Обратная сторона времени - Лаумер Джон Кейт (Кит) - Страница 18
- Предыдущая
- 18/29
- Следующая
— Вы говорили о какой-то беде, Брайан, — она произносила мое имя с легкостью, как будто оно было ей хорошо знакомо. — Думаю, что знание чужих сокровенных мыслей снимает формальности.
Да я и не имел ничего против. Оливия без маскарада была очаровательной женщиной, несмотря на излишне вычурную прическу и тюремную бледность. Ей бы немного солнца и чуточку косметики…
Я заставил себя вернуться к действительности.
Она внимательно выслушала мой рассказ, от странного допроса Рихтгофена и до приговора ксонджилианцев.
Она покачала головой.
— Все это так странно, Брайан. В это невозможно поверить. Все настолько невероятно и фантастически неправдоподобно! Но, тем не менее, я не могу не верить вам.
— Судя по тому немногому, что я узнал об этой линии мира, она весьма отсталая в техническом отношении.
— Ну почему же. Мы очень современные люди, — запротестовала Оливия. — У нас есть паровая энергия, пароходы пересекают Атлантику за девять дней, воздушные шары, телеграф и телефон, современные автомобили на угле, которые начинают вытеснять повозки, запряженные лошадьми.
— Конечно, конечно, Оливия. Поверьте, что я не хотел вас обидеть. Давайте просто считать, что в некоторых отраслях мы вас немного обогнали. Не забывайте, что Империум владеет МК-приводом. В моих краях есть также атомная энергия, реактивные самолеты, радар и простейшие программы исследования космоса. Вы же здесь движетесь немного в другом направлении. Здесь я связан по рукам и ногам. Они выслали меня в континуум, из которого я уже не смогу сбежать.
— Но разве это так плохо? — спросила она. — Здесь перед вами целый мир — и теперь, когда искусственные барьеры сняты с вашего мозга, вы легко вспомните все, вспомните все чудеса, которые оставили в своем мире.
Она говорила, взволнованная перспективой:
— Вы говорили о самолете! Так постройте его! Как прекрасно лететь по небу, словно птица! Ваше прибытие сюда может означать начало нового Века Славы нашей империи!
— Нет, — я покачал головой. — Все, что вы хотели бы иметь здесь — это увлекательно. Ну а что будет с моим миром? Хегруны, возможно, уже начали боевые действия и, может быть, моя жена в это время носит цепи вместо жемчуга! — Я встал, подошел к окну и выглянул наружу. — А в это время я гнию в этом убогом мире!
— Брайан, — тихо произнесла женщина за моей спиной, — вы чувствуете тревогу. И не из-за угрозы вашим любимым друзьям, вас больше беспокоит то, что вы остались в стороне.
Я повернулся к ней.
— Неужели вы не хотите понять, Оливия, что мои друзья, моя жена, все, что мне дорого, сейчас может находиться в руках обезьянолюдей.
— Тот, кто поработал над вашим мозгом, Брайан, стремился стереть все это из вашей памяти, — усмехнулась Оливия. — Правда, мое искусство смогло снять заклятие. Но нет ничего удивительного в том, что это кажется теперь вам старыми воспоминаниями, воспоминаниями тысячелетней давности. Да, я сама дала вам команду, чтобы боль ослабла.
— Будь проклята эта боль утраты! — вскричал я. — Если бы я не был таким дураком, не доверился бы Дзоку!
— Бедный Брайан. Вы еще не знаете, что именно он поработал над вами, когда вы спали, и что именно он внушил вам желание отправиться с ним в Ксонджил. Но, тем не менее, он сделал для вас все, что мог, по крайней мере, так говорят ваши воспоминания.
— Я мог бы украсть у них шаттл, — сказал я. — Я был бы дома и помогал бы отбить атаку этих негодяев!
— Но ведь старейшины из Ксонджила сказали вам, что ваш мир 0-0 больше не существует!
— Они сошли с ума! — я зашагал по комнате. — Слишком многого я не понимаю, Оливия! Я похож на человека, блуждающего во тьме и натыкающегося на предметы, неузнаваемые во мраке. А теперь…
Я поднял руки и вновь бессильно опустил их.
— У вас еще впереди вся жизнь, Брайан. Вы найдете себе место и здесь. Смиритесь, ничего уже нельзя изменить.
Я пожал плечами и снова сел.
— Оливия, я не стал задавать Ганвор и другим вопросы. Я не хотел возбуждать их любопытство. Сведения, которыми меня снабдил Дзок и его парни, не слишком обширны. Наверное, они полагали, что я отправлюсь в библиотеку и там найду ответы на свои вопросы. Но сейчас я просил бы вас рассказать мне хоть немного об этом мире. Для начала просветите меня в отношении вашей истории.
Она весело засмеялась.
— Как это замечательно, Брайан, рассказывать о старом и прозаическом мире, как будто это вымысел мечтателя, а не надоевшая реальность.
Мне удалось кисло улыбнуться:
— Действительность всегда несколько скучновата для того, кто в ней живет.
— С чего же начать? С Древнего Рима? Со Средневековья?
— Первое, что я хотел бы сделать, это установить дату Общей Истории, то есть момент, когда истории наших континентов стали различаться. Вы упомянули слово «империя». Что это за империя? Когда она была основана?
— Ну, как же! Я имею в виду, конечно же, Французскую Империю! — Оливия растерянно заморгала, покачав головой. — А впрочем, никаких «конечно», — сказала она. — Французская Империя была основана императором Наполеоном в 1799 году.
— Понятно, — протянул я. — У нас тоже был свой император Наполеон. Но его империя просуществовала недолго. Его сместили и выслали на Эльбу в 1814 году…
— Да! — воскликнула Оливия. — Но он сбежал оттуда, вернулся во Францию и привел свою армию к славной победе!
Я покачал головой.
— Он был на свободе всего около ста дней, пока британцы не разбили его при Ватерлоо. Он был снова выслан, на этот раз на остров Святой Елены и несколько лет спустя там же умер.
Оливия уставилась на меня.
— Как странно… Как неправильно и как странно. Император Наполеон правил в Париже еще двадцать три года после своей великой победы под Брюсселем и умер в 1837 году в Ницце. На престоле его сменил сын, Луи…
— Герцог Рейхштадский?
— Нет. Герцог умер в юности. А Луи был шестнадцатилетним юношей, сыном Императора и принцессы Дании.
— И его Империя все еще существует? — удивился я.
— После свержения английского тирана Георга было разрешено включить британские острова в состав Империи. После объявления Европы свет просвещения был послан в Африку и Азию. Сейчас эти континенты являются полуавтономными провинциями, управляемыми из Парижа, но имеющими свои собственные палаты депутатов, которые уполномочены решать их внутренние дела. Что касается Новой Франции — или, иначе, Луизианы — эти разговоры о восстании скоро утихнут. Королевская комиссия послана, чтобы разобраться в жалобах местных жителей на вице-короля.
— Ну, что ж, полагаю, что дату Общей Истории мы определили достаточно точно, — сказал я. — Это 1837 год. И похоже, что с той поры в вашем мире не наблюдается особого научно-технического прогресса.
Эти слова повлекли за собой массу вопросов, на которые я долго отвечал. Оливия была умной и образованной женщиной. Она была в восторге от той картины мира без Бонапарта, которую я ей нарисовал.
Когда я закончил, утро уже превратилось в день. Оливия предложила мне пообедать, и я согласился. Пока она готовила, я сидел у окна и разглядывал этот любопытный анахроничный пейзаж из полей, дорог и фермерских домиков.
Царила атмосфера умиротворенности и изобилия, которая превращала мои отдаленные воспоминания об угрозе Империуму в (как говорила Оливия) полузабытую, давно прочитанную историю — подобно книге, лежащей на столе.
Я взял ее в руки и посмотрел на заглавие:
«КОЛДУНЬЯ ИЗ ОЗА»
Автор — Лилиана Ф.Баум
«Забавно», — подумал я.
Оливия, посмотрев на книгу, которую я держал в руках, улыбнулась почти застенчиво:
— Странное чтиво для колдуньи, не так ли? — спросила она.
— Но мои сны и мечты часто похожи на этот вымысел. Как я вам уже говорила, этот мир кажется мне таким маленьким, мне его недостаточно…
— Я не об этом, Оливия! Мы с вами довольно четко установили дату Общей Истории — это произошло в начале девятнадцатого века, верно? Баум не было тогда еще на свете. Она — или, может быть, он, отметил я про себя, — родилась только… в 1855 году. По крайней мере, человек с таким именем родился в моем мире именно в этом году. И вот, здесь тоже есть такой человек.
- Предыдущая
- 18/29
- Следующая
