Ниточка памяти - Лаумер Джон Кейт (Кит) - Страница 41

• Предыдущая
• 41/50
• Следующая

Нужно было подготовиться к приходу разносчика еды. У меня был выбор: вернуться в свою дыру и задвинуть себя камнем или спрятаться в одном из боковых ответвлений. Я обдумывал эти варианты не более двух микросекунд и решил больше в свою гробницу не возвращаться. Если здесь действительно столько вакансий, сколько я предполагал, то мне безопаснее находиться в любом боковом ответвлении, кроме своего собственного.

В сопровождении Иценки я ощупью забрался в удобное укрытие. Учитывая её полугодовой опыт бегства от преследований, я решил, что Иценка не подведёт. Я только успел выбросить свою пригоршню мусора в самом дальнем углу коридора, как услышал тихое царапанье по двери. Я вжался в стену. Через секунду—две, я узнаю, насколько наблюдателен мой смотритель.

По полу разлился свет. Он был тусклым, но мне показался ярче полуденного солнца. Послышались мягкие шаги. Я затаил дыхание. Мимо ответвления, в котором я стоял, прошёл человек в снаряжении телохранителя и с корзиной в руке. Я неслышно перевёл дух. Сейчас мне нужно следить, где он будет останавливаться, Я рискнул и, высунув голову из-за угла, увидел, как он свернул к ответвлению в дальнем конце коридора. Как только он скрылся, я перебежал на три ответвления вперёд и спрятался в тени.

Я услышал, что он возвращается, и снова припал к стене. Он миновал меня и открыл дверь. Когда та за ним закрылась, вокруг снова воцарилась темнота и тишина, Я стоял в растерянности, чувствуя себя, как парень, который пришёл на вечеринку… в неназначенный день,

Смотритель остановился только у одной камеры — моей. То есть, Фостера здесь не было.

Мне долго пришлось ждать следующего прихода разносчика еды, но времени я зря не терял. Прежде всего, я хорошо выспался, так как практически не отдыхал с момента, когда выкарабкался из “гнёздышка”, Я проснулся, чувствуя себя намного лучше, и принялся обдумывать свои дальнейшие действия. Первое — раздобыть одежду. Телохранитель, как нельзя больше подходил для этого мероприятия. Если мои внутренние часы не подводят, именно сейчас он должен был появиться.

Дверь заскрипела, и я быстро укрылся в боковом проходе. Страж прошаркал мимо. Пора! Я тихо, как мне показалось, вышел из укрытия, но он молниеносно обернулся, бросил на пол хлеб и бутылку и попытался вытащить дубинку. Но я кинулся на него и нанёс ему классический удар правой прямо в зубы и даже успел оседлать его, пока он падал. Голова стража ударилась о камень, и мой “кормилец” остался лежать неподвижно.

Я раздел стража, облачился в его одежду. Она была мне не в пору и не очень-то приятно попахивала, но на такие мелочи я уже не обращал внимания, Я разорвал широкий пояс на полосы и связал стража, который ещё дышал. Теперь он должен полежать тут до следующей раздачи еды. А меня к тому времени, как я надеялся, здесь уже не будет. Я открыл дверь и ступил в слабо освещённый коридор.

В сопровождении Иценки я миновал боковой проход и обнаружил тяжёлую дверь. Она была заперта. Я повернул назад, свернул в коридор и обнаружил истёртые ступени. Поднявшись на два пролёта лестницы, я оказался в тёмной комнате. Прямоугольник света говорил о том, что тут есть дверь. Я подошёл ближе и заглянул в щель. Два кухонных раба в замызганных туниках суетились вокруг кипящего котла. Я ворвался в кухню.

Оба испуганно уставились на меня. Я обогнул замусоренный стол, схватил тяжёлый половник и ударил одного повара по голове как раз в тот момент, когда он раскрыл рот, чтобы закричать. Второй, — здоровенный детина, — потянулся за большим мясницким ножом, но я настиг его в два прыжка и уложил бездыханным радом.

Я нашёл передник, разорвал его и, связав обоих, заткнул им рты и запихнул в кладовку.

В кухне стало тихо. Пахло прокисшим супом. У печи стоял штабель до отвращения знакомых буханок хлеба. Я обрушил его пинком. Потом отхватил ножом от ноги валлонианского барана несколько кусков жёсткого мяса, бросил один Иценке, сел за стол и, грызя мясо, стал обдумывать дальнейший план.

Властитель Кохи был слишком сильным для меня противником, но он знал ответы на мои вопросы. Если мне удастся добраться до его апартаментов и если никто не помешает выбить из него правду, я, пожалуй, сумел бы освободить Фостера, и сообщить ему, что если у него найдётся соответствующее устройство, я могу вернуть ему его память, если, конечно, её не украли со дна рюкзака, который оставался в спасательном модуле в Окк-Хамилтоне.

Итак, четыре “если” и одно “пожалуй”… Но почему бы мне не попытаться? Моя первая задача: определить местонахождение Кохи во дворце и проникнуть к нему. Одежда телохранителя вполне подходящая для осуществления замысла.

Я поднялся. Найти бы место, где можно почиститься, побриться…

Задняя дверь с шумом распахнулась, и в кухню, громко разговаривая и смеясь, вошли два телохранителя.

— Эй, повар! Нарежь мяса…

Шедший впереди громила остановился как вкопанный, удивлённо таращась на меня. Я также уставился на него. Это был Торбу.

— Дргон! Как ты… — Он умолк.

Другой телохранитель вышел из-за него и внимательно оглядел меня.

— Ты — не Брат нашей Гвардии… — начал он.

Я схватил мясницкий нож и отступил к высокому стенному шкафу. Телохранитель приготовил дубинку.

— Подожди, Блон, — произнёс Торбу. — Дргон нормальный парень.

Он снова глянул на меня:

— А я считал, что ты уже на том свете, Дргон. Ребята тебя прилично отделали.

— Да, — ответил я. — Спасибо, что ты их остановил.

— Это злодей, которого мы замуровали! — выпалил Блон. — Хватай его!

— Подожди минутку, — остановил его Торбу.

Он оказался в неудобном положении.

— Послушайте, вы! — сказал я. — Вы заявляете, что верите в существующую у вас систему. Вы считаете жизнь прекрасной. По-вашему, — это честная игра, в которой разрешены любые взятки, и победителю достаются все блага? Хорошо, я знаю, что Кагу не повезло, но такова жизнь, верно? А вот как объяснить то, что я увидел в Зале Аудиенций? Ведь вы, ребята, пытаетесь не думать обо всём этом, правда?

— Благородный Властитель имеет право… — начал Блон.

— Мне не понравилась эта уловка с проволокой, Блон, — заявил Торбу. — И тебе тоже. Да и большинству других парней…

— Насколько я помню, и со мной поступили не очень порядочно, — добавил я. — Я ещё собираюсь разыскать парочку ваших корешей, когда у меня появится свободное время, и…

— Я тебя не трогал, Дргон, — сказал Торбу, — не хотел в этом участвовать.

— Это был приказ Властителя, — сказал Блон. — Что мне оставалось делать? Сказать ему, что…

— Ладно, — промолвил я. — Я скажу ему сам. Как раз этого я и добиваюсь: короткого интервью с вашим Властителем, но без проволоки.

— Ого… — протянул Торбу. — Вот это будет поединок!

Он повернулся к Блону:

— У этого парня удар что надо! Выглядит он не ахти, но отмолотит так, что сразу поймёшь, отчего его прозвали Огненный Дргон. А если он также хорошо с мечом…

— Одолжите мне оружие и пока ждите там, где находятся апартаменты Кохи.

— Благородный Властитель в две минуты изрубит этого шута на куски, — заметил Блон.

— Собирай ребят.

— А как мы потом будем объясняться с благородным Властителем? — спросил Блон. — Ему не очень-то понравится, что парень, который, надёжно замурован в подвалах, вдруг появится в его спальне… вооружённый.

— Мы все — Братья Гвардии, — сказал Торбу. — У нас почти ничего нет, кроме нашего Кодекса. Но в нём ничего не говорится о проволоке. Если мы не можем следовать своей клятве, принесённой Братству, чем мы лучше рабов?

Он повернулся ко мне:

— Пошли, Дргон. Мы отведём тебя в комнату для стражи, где ты сможешь привести себя в порядок и выбрать хороший меч. Если ты готов лишиться сразу всех своих жизней, тебе нужно сделать все, как полагается.

Торбу следил, как его головорезы облачали меня в боевые доспехи стражника. Я знал, что поставил его в неловкое положение — может, даже побудил задуматься. Если я смогу продержаться пару каких-то жалких минут до того, как Властитель Кохи убьёт меня, он выиграет своё пари, и мысль обо мне перестанет его беспокоить. Он снова станет старым Торбу — бесхитростным крутым парнем, преданным Кодексу. А если выиграю я…

• Предыдущая
• 41/50
• Следующая