Греховный намек - Хеймор Дженнифер - Страница 29
- Предыдущая
- 29/60
- Следующая
И вот сейчас, много лет спустя… Интересно, что случится, если она погладит его плоть, когда будет успокаивать после очередного ночного кошмара? Сначала он, конечно, удивится. А потом стащит ее с кровати, снимет с нее ночную сорочку и… И она вдруг увидит, что он уже успел раздеться…
Тут она вспомнила, как они с Гаретом в последний раз любили друг друга. Его глаза сверкали любовью, когда он вонзался в нее; а перед ней в эти мгновения неожиданно возник образ Тристана – он тоже был обнажен и готов был взять ее… О Господи, какая же она порочная и развратная!
Но ей было все равно, она хотела обоих, хотела их обоих ощутить в себе, и поэтому…
Ей вдруг представилось, что возбужденная плоть Тристана оказалась у нее во рту, и теперь в самых темных глубинах сознания они оба брали ее, а она этим наслаждалась.
Внезапно оба замерли на секунду, а затем начали изливаться в нее, причем соленое семя Тристана фонтаном било прямо ей в горло. И тотчас же мучительное наслаждение разлилось мощной волной по ее телу, заставляя каждый мускул трепетать и лишая сил.
Однако же… Каким бы разнузданным ни было ее воображение, подобные фантазии никогда не осуществятся, не так ли? Так почему же она позволила этой идее так глубоко проникнуть в ее сознание и пустить корни? Ведь она никогда не сможет поделиться с кем-либо подобными фантазиями…
Когда-то она считала, что может делиться с Гаретом даже самыми интимными секретами. Потом думала, что может делиться с Тристаном. Собственно, так и происходило. Но эта ее фантазия… такая извращенная, такая запретная… О если она расскажет об этом своим мужчинам, то они оба ее возненавидят.
Следовательно, эти ее мечты навсегда останутся глубокой тайной. И с таким же успехом она может мечтать о прогулке по Луне… Никогда она не сможет заполучить сразу обоих. Так что единственное разумное решение – жизнь спокойная и целомудренная. Но это не значит, что она разлюбит кого-то из них или перестанет мечтать.
Глава 12
Миранда покорила сердце Гарета. Она ежедневно приходила к нему в кабинет, чтобы поведать обо всех событиях в своей жизни – рассказывала о том, что узнала от мисс Долуорти, кому и о чем написала, а также сообщала, что происходит в доме. Очень часто Гарет забывал о делах и наблюдал за щебечущей девочкой – любовался ее светлыми локонами, горящими глазами и раскрасневшимися щечками.
Но одну тему они никогда не затрагивали – девочка явно избегала всяких упоминаний о матери. И Гарет, проявляя деликатность, не расспрашивал ее о Софи – просто смотрел на дочь и ласково ей улыбался.
Вчера, после ее ухода, он еще долго смотрел на закрывшуюся за ней дверь и спрашивал себя: «Ну почему эта малышка одним своим присутствием производит на меня столь целительное действие? Прямо-таки бальзам на душу…»
А сейчас, сидя за завтраком, она слишком уж внимательно смотрела на него, но казалось, что она и все вокруг замечала, а также прислушивалась к каждому слову взрослых.
Миранда интриговала его – в этом не было сомнений. Ведь она столько унаследовала от Софи! Временами он замечал у нее и какие-нибудь свои жесты и повадки, и в такие мгновения на сердце у него становилось тепло и радостно.
Софи же читала свои письма, что обычно делала именно за завтраком. Прочитав одно из писем, она отставила чашку с кофе и объявила:
– В пятницу леди Торвуд пригласила нас и Бекки в свою ложу в оперном театре.
– Нет! – заявил Гарет, отводя глаза от Миранды и принимаясь за яйца-пашот.
Софи пожала плечами и проговорила:
– Что ж, хорошо. Но еще раз напоминаю тебе: Бекки должна посещать балы и прочие светские собрания. От нее ожидают именно этого. А я должна находиться рядом с ней.
– Но ведь моя тетя будет с ней рядом.
– Увы, тетя Бертрис стареет. Она, конечно, будет выезжать, когда сможет, но большая часть обязанностей теперь на нас с тобой.
Гарет со вздохом отложил вилку. Казалось, он хотел что-то сказать, но тут Фиск проговорил:
– Я бы с удовольствием поехал в театр вместе с вами, ваша светлость.
Гарет с благодарностью взглянул на друга. Да-да, черт возьми! Ведь Фиск – единственный в мире человек, которому можно довериться!
Фиск же с улыбкой добавил:
– Я понимаю, что не включен в нынешнее приглашение, но, может быть, в другