Красный дракон - Локхард Джордж "(Георгий Эгриселашвили)" - Страница 12

• Предыдущая
• 12/47
• Следующая

только за то, что несколько представителей их вида были моими врагами? Это более чем недостойно. Только виновные в преступлениях найдут смерть от моей руки.

– Кто из вас убивал драконов в Последней войне? – спросил я, и СКАЗАЛ Слово правды. Они упали на колени, сражённые мощью заклинания.

– Я, – ответил эльф, до сих пор молчавший.

– Как твоё имя?

– Элессар.

– Я казню тебя, Элессар, во имя преступлений, которые ты совершил

против моего народа. – негромко произнёс я и взглянул на эльфа. Взгляд

мой заставил доспехи расплавиться, спустя мгновение на земле дымилась кучка пепла. Все в ужасе вскрикнули.

– Вас я отпускаю, ибо недостойно воина мстить тем, кто не совершал

против него преступлений, – сказал я тихо. – Войны кончились, и ВЫ мне пока не враги. Встав, я расправил крылья.

– Запомните, твари: красный дракон Винг, сын Вождя Ализона, жив. И помнит каждый миг своей жизни в темнице Родрика. Прощайте. С этими словами я стал невидимым. Меня интересовало, о чем они будут говорить. Один из эльфов подбежал к останкам Элессара. Дотронувшись до еще горячего пепла, он согнулся от горя и упал на колени, сотрясаясь в беззвучном плаче. Грифон Элессара погладил его крылом.

– Не плачь, Элерион. Не плачь… – но сам грифон плакал. – Клянусь, Элерион: я найду этого дракона. Не будь моё имя Старр, если я не сделаю этого… Сын Крафта в ярости крикнул:

– Вот что бывает, когда проявляешь милосердие к врагу! Если бы мой отец… Старр прервал его:

– Игл, не надо. Боги не дали нам предвидеть будущее. Тогда я тоже не убил бы змеёныша – он был беззащитен и слаб. Крафт поступил достойно. Игл вскинул орлиную голову и взмахнул крыльями.

– Старр, ты говоришь о драконе! Они не заслуживают жизни, они – Зло! Их надо убивать, где только не встретишь! Грифон возразил:

– Игл, только богам дано решать, кому жить, а кому нет. Боги решили, что Элессар умрёт от когтей грязного дракона. Я не знаю, почему они так решили, но не нам оспаривать их волю. Если бы они не планировали создать драконов, их бы не было. Помни об этом, Игл. Грифоны опустились на землю рядом с неподвижным Элерионом и умолкли. Слёзы блестели в уголках их орлиных глаз. Я с некоторым удивлением слушал врагов. Они мало чем напоминали злобного Родрика или Крафта, но их нетерпимость… Смогу ли я когда-нибудь победить ЕЁ? Не знаю. Даже мои силы не безграничны. Но пока существуют на свете боги, пока жрецы отравляют души достойных воинов ядом нетерпимости и взаимной ненависти – до тех пор не будет мне покоя, и не найдёт МОЯ душа успокоения и счастья. Зачем должны

враждовать живые и разумные существа? Зачем должны они слепо повторять

заблуждения предков, внушённые им с детства? Только ослепнув мог Старр назвать меня «грязным драконом», ибо я был красив по всем меркам – и

людей, и эльфов, и грифонов, и всех остальных обитателей Уорра. Только ослепнув, закрыв наглухо свой разум, мог Игл сказать то, что он сказал. В глубокой задумчивости я взлетел, и продолжил свой путь в город магов. Радости от акта возмездия я не чувствовал.

Прервав чтение, Стиг резко выпрямился:

– Игл! Я видел этого грифона!

– Я тоже, – взволновано добавила Диана. – Он правит грифоньей страной, Арр'ткасом. Но ведь прошло столько лет! Молодой маг ударил кулаком о ладонь.

– Здесь какая-то тайна… И мы узнаем её.

– Читай дальше! – поторопила девушка.

…Летел я три дня, ибо не спешил. Усталость – удел смертных, не

мой. На утро четвёртого дня я увидел на горизонте башни Высшей Магии – их было семь, и каждая следующая ровно вдвое превосходила предыдущую высотой. Седьмая башня, башня Магистра, служила хранилищем Книги Древних. Приблизившись к городу, я опустился на поляну и принял вид рыжеволосого эльфа в красной тунике. Это заклинание было моим

собственным развитием узнанного из магической книги Слова Превращения. Я трансформировал заклятие, превращавшее человека в дракона, и использовал Силу для неограниченной длительности. Никто, ни один маг не сумел бы распознать во мне дракона. Так, спокойно и уверенно, вошёл я в город Ронненберг.

– Стой, эльф. Расскажи, кто ты, и зачем пришёл в наш город? – вежливо спросил стражник у ворот.

– Моё имя Эльвинг. Я пришёл обучиться магии, ибо у меня есть все способности хорошего волшебника. Стражники переглянулись. Один из них задумчиво потёр подбородок.

– Долго никто из вашего народа не являлся к Магам с подобной просьбой… Мы рады вновь видеть друзей с Запада. И меня пропустили. Я с горечью думал, идя по улицам, что вот – я, дракон, спокойно общаюсь с людьми. Просто потому, что они не видят моего облика. Насмешкой звучали пословицы, что судить о человеке надо

не по одежде. Неужели тело столь многое значит? Неужели материя всегда будет торжествовать над духом, держа его в рабстве, навязывая свои предрассудки?! Размышляя подобным образом, я внезапно увидел мага. И узнал его в ту же секунду. Это он сидел за столом Родрика, с улыбкой наблюдая за моими муками. Это он участвовал в войне, помогая своей жалкой магией

убивать моих родичей. Ненависть вернулась, но я крепко задумался. Годы

размышлений в одиночестве дали мне мудрость, и я понимал, что ответить убийством на убийство – не самое достойное дело. Тем не менее, отпускать мага было нельзя. Я догнал его и поклонился.

– Прошу прощения, не вы ли знаменитый Тириох, придворный маг короля Родрика? – спросил я. Старый волшебник с улыбкой кивнул.

– Да, молодой эльф. Это я. Чем могу быть полезен? Я чувстовал неуверенность. Месть… сейчас она уже не казалась столь желанной. Но, боги, как могу я ПРОСТИТЬ?!

– Я пришёл по рекомендации друга, райдера Элессара. Хотел бы пройти испытания в Башнях и получить посох мага. Старец удивился.

– Мага? Ты хочешь сказать, что владеешь Силой? Как тебя зовут, мальчик?

– Эльвинг. Да, я хорошо владею Силой. Он весьма заинтересовался.

– Пойдём со мной, Эльвинг.

Мы прошли через площадь к дверям первой, самой низкой Башни. Здесь маги обучались только простейшим заклинаниям Первого Круга – таким, например, как зажечь факел или заморозить воду. И ещё здесь проверяли претендентов… Тириох постучал в дверь, она сама открылась. Поднявшись по винтовой лестнице, мы прошли в большую комнату, заполненную книгами. Вдоль стен стояли столы, над ними склонились около десятка учеников Первого Круга, они учили Древний язык. Для драконов он был родным. Навстречу поднялся высокий волшебник в сером одеянии – Учитель Первого Круга. Они с Тириохом обнялись, а я внезапно заметил шесть зарубок, украшавших посох старого мага. Это значило, что Тириох не прошёл Седьмую Башню и не мог стать Учителем.

– Тириох, чем мы заслужили такую честь? – спросил серый маг, отпуская старца. Тот показал на меня.

– Вот, Маркиус. Его зовут Эльвинг, он хочет стать магом. Учитель взглянул на меня с интересом.

– Уверен ли ты, что избрал правильный путь? – спросил он серьёзно.

– Магия – это на всю жизнь, мальчик. Ты не сможешь более стать воином, боги забирают нас навсегда. Я молча поклонился. Меня забавляла ситуация – я, воин, был более могуществен, чем все семь Учителей. А боги… Для них у меня пока нет времени.

– Хорошо. Я испытаю тебя и скажу, есть ли в тебе задатки Силы. – решил Маркиус. Все ученики повернулись к нам. Серый маг указал на стул, я сел. Он занял место напротив и положил на стол чёрную мраморную плиту.

– Коснись руками этих золотых точек – указал маг. Я поступил, как он просил, и с интересом взглянул на плиту. Та засветилась мрачным

красным светом, всё сильнее, и внезапно разлетелась на мелкие осколки. Маркиус вздрогнул, а Тириох нахмурился.

– Красный… Это не цвет Добра, – произнёс он мрачно.

– Однако, и не Зла, – задумчиво протянул Маркиус. – Но ты силён, Эльвинг! Пожалуй, даже я не сумел бы сломать Зеркало так быстро. Я усмехнулся, протянув руку ладонью вниз, над обломками плиты. Сила прошла сквозь меня, я ощутил каждый осколок. И тогда я сжал пальцы в кулак. Красное сияние на миг сделалось ослепительным, и на

• Предыдущая
• 12/47
• Следующая