Пробный камень - Власов Александр Ефимович - Страница 35

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая

— И для тебя тоже?

Шурка знал, что возвращаться на остров ему придется, что директор школы ради этого и пришел к нему. Пришел наверняка с каким-то решением, облегчающим это трудное возвращение. Потому Шурка и воскликнул с пафосом:

— Все хорошее я, как губка, впитываю в себя!.. Для меня нет большего удовлетворения, чем исправлять собственные ошибки!

Подавив неприятное чувство, возникшее в разговоре с Шуркой, Вадим Степанович решил сейчас не говорить с ним о его вине перед ребятами, а коротко изложил свой план, связанный с поливкой овощей.

Вадим Степанович тревожился не зря. Вчера и позавчера ребята хоть и начинали поливать грядки, но всякий раз что-нибудь отвлекало их. А сегодня и Борис, и все остальные действительно даже не подумали о грядках. Чудом оказавшийся на берегу трактор с раннего утра заставил думать только о нем.

Сразу же после завтрака мальчишки и девчонки, коротко посовещавшись, разбили всю площадь, занятую пнями, на полосы. Решили сначала освободить от них одну полоску и вспахать ее. Потом часть ребят с трактором примется за вторую полосу, а остальные в это время перелопатят и удобрят землю первой полосы.

Лида Юрьева оказалась неплохим землемером. Начертив на карте первую полосу, она и на острове выставила ограничительные вешки. Все пни, попавшие в этот вытянутый в длину прямоугольник, надо бы выкорчевать в первую очередь.

Перед выездом на работу Олег подошел к Ромке, который старался даже не смотреть в ту сторону, где стоял трактор. Он и к Олегу не повернулся, хотя слышал, что кто-то подошел к нему сзади, — думал, это Борис. Ромка все еще надеялся, что Борис не станет окончательно ссориться с ним. Мало ли что может случиться с Олегом: заболеет или уедет. Как тогда обойдется Борис без Ромки? И трактор, и моторку придется ставить на прикол.

— Не дуйся на меня! — Олег подергал Ромку за рукав. — Мы теперь с тобой — дружная бригада!

Ромка готовился сказать что-нибудь задиристое, неприятное, после чего трудно установить нормальные отношения, но Олег опередил его:

— Никогда пней не корчевал. Ты уж покажи, пожалуйста.

Эта просьба застала Ромку врасплох.

— Не умеешь, а на трактор забрался!

— Это случайно! Я тоже думал, что он не поедет после такого купания. А он взял и тронулся! — Олег хитрил. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь из ребят сердился на него или они сами ссорились между собой. — А кто старший, кто младший — это же название. Кто ведет трактор, тот и старший. Договорились? Только за первый пень ты берись — я не умею.

Ромкино самолюбие было удовлетворено. Он зыркнул глазами на Бориса, который вместе с Лидой вычерчивал на карте вторую полосу, и вразвалку пошел к трактору.

— Пень — штука хитрая! К нему просто так не подъедешь.

Ромка и сам еще никогда не выкорчевывал пней, но говорил так, будто занимался этим не первый год. И никто из ребят точно не знал, как лучше приняться за дело. У всех было лишь самое общее представление о такой работе. Оно подсказывало, что надо набросить трос на пень и дернуть трактором. Так сначала и попробовали.

Ромка подвел трактор к пню. Почти все ребята собрались вокруг. Момент был торжественный — первый пень на первой полосе. Ромка скомандовал, и мальчишки набросили петлю троса на обточенный ветром и водой, задубелый от времени и солнца толстый пень.

— Отойдите! — крикнул Ромка, а Олегу сказал: — Это очень просто!

Еще раз зыркнув сердитыми глазами на Бориса, он включил скорость. Трос натянулся и соскользнул с пня. Ромка сдал назад. Мальчишки снова набросили петлю. И снова она соскочила.

Растолкав ребят, к пню подошел Сеня Сивцев. Позвякивая топором, он неторопливо и уверенно прорубил в пне канавку для петли. Теперь трос не мог соскользнуть. Сеня махнул рукой:

— Пошел!

