Дыхание Осени - Исьемини Виктор - Страница 53

После того, как воды схлынули, прошло немало времени. Победители горцы спустились с отвоеванной вершины и долго поджидали у входа - бородатые крепыши, многие раненные, но не растрявшие боевого духа. Они видели с горы, как отступает враг, и желали драться еще. Среди них был сэр Кернит, Рыцарь Подаренной Жизни.

Наконец появился Серебро.

- Долгонько ты, земляк, - с укоризной заметил лэрд Лан-Анар. - Мы уже давно управились.

- Не взыщи, - Гравелин развел руками, - не так-то просто было управиться с водой. Да и после... знаешь, как тяжко было шагать по переходам, где мои мертвые собратья лежали один на другом? Мне и теперь больно глядеть на них, а пришлось растаскивать сотни мертвецов, чтобы проложить проход.

- Так-то оно, конечно, так, - согласился лэрд Каст. - Однако противник твой бежит! Король-то из Вольных гор. А при нем его войско. Их еще много осталось - есть, с кем топориками помахать!

- Грабедор бессилен, - буркнул Серебро. - Тех воинов, что остались с ним, не хватит для войны с Малыми горами.

Горцы переглянулись, взгляды сошлись на Касте - мол, отвечай.

- Понятно, - заявил лэрд. - Ты не желаешь губить собратьев сверх необходимого. Но и нас пойми - мы сколько народу потеряли? А? Родичей наших, братьев, да, по чести сказать, врагов наших дорогих... Эх, знал бы ты, каков Лан-Кайен в драке был! Он сам, своей волей в Кривой долине остался, чтобы оборону держать, когда мы спасались. Сам, понимаешь?

- Я скорблю вместе с вами, клянусь!.. Но...

Горцы зашевелились, переступали с ноги на ногу и постукивали древками секир. Они-то понимали, но драться хотелось.

- Каждый вправе выбирать сам, - тихо произнес сэр Кернит.

Рыцарь пошел прочь.

- Эй, добрый сэр, ты куда теперь? - окликнул лэрд Каст.

- Я за лошадью. Отправлюсь за королем Грабедором. Погляжу, нельзя ли помочь ему бежать скорей.

- Бежать скорей? - Потом Каст сообразил. - А, верно! От доброго пинка он полетит как стрела! Я с тобой, сэр!

- Так и мы ж, вроде как в стороне не останемся, - загомонили горцы. - Нас-то не позабудь! Мы ж очень желаем! Мы вместе!

- Ладно! - громко объявил Гравелин. - Если таково общее решение, я с вами! У нас теперь одна судьба - у меня и у вас, люди. Одна судьба у Малых гор. А у гномов теперь судьбы разные.

Сэр Эрствин, граф Ливдинский, барон Леверкойский, владетель Трайский, сеньор Гайна, судья Велемека и прочая, и прочая... Звучит куда как великолепно - но на душе Эрствина было скорей странно, чем радостно. Ах, какие мечты вледели мальчиком в походе! Ах, какие славные мечты! Разумеется, грозный граф Ливдинский никому не признавался, даже дорогому другу и будущему родичу Джейему... но украдкой он мечтал, как подоспеет к схватке в самую трудную минуту, когда полчища мячтежников будут теснить людей императора, мечтал, как обрушился на врагов, как погонит прочь - и непременно все произойдет на глазах его величества, чтобы Алекиан увидал, каков герой этот юный граф Ливдинский.

Дальше, согласно мечтам Эрствина, графа пригласят на аудиенцию, и великий владыка - а Алекиан рисовался мальчику в мечтах могучим, но усталым воином с мудрыми глазами - обнимет героя и произнесет длинную тираду о том, как мудро было сделать графом на далеком востоке столь доблестного юношу, как Эрствин. Ну и дальше там всякое грезилось... Эрствин сам толком не понимал, чего именно хочет, но мечты были славные!

И как же получилось на деле? Сперва-то все шло, как по писаному! И подоспели в самый нужный час, и ударили, и Эрствин несся во главе кавалерии, и меч блистал в его руке... Но потом все как-то съежилось и усохло - действительность оказалась пародией на мечты. Алекиан не видел атаки ливдинской кавалерии, он был недужен, да и вид императора - потом, когда довелось встретиться - Эрствина никак не удовлетворил. Длинный тощий парень с отстутвующим взглядом - это и есть император Алекиан, о котором носилось столько страшных слухов, и которым уже начали пугать непослушных детей? Не было ни торжественной речи, ни похвал в адрес графа... миг славы закончился как-то слишком уж быстро... Правда, и Хромой с его невесть откуда свалившимся папашей, и Гойдель, и все другие - уверяли, что Эрствину повезло, и он получил все, на что мог рассчитывать и даже больше! Как странно устроен Мир!

