешливым взглядом, налил себе полную чашу отравленного вина и залпом выпил.

Между тем, за спиной Синтии раздвинулись шёлковые пороги. В дом крадущейся походкой вошёл громадный зверь, покрытый рыжей шерстью с полосками. Он напоминал тигра, но в глубоких кошачьих глазах мерцал разум, когтистые лапы больше походили на руки. Полосатый хвост украшали два браслета с яхонтами.

– Познакомься, принцесса, – Теанор жестом указал на гостя. – Это клан-вождь Ррх'ак, глава повстанцев, верный друг и союзник драконов. Между прочим, самец.

Девушка беспомощно моргала, не в силах даже ругаться. Тем временем зверь схватил её за горло и играючи поднял в воздух.

– Ведьма... – выдохнул он. В горле эльфа клокотало рычание, шерсть стояла дыбом. – Ведьма!

– Спокойно, друг мой, – дракон положил руку на плечо Ррх'ака. Тот свирепо огрызнулся, но Теанор не отступил:

– Успокойся, – повторил он с нажимом. – У вас ещё будет время отомстить ведьмам за прошлые обиды. Сейчас надо думать о деле.

Глухо зарычав, эльф отбросил парализованную Синтию. Дракон одобрительно почесал его за ухом.

– Молодец.

– Зачем она здесь? – хрипло спросил Ррх'ак. – Лошадь должна была сбросить её на скалы!

В дом заглянул Буран:

– Не лошадь, а конь, – поправил он спокойно. – Я самец получше тебя. А заложницы королевского рода никогда не бывают лишними.

– Заложницы! – эльф рассмеялся рыкающим смехом. – Да кому она нужна!

– Мне нужна, – оборвал Теанор. – Ррх'ак, отнеси её в Птичью Погибель и передай грифонам. Они знают, что делать.

Свирепую морду эльфа озарила клыкастая улыбка. Перебросив Синтию через плечо, он покинул дом и стремительной рысью углубился в лес. Предатели продолжали совещание, но принцесса больше не слышала их голосов.

– Капитан, в трюме вода! – вопль матроса заставил Еву вздрогнуть. Она беспомощно посмотрела на могучего сира Редклифа, который стоял в дверях каюты, наблюдая за суетой на палубе.

– Сир Ричард...

Рыцарь резко обернулся.

– Миледи, не волнуйтесь. «Золотой лев» – крепкое судно. Оно не первый раз...

Каюта легла на бок, Ева повисла на ручке двери. Ричард поспешно подхватил её, помог устоять на ногах. Девушка дрожала.

– Сир Ричард, мы ведь не утонем? Правда?

Рыцарь лихо подкрутил ус.

– Миледи, это смешно. Чтобы какой-то ураган потопил старину Смитсона? Он лучший капитан во флоте, эта буря для него...

Раздался оглушительный треск, за ним вопли и крики. Корабль затрясло как игрушку. С жалобным стоном палуба накренилась влево да так и осталась: звук волн, бьющих в борта, резко надвинулся на людей. Рыцарь побледнел.

– Миледи, не выходите из каюты. Им может потребоваться моя помощь...

Ева успела только ахнуть, как Ричард рванул на себя дверь и исчез за мутной водяной пеленой. Принцесса вцепилась в кровать. Каюту швыряло из стороны в сторону, иллюминатор захлестывали волны. Девушке ещё никогда не было так страшно.

Тем временем команда отчаяно пыталась спасти судно. Треск, напугавший принцессу, был ничем иным как падением фок-мачты; намокшие паруса свешивались за борт, накреняя парусник влево, утягивая его ко дну. Капитан Смитсон, пожилой человек с гривой седых волос, рычал на матросов как дракон.

Быстро уяснив положение, Ричард выхватил меч и кинулся к канатам. Двух ударов хватило, чтобы освободить край фока, и рыцарь метнулся к кабестану, желая оборвать трос, удерживавший мачту возле корпуса. Смитсон схватил его за руку.

– Нет! Не туда! Пока паруса в воде, мы не перевернёмся! Руби марсель и грот, штормовки к дьяволу! Главное, не перевернуться!!!

Кивнув, рыцарь подбежал к грот-мачте, где отчаяно полоскался узкий треугольник грота. На самых верхних реях трещали маленькие штормовые рифы, не позволявшие «Золотому льву» потерять управление. Но сейчас они тянули судно в сторону, угрожая переворотом.

Ричард осмотрелся. Волны продолжали заливать палубу, однако упавшая влево фок-мачта, подобно выносному поплавку, придала бригу остойчивость. У них появилась слабая надежда пережить шторм. Едва Редклиф обрубил канаты, удерживавшие грот, как тот с хлопком умчался в ночь, подобный чудовищной белой птице. Рыцарь бросился на мостик.

– Капитан, что дальше?

– Молись.

Смитсон, бледный как утопленник, указал на едва видимую во тьме полоску прибоя. Ричард содрогнулся.

– Рифы?! Здесь?!!

– Это большой остров, куда много лет назад упала звезда! – прокричал шкипер. – Там вулкан!

– Мы погибли! – помощник капитана упал на колени. Заревев не хуже льва, Смитсон схватил его за шкирку:

– Встать! Три тысячи дьяволов, вставай пока я не порвал тебе глотку! Вы, все – к шлюпкам! Пит, бери шестерых, в трюм! Пробейте борта!

Рыцарь вцепился капитану в руку:

– Ты спятил?!

– Идиот! Как иначе спустить шлюпки?!

Сплюнув, Ричард бросился в каюту. Бледная принцесса лежала на кровати; при виде рыцаря она с трудом поднялась.

– Всё в порядке? – слабым голосом спросила Ева. Редклиф подошёл вплотную.

– Миледи, мне жаль, но корабль тонет. Нас несёт на рифы.

Принцесса безвольно повисла на его руках. Рыцарь пригладил девушке волосы.

– У нас есть шанс, Ева. Шлюпка проскользнёт там, где разобьётся корабль.

Девушка вскинулась:

– Шлюпка?! Да! Скорее!

Они выбежали из каюты. На палубе Еву окатило ледяной волной, она вскрикнула. Редклиф подхватил ее на руки, словно тряпичную куклу.

– Масло! – проревел рыцарь. Смитсон уже отдал приказ, и матросы выкатывали из трюма бочки жидкого масла. Запрыгнув в шлюпку, Ричард вцепился в фальшборт и покрепче прижал к себе принцессу. Моряки рассаживались по банкам, Смитсон устроился на носу. Оглядев две полные людей шлюпки, капитан сплюнул:

• Предыдущая
• 7/22
• Следующая