Ромка в третий раз стронул трактор с места. Старенькая «Беларусь» поднатужилась. Струной натянулся трос. Пень хрустнул, сдавленный стальной петлей. Песок вокруг него зашевелился. Метрах в двух от пня в земле образовалась трещина. Один ее край стал подыматься, будто какое-то подземное чудовище начало приоткрывать рот — все шире и шире. Целый пласт почвы, скрепленной большими и маленькими корнями, встал дыбом.

Руководство выкорчевкой как-то незаметно перешло к Сене Сивцеву. Повинуясь взмаху его руки, Ромка остановил трактор. Сеня переместил петлю на один из торчавших кверху корней. Еще один рывок — и с пнем было покончено.

Ромка повел трактор к другому пню. Олег и Сеня пошли туда же. Борис разбил оставшихся на две группы: одни потащили пень к кухне, другие занялись выкорчевкой оставшихся в земле обломанных корней.

— Этот пень за пять минут вытащили, — сказала Борису Зоя. — Если так пойдет, к вечеру освободим всю полоску. С трактором веселей! И земля посмотри какая!

На неровных откосах ямы от пня были видны чередующиеся тонкие полоски песка и перегноя. Они напоминали слоеный пирог.

— Вспашем, перелопатим да еще фосфату подкинем… Ничего, Боря! В долгу у колхоза не останемся!

— А Ромка — тот уже доходы подсчитывает! — усмехнулся Борис. — Рано, Зоя, радоваться.

Вскоре к работающим на полосе ребятам присоединился и Колька Мысля. Катя настояла на своем — сама начала готовить обед.

— Когда ты тут возишься, мне хуже всякой болезни!.. Хотя я очень рада, что ты заменил меня.

— Не логично, — подметил Колька.

— Много чего нелогичного! — Катя улыбнулась каким-то своим невысказанным мыслям. — Спасибо тебе… И знаешь, почему я так быстро выздоровела?.. Потому что ты сам захотел готовить за меня.

— А ты сомневалась?

— Ничуть… Но все равно приятно — лучше всякого лекарства. А сейчас уходи, а то я совсем запутаюсь.

И Колька ушел, чувствуя прилив сил. Подойдя к ребятам, он ухватился за обломок корня и так рванул его на себя, что тот, взрезав песок, выскочил наружу, а Колька шлепнулся на спину.

— Отъелся на кухне! — засмеялся Васька Буркин. — Держу пари, он сейчас и трактор перетянет!

Работа спорилась. Едва выкорчевывали очередной пень, как ребята с гиканьем волокли его к кухне и очищали участок от оставшихся корней. Новая работа, если она даже и очень трудная, поначалу всегда кажется интересной и легкой. Увлеклись ребята и не заметили, как подоспел обед.

Когда Катя призывно побрякала крышкой по кастрюле, рядом с кухней высилась гора пней. Топливная проблема была решена. И хотя расколоть пни — труд тоже немалый, зато дров получится много — жги, не жалей. Это отметили про себя все и обрадовались. Жизнь на острове начинала приучать ребят радоваться всему, что помогало вести хозяйство.

До обеда успели расчистить больше половины первой полосы, и эта земля теперь была уже готова к вспашке. Пройдется по ней трактор с плугом, взрежет ее, перевернет, заровняет воронки — и появится на острове новое полюшко, которое взрастит все, что в него посеют.

Торопливо ели ребята — спешили поскорей вернуться на работу. О Шурке Гае за обедом никто не вспомнил. Он сам напомнил о себе.

— Ма-ло вас! При-ми-те нас! — по складам прокричали с того берега.

Человек двадцать толпилось на противоположном берегу Стрелянки. Это были мальчишки и девчонки разного возраста — все, кого, по совету и с помощью Вадима Степановича, смог быстро собрать в Светлячках Шурка Гай. Сам он стоял сзади, а когда обедавшие на острове ребята повыскакивали из-за столов, он вышел вперед и прокричал:

— Ребята! Вы меня знаете! Я, если ошибся…

Громким хохотом ответили с острова. Злость на Шурку на этот день поубавилась, а любимая его фраза прозвучала так нелепо, что нельзя было не рассмеяться.

Шурка не смутился и привычно продолжал каяться:

— Я, если и ошибся, сам исправлю свою ошибку!.. Посмотрите! Ушел я один, а вернулся с целым отрядом особого назначения!

Он вдохнул в себя побольше воздуха и перешел от обороны к нападению:

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая