Безудержная страсть - Кузьминых Юлия - Страница 31
- Предыдущая
- 31/128
- Следующая
Ненавидя себя за свою похотливую слабость, девушка плотно сомкнула веки и отвернула лицо. Слезы душили ее изнутри. Слезы обиды и своей глупой женской податливости.
Услышав, как Мануэль встал с кровати, она нехотя раскрыла глаза, настороженно следя за его обнаженной фигурой. Даже сейчас, смотря на его упругие ягодицы, она чувствовала свою слабость перед ним. Слабость, какую ещё не испытывала ни перед кем. Ей нравилось в нем всё. Она хотела его, но в тот же момент и ненавидела за то, что он делает с ней.
Мануэль удалился в ванную. Прислушавшись к шуму воды, Шеннон вновь устало прикрыла веки. Занятия любовью в конец опустошили ее. От ее бурных сопротивлений веревка натерла запястья и теперь чуть покрасневшие места стали саднить.
Но вот вода прекратила шуметь и, появившийся в комнате Мануэль вновь не спеша направился к постели. Заметив, как следящая за ним девушка напряглась, словно гитарная струна, брюнет слегка покачал головой. Подобрав с пола свои вещи, он спокойно проронил:
– На сегодня достаточно любовных утех, милая. – Надев брюки, мужчина подобрал ославленные на полу станок и тюбик крема. – Сегодня я больше тебя не трону, так что можешь спать спокойно.
Слабо веря его словам, Шеннон все же не стала спорить, а вместо этого лишь посмотрела на веревку.
– Отвяжи меня. – Тихо попросила она. – Рукам очень больно.
Как ни странно, Мануэль сразу же выполнил ее просьбу. Освободив ее руки от тугой веревки, он внимательно осмотрел покрасневшие места.
Принеся из ванной небольшую баночку крема, мужчина осторожно нанес его на ее запястья.
Шеннон почти не шевелилась. Сегодня он убил ее душу. Сегодня она отреклась от своих принципов, отреклась от самой себя и все ради чего? Ради того, чтобы несколько минут блаженно простонать под ним? Ненавидя себя, как только можно, она безразлично позволила Мануэлю намазать кремом свои руки.
– Тебе нужно поесть. – Вновь произнес он.
Слабо кивнув в ответ, она молись лишь о том, чтобы он поскорее ушел.
Словно услышав ее мысли, мужчина встал с кровати и, не сказав больше ни слова, открыл дверь и вышел из спальни.
Облегченно вздохнув, Шеннон присела. Она все ещё чувствовала на себе его тело. Чувствовала его запах. Его желание… Обратив внимание на свой живот, девушка ненавистно стерла полотенцем его семя и, закутавшись в простыни, легла по центру кровати.
День медленно клонился к вечеру. Так и не притронувшись к еде она, стараясь почти не моргать, беспрерывно смотрела на закрытую дверь, с ужасном представляя, что сейчас она резко откроется и на пороге вновь покажется он. Она боялась не его приставаний, не его натисков и не его угроз. Она боялась самой себя. Боялась, так как не знала себя с той другой, неизведанной ей стороны. Стороны, которая рождалась в ней лишь при его ласках. Стороны, которая добровольно подчинялась ему.
Однако он исполнил свое обещание и больше не возвращался в эту спальню. Не заметив, как задремала в сумраке просторной комнаты, Шеннон вдруг отдаленно услышала женский смех. Не став заострять на этом внимания, девушка лишь плотнее укаталась в простыню и вновь крепко заснула.
Она проснулась задолго до рассвета. В неугомонном водовороте собственных мыслей, Шеннон продумывала план побега. Она должна выбраться отсюда. Должна сбежать любым способом! И как бы жестоко с ней не обошелся ее напарник, все же она не переставала надеяться на его преданность. Где-то внутри таилась крошечная надежда, что Джеф не бросил ее, и вполне вероятно, что он уже сейчас дожидается ее у ворот. Меряя комнату размеренными шагами, Шеннон в очередной раз покосилась на зарешеченное окно.
Мануэль предусмотрел многое, но не мог же он предвидеть всего?! Метнув взгляд в сторону двери, брюнетка заломила руки. Можно попробовать открыть замок, но вот только в чем она выбежит на улицу? Этот ханжа даже халата ей не оставил.
