След памяти - Лаумер Джон Кейт (Кит) - Страница 32

• Предыдущая
• 32/44
• Следующая

— Послушайте, — настаивал я. — Я помню прошлое Валлона. Я знаю, кем вы были однажды и кем вы можете стать опять. Необходимо всего лишь взять власть. Я проведу вас к кораблю, на котором прибыл. На его борту вы можете получить достаточно информации, чтобы понять…

— Хватит! — оборвал меня Торбу. Он выписал в воздухе какую-то кабалистическую фигуру. — Мы не хотим связываться с привидениями или сражаться с магами и демонами.

— Чушь! Все эти ваши запреты введены с единственной целью: заставить, вас держаться подальше от городов, чтобы вы не могли понять, чего лишились.

— Не хотел бы я отдавать тебя в руки Серых Плащей, Дргон, — проворчал Торбу. — Замолчи.

— Города, — настырно продолжал я. — Они же совершенно пустые, как будто их только что выстроили. А вы живете в этих клоповниках, окружили себя стенами со всех сторон от Серых Плащей да разных изгоев.

— Ты что, хочешь играть первую скрипку, музыкант? — встрял Малл. — Так ступай, поговори с Квохи.

— Все идем.

— Ну, уж нет, это надо делать в одиночку, — возразил Торбу. — Да пошевеливайся, Дргон. Я не стану на тебя заявлять. Я понимаю, как ты себя чувствуешь после смерти Кагу. Но, слышь, не зарывайся.

Я знал, что это конец. Они были упрямы, как упряжка мулов, к тому же особой сообразительностью не отличались.

Торбу поманил меня за собой. Я без особого удовольствия последовал за ним.

— Ты хочешь перевернуть все вверх дном? Ну, что ж, не ты первый, однако помочь тебе мы не можем. Времена изменились и отнюдь не к лучшему. У нас есть легенда: когда-нибудь вернется Ртр и вот тогда возродятся золотые времена.

— А кто такой Ртр?

— Что-то вроде могущественного доменьера. Сейчас его нет, но давным-давно, когда еще начинались первые наши жизни, жил Ртр — доменьер всего Валлона. И всем жилось прекрасно. И у каждого была одна полная жизнь…

Торбу прервал себя и настороженно покосился на меня.

— Ни слова никому, — предупредил он. — Это секрет Братства. Наша единственная надежда. В течение всех наших жизней мы верны кодексу Братства в ожидании, что, может быть, когда-нибудь Ртр все-таки вернется.

— Ладно, — бросил я. — Мечтай и дальше, слон-переросток. И пока тебе снятся розовые сны, дожидайся дня, когда тебе, как Кагу, вышибут последние мозги.

Я повернулся.

— Послушай, Дргон, нет смысла бороться против системы. Одному не справиться. Да и отряду тоже. Но…

Я глянул через плечо:

— Ну?

— Но, если ты так хочешь рисковать своей шкурой, потолкуй с доменьером Гопом, — Торбу развернулся и скрылся в бараке, оставив меня одного во дворе.

Поговорить с доменьером Гопом? Хм. Ну что ж, терять мне нечего. И я двинулся прямо к гостевым помещениям доменьера.

Я утопал в глубоком ковре гостевого холла доменьера Гопа, нарочно старясь распалить свой гнев, в то время как мой хозяин невозмутимо восседал в церемониальном кресле, непроницаемо глядя на меня.

— С вашей помощью или без, — упрямо настаивал я, — но я найду ответы на все вопросы.

— Да, фримен Дргон, — отозвался он спокойно, без привычного крика. — Я понимаю. Но есть вещи, о которых ты не имеешь представления.

— Только отпустите меня в космопорт, благородный Гоп. Я докажу свою правоту, у меня достаточно информационных штырей на борту, не говоря уже об остальном.

— Это запрещено, разве ты не понимаешь…

— Наоборот, я слишком многое понимаю, — перебил я. Он резко выпрямился:

— Следи за своим тоном, Дргон. Я все-таки доменьер…

— Вы еще, может, помните Кагу? — перебил я его снова. — Вы помните его молодым и прекрасным, словно он бог из легенды? Вы видели, как он прожил свою жизнь. Она была у него хорошей? Удалось ли ему исполнить свои мечты юности?

Гоп тяжело прикрыл глаза:

— Прекрати, — произнес он слабо. — Все это ужасно, ужасно…

— «Смерть, заставшую их, я наблюдал со стороны, а все их жизни были моими», — процитировал я. — Вы гордились ими? А как насчет вас? Разве вас не интересовало, кем могли быть вы в прошлые Золотые Времена?

— Кто ты? — неожиданно спросил Гоп, пристально глядя на меня. — Ты говоришь на староваллонском. Ты воскрешаешь запретные знания, бросаешь вызов всей власти… — он поднялся с кресла. — Я могу замуровать тебя, Дргон. Я могу передать тебя Серым Плащам… — он принялся нервно расхаживать по залу, потом вновь повернулся ко мне: — Все идет вверх дном в этом, когда-то прекрасном мире, — задумчиво произнес он. — Легенды утверждают, будто давным-давно люди жили, как боги, а Валлоном правил один могучий доменьер. Легенды говорят, что когда-нибудь он вернется…

— Могу поклясться, легенды не лгут, но нельзя же, в самом деле, сидеть и ждать, когда кто-то явится и спасет вас от вас самих. Только не надо думать, будто я — ответ на все ваши молитвы. Я лишь хочу сказать, что когда-то Валлон был прекрасным миром, и эти времена могут вернуться. Сейчас на планету словно наложено заклятие забвения, и ее просто нужно разбудить. Города, дороги, звездолеты до сих пор не тронуты и в отличном состоянии. Но никто не знает, как все это действует, а вы даже боитесь попробовать. Чего боитесь? Кто распускает эти нелепые слухи? Кто уничтожил систему рекордеров памяти? Почему мы не можем отправиться в Окк-Хамилот, вскрыть архивы и вернуть каждому его память?

— Ты спрашиваешь о страшных вещах, — тихо произнес Гоп.

— За этим всем кто-то должен стоять или стоял раньше. Кто?

Гоп на секунду задумался:

— Среди нас есть один человек, великий доменьер. Доменьер доменьеров, его зовут Оммодурад. Я не знаю, где он живет, это известно только самым приближенным.

— А как он выглядит? Где его можно увидеть?

Гоп покачал головой:

— Я видел его только раз, да и то он был закутан в свой плащ. Он очень высокого роста и молчалив. Говорят, — Гоп понизил голос до шепота, — что с помощью черной магии он имеет власть над всеми своими жизнями.

— Не стоит обращать внимания на всю эту дребедень, — сказал я. — Он абсолютно такой же человек, как вы или я. Всади нож ему промеж ребер и конец, магия там или не магия.

— Не нравятся мне все эти разговоры о смерти, Дргон. Преступника достаточно замуровать.

— Хм, для этого сначала надо найти его. Вот только как бы к нему подступиться?

— Есть доменьеры, которым он доверяет, — неуверенно сказал Гол, — его верные слуги, через которых все мы, прочие, узнаем его волю.

— А можно их как-нибудь склонить на нашу сторону?

— Нет. Они связаны с ним узами тьмы, заклятий и колдовства.

— Вот будет свободное время, так я и сам могу продемонстрировать парочку колдовских трюков, — проворчал я. — Давайте все-таки не отвлекаться, благородный Гоп. Как бы мне пристроиться к одному из этих доменьеров?

— Нет ничего легче. Водитель и музыкант такого уровня, как ты, может заявить права на место, какое только пожелает.

— А как насчет охраны? Ну, положим, я могу взять верх над Торбу. Это как, лучше?

— Нет, это не должность для человека твоих способностей, фримен Дргон! — воскликнул Гоп. — Конечно, такое положение больше всего приблизит тебя к доменьеру, но ведь это же очень опасно. Состязание на пост главного охранника ничуть не легче, чем вызов самому доменьеру.

— Что? — изумился я. — Так доменьера тоже можно вызвать на состязание?

— Потише, фримен Дргон, — доменьер Гор удивленно посмотрел на меня. — Никто в здравом уме не станет вызывать доменьера.

— Но это возможно?

— Нет, ну в самом деле… если ты настолько устал от жизни, от всех своих жизней, то это такой же подходящий способ свести с ней счеты, как и любой другой. Но знай, фримен Дргон, что любой доменьер — искусный воин, и лишь равный ему может надеяться на успех.

Я врезал кулаком по ладони:

— Ну, конечно, я ведь должен был догадаться об этом раньше! Кондитеры пекут, музыканты состязаются в игре, и более способный побеждает. Среди доменьеров та же самая система. Но процедура, какова официальная процедура, благородный Гоп?

• Предыдущая
• 32/44
• Следующая