Ниточка памяти - Лаумер Джон Кейт (Кит) - Страница 49
- Предыдущая
- 49/50
- Следующая
Он двинулся по направлению к моему телу.
— Не будь идиотом, Оммодурад. Неужто ты забыл о мощности великого Аммэрлна? — мягко спросил мой голос. Его огромная фигура снова заколебалась, пытливо разглядывая моё лицо. — Время Ртра миновало… и твоё тоже, паяц, — продолжал мой голос. — Твои месяцы самообмана… а может это были годы?.. кончились, — Мой голос перешёл на рёв: — Знай же, что я… Аммэрлн Великий… возвратился править Окк-Хамилтоном.
— Месяцы?.. — пророкотал Оммодурад. — Я действительно начинаю верить, что истории, которые рассказывают Серые, — чистая правда и что злой дух возвратился, чтобы преследовать меня. Ты говоришь — месяцы?
Он запрокинул голову и засмеялся сдавленным смехом, который звучал как рыдание:
— Знай же, ты, демон или сумасшедший, или вечный принц Зла, что тридцать веков я провёл здесь, размышляя в одиночку, закрытый от всей империи одним единственным ключом.
Я чувствовал, как шок вновь и вновь пронзал рассудок моего захватчика. Это была та возможность; на которую я рассчитывал, Я молниеносно среагировал: ударил в колеблющийся барьер и прорвал его.,
Я ухватился за матрицу разума этого негодяя, быстро просмотрел его символику: она представляла собой миазмоподобное переплетение искажённых идей, колышущуюся паутину с мохнатыми узлами, похожими на затаившихся пауков, которую пронизывал шелестящий поток деформированных мыслей-форм.
Но в азарте я забыл об осторожности. Разум-захватчик пришёл в себя и нанёс ответный удар. Слишком поздно я ощутил, что он проник в мои владения и стал проглядывать хранившуюся у меня информацию. Я бросился на защиту… И потерял практически всё, что было мной завоёвано. У меня осталась лишь единственная тонкая нить, которая как-то связывала меня с чужим сознанием. Потрясённый, я хватался за неё, одновременно цепко удерживая похищенные у него же блоки ценных данных. Если мой налёт вызвал у чужака не более чем раздражение, то мне он дал массу информации. Я проанализировал её, рассортировал и интегрировал в свои стереотипы. Возникла некая сложная структура отношений, которая стала перерастать в иное сознание.
На мысленное изображение лица Фостера наложилось другое, изображение Кулклана, короля Ртра, повелителя Валлона и властителя Двух Миров.
В моем, земном сознании Лиджена, появились и другие картины, похищенные г-жой из памяти захватчика:
Хранилище с копиями памяти каждого гражданина, расположенное глубоко в скальной толще под свеянным легендами Окк-Хамилтоном и запертое королём Ртром на замки, которые подчинялись только его сознанию;
Аммэрлн, подбивающий короля на дальнее космическое путешествие и при этом уговаривающий его захватить с собой копию королевской памяти ссылками на отрицательное воздействие бремени власти;
Неохотное согласие Кулклана и тайная радость Аммэрлна по поводу успеха первой части его замысла;
Приближение Перехода для Ртра на борту корабля в открытом космосе., и смелый шаг визиря;
Наконец, те глупцы, которые нашли его около спасательного модуля… и утрата всего-всего…
Эту историю подхватили мои собственные воспоминания: пробуждение ничего не подозревающего Фостера, запись памяти умирающего Аммэрлна, бегство от Охотников, копия памяти короля, валявшаяся три тысячелетия среди костей первобытного человека, пока я, дремучий дикарь, не поднял её и, наконец, карман грубоватой одежды, где этот цилиндр сейчас находился… у самого бедра того тела, в котором я обитал, но такой же недоступный для меня, как если бы он находился за миллион миль отсюда.
Но была копия и ещё одной памяти — Аммэрлна. Я пересёк Галактику, чтобы найти Фостера,. и привёз с собой в немаркированном, окрашенном под олово цилиндре его заклятого врага.
Я дал его врагу жизнь и тело.
Фостер, который когда-то был Ртром, вопреки всякой логике выжил и вернулся, вернулся из мёртвых, как последняя надежда золотого века…
Чтобы принять из моих рук то, что уготовано ему судьбой.
— Три тысячи лет, — услышал я свой голос. — Три тысячи лет люди на Валлоне жили без памяти, и слава Валлона была заперта в подземелье, не имеющем ключа.
— Я и только я, — промолвил Оммодурад, — нёс на себе бремя этого знания. Давным-давно, во времена Ртра я взял копию своей памяти из Хранилища в надежде дожить до того самого главного дня, когда он падёт. Но его падение принесло мне мало радости.
— И сейчас, — произнёс мой голос, — ты хочешь заставить его разум, который уже и нельзя назвать разумом, открыть Хранилище?
— Я знаю, что это безнадёжная затея, — ответил Оммодурад. — Вначале я, думал, что раз он знает язык старого Валлона, значит, он просто не хочет выдать этот ключ. Но оказалось, что он больше ничего не помнит. Это — всего лишь высохшая оболочка Ртра… Я чувствую отвращение при виде его. Я с радостью убил бы его сейчас и положил конец этому долгому фарсу.
— Нет! — прервал его мой голос. — Когда-то я приговорил его к ссылке. Да будет так!
Лицо Оммодурада перекосилось от ярости:
— Твоя глупая болтовня мне тоже надоела.
— Погоди! — зарычал мой голос. — Ты что, хочешь выбросить ключ?
В полной тишине Оммодурад вглядывался в моё лицо, В поле зрения глаза появилась моя рука в ней была зажата копия памяти Фостера.
— Два Мира — у меня в руках, — произнёс мой голос. — Посмотри на чёрные и золотые полосы. Это — копия королевской памяти. У кого этот ключ, тот всемогущ. Что же касается этого тела без разума, я согласен, пусть оно будет уничтожено.
Оммодурад взглянул мне в глаза и произнёс:
— Да будет так!
Рыжий, улыбаясь, вытащил из-под плаща длинный стилет. Я не мог больше ждать.
По единственному проходящему сквозь барьер каналу, который я поддерживал открытым, я бросил остаток энергии своего разума. Враг отпрянул, но потом нанёс сокрушительный ответный удар. Однако я уже был по ту сторону барьера.
Пока захватчик пытался окружить меня, я разбил единый импульс своей атаки на мириады нервных ручейков, которые потекли, опутывая противостоящий разум сверху, снизу, по бокам. Я проникал все глубже, получая доступ к новым магистральным источникам энергии.
Я ощутил злобный удар волны истинного гнева, которая едва не опрокинула меня, и схватился с чужаком вплотную. Но он оказался сильнее меня.
Подобно едкой жидкости, массивная структура его личности разорвала поле моего “я”. Я начал отступать, медленно, неохотно. Передо мной промелькнуло смутное видение моего тела, негнущегося, с пустыми глазами, и я услышал рокочущий голос Оммодурада: “Быстрее! Самозванца!..”
Вперёд! Теперь я нанёс удар по правому зрительному центру и вцепился в него мёртвой хваткой. Разум чужака взбесился, когда его окружила тьма. Я услышал пронзительный крик своего голоса и увидел в виде яркой сценки ту картину, которая угрожала моему захватчику: рыжий рванулся в мою сторону, в руках его блестел стилет…
И вдруг разум, захвативший мой мозг, сдался, закружился в беспорядочном вихре и исчез…
Потрясённый, я пошатнулся. Я был абсолютно один в своём черепе: мозг нависал надо мной, тёмный; необитаемый. Я начал двигаться, пробираться по основным нервным стволам, вновь занял кору…
Агония! Я скорчился, почувствовал, как лавиной возвращались ощущения к моим рукам, ногам, раскрыл глаза, чтобы увидеть размытые движущиеся фигуры…, И почувствовал ужасную боль в груди.
Я лежал на полу, с трудом дыша. Вдруг ко мне пришло понимание: рыжий нанёс моему телу удар, и тот, другой разум, который имел полный контакт с болевыми центрами, сдался под воздействием шока и оставил обречённый мозг мне.
Как сквозь красную вуаль, я увидел возвышающуюся над собой гигантскую фигуру Оммодурада, которая склонилась надо мной и снова выпрямилась с королевским цилиндром в руке. А дальше, за ним — Фостер, выгнувшийся назад и затягивающий цепь своих кандалов на шее рыжего. Оммодурад повернулся к ним, сделал шаг, вырвал своего наперсника из петли Фостера и отшвырнул в сторону. А потом вытащил свой кинжал. Фостер в мгновение ока подскочил к нему, ударил кандалами… и кинжал зазвенел по полу. Оммодурад отступил с проклятьем, а рыжий тем временем подхватил свой обронённый стилет и пошёл на Фостера. Фостер, качаясь, обернулся, чтобы встретить его грудью и поднял вверх тяжёлые кандалы.
- Предыдущая
- 49/50
- Следующая