Легкий спазм желудка заставил ее замереть на месте. Недовольно поморщившись, молодая девушка нехотя обратила внимание на широкий поднос со вчерашней едой. Конечно же, налитый в глубокую тарелку суп давно остыл, да и ее гордость не позволяла ей думать о еде, пока она находится в этом доме. Но все же взбунтовавшийся желудок напрочь был не согласен с такими выводами.
Болевой спазм резко разошелся вдоль всего живота. Не выдержав, Шеннон накинула на себя простыню и не спеша подошла к письменному столу. Присев в мягкое кресло, брюнетка придвинула к себе поднос и протяжно вздохнула. Ее молодость диктовала свои принципы, однако не по годам развитый опыт выживания твердил ей совсем другое. В свои двадцать три она прошла через многое и, конечно же, такой выход, как суицид не раз встречался на ее жизненном пути. Но неукротимый темперамент казалось бы хрупкой брюнетки был сильнее этого. Она лишь с жалостью смотрела на тех несчастных, кто решился на подобный шаг, вместо того чтобы продолжать бороться и жить дальше. Шеннон была борец от рождения. И даже теперь она не позволит какому-то надменному толстосуму сломить себя.
Решительно взяв в ладонь ложку, брюнетка наспех опустошила содержимое тарелки. Сказать по правде, в придачу она бы съела и слона, но холодный суп был единственным блюдом, которое с марафонской скоростью уместился в ее желудке. Опустошив тарелку, Шеннон с легкой тенью сожаления облизала ложку и вновь покосилась на дверь. Теперь, когда сил в ее теле значительно прибавилось, можно было бы и испробовать свой план.
Тихо подойдя к закрытой двери, девушка присела на колени и, посмотрев в пустую замочную скважину, прислушалась. Однако в столь раннем часе в доме почти ничего не происходило. После пятиминутного подслушивания, ее голову стали заполнять весьма подбадривающие мысли. Возможно, это был единственный шанс на спасение. Пока ещё все спят, она может ускользнуть из этой золотой клетки. По-крайней мере, она могла попытаться. Ещё раз внимательно изучив дверную скважину, девушка поспешно ринулась обратно к столу. Бегло просмотрев все шкафчики, она наконец-то достала то, что ей было нужно – скрепку для бумаг. Конечно, эта самодельная отмычка не могла гарантировать стопроцентный успех, но все же, она хочет открыть обычную дверь, а не взломать замок от сейфа. Согнув скрепку в нескольких местах, Шеннон аккуратно вставила ее в пустую скважину, стараясь провернуть вправо. Но скрепка не поддалась. Присмотревшись повнимательней, девушка вдруг заметила небольшое препятствие. Крошечный, слегка выпирающий штырек мешал провертыванию ее отмычки. Сосредоточенно прикусив губу, брюнетка снова бросилась к столу за новым инструментом. Ей нужно было постараться вдавить этот штырек внутрь замка, чтобы скрепка смогла с легкостью провернуться и тогда дверь бы открылась. Да, будь при ней набор ее профессиональных отмычек, мучиться бы так не пришлось. Но ей не выбирать. Что есть – то есть. Она и этому была благодарна. Новым «инструментом» оказалась золотая чернильная ручка с удлиненным пером на конце. Вновь заполонив скважину, девушка как следует надавила на ручку, как вдруг из ее задней части неожиданно брызнули чернила.
– Черт! – Мгновенно зажмурившись, Шеннон раздраженно прикоснулась к лицу рукой, стирая с глаз черную краску.
Но эта неприятность была не единственной. Внезапно послышавшийся дверной щелчок обрушился на нее, как снег на голову. Дверь резко распахнулась, отчего сбила сидящую возле нее девушку и, потеряв равновесие, Шеннон уткнулась носом в мягкий ковер.
– Вижу, ты уже проснулась, милая. – Послышался со стороны весьма насмешливый голос. – Решила проверить своим опытным глазом мои замки? Ну и как? Надеюсь, достаточно прочные? По их цене, думаю, что достаточно. Но я бы хотел узнать мнение специалиста.
Приподнявшись на ладонях, девушка наморщила свой слегка болящий нос.
– Да, пошел ты. – Глухо прошептала она в ответ на его столь «умные» намеки.
Усмехнувшись такому явному ребячеству, Мануэль зашел внутрь комнаты и, закрыв за собой дверь, поставил ещё один небольшой поднос на письменный стол. Обратив внимание на то, что его бойкая узница все же съела оставленный суп, он довольно улыбнулся.
- Предыдущая
- 31/128
- Следующая