Особенно много говорил Карикан из Геведа - объяснял, что через Ливду пойдут южные товары, что город снова оживет, превратится в главный перевалочный центр империи, а где товары, там и пошлины - и что ловкий граф в таком городе сумеет обогатиться и обрести могущество. Какое могущество? На западном побережье и так не найти человека, облеченного большей силой и властью. Благодаря хитрости, которую провернул в Леверкое Джейем, Эрствину служат рыцари всей округи. Чего же больше? Разумеется, Кари был прав, но Эрствин не привык мыслить масштабно, и попросту не понимал перспектив, которые откроются перед ним после успешного похода. Мальчик полагал, что Карикан сам страшно рад полученному прощению - вот и пытается убедить доверчивого мальца в том, что о большем не стоило мечтать. Но мечтать было до Гангмара приятно!

Вообще, в этом походе Карикан суетился больше всех. Сновал вдоль колонны взад и вперед, обменивался словечком-другим то с тем, то с этим сеньором, зубоскалил с обозной прислугой, потом вдруг просился в головной дозор... Зато Джейем был хмурым и будто не радовался свалившейся на него удаче. Похоже, он так и не оправился от собственного взлета - вчера хромой меняла, а нынче - славный рыцарь. Эрствин снова ощутил собственную близость с Хромым, которого никак не мог приучиться называть по-новому. Мальчик и рад был снова болтать день-деньской с дорогим другом, да заботы одолевали.

Одно дело - вести войско в поход, когда людей подгоняют надежды на добычу, а все ощущения обостряются чувством близкой опасности, и совсем другое - возвращаться домой, когда сеньоры ревниво поглядывают друг на друга, следят, как бы не ограбили соратники в пути, поминутно озираются - как там, в хвосте колонны, возы с добычей?

Да еще происходят всякие неприятные приключения. Например, когда войско миновало некое Гилфингом забытое поместье, кто-то из сеньоров отобрал повозку у местных крестьян - ему, видите ли, казалось, что добычи у него слишком много для трех фургонов, которыми располагал добрый сэр. Ну, отобрал и отобрал - дело рядовое. Однако часом позже колонну нагнал растрепанный старикан на тощей кобыле - назвался местным сеньором, владельцем той самой деревни, откуда свели упряжку.

Старик потребовал, чтобы его отвели к начальнику и принялся орать - жаловался на произвол, грозил дойти если не до самого императора, так по крайней мере до имперского наместника герцога Тегвина - и особенно упирал на то обстоятельство, что его, старикашки, сынок сейчас нанялся к Тегвину на службу и находится в Энгре при особе герцога. И вот, пока сэр рыцарь исполняет службу - его усадьбу грабят какие-то проходимцы... Поскольку сын помещика в самом деле поступил на службу в Энгре, в этом поместье было прекрасно известно о Тегвине и его полномочиях.

Словом история вышла неприятная, и по совету Карикана Эрствин даже извинился перед старым ослом, заверил, что грабеж произошел без его ведома и пообещал сурово наказать виновного. Потом - снова по совету Счастливчика - вместо наказания ласково пожурил мародера... незачем портить отношения в войске.

Вот в таких мелочных делишках и тянулись дни...

Хромой тоже скучал. Или не скучал, но занимался лишь тем, что гнал от себя мысли - любые, всякие. Не хотелось думать ни о чем, ни с кем не хотелось говорить, потому что разговор неизбежно рождал мысли.

Что с ним стало? Что с ним будет? Кто он - Джейем или Хромой? Рыцарь или меняла? И что случится в Ливде? Там ждет Лериана.

Лериана. Всю жизнь он шел к ней, и сам не знал этого. Боялся это знать? Пусть так. Боялся. Не желал стать причиной ее горя - а чем, как не горем, может обернуться любовь менялы? Теперь все иначе. Но с чем он придет к невесте? Когда благородный сэр предлагает прекрасной даме руку - подразумевается, что рука не пуста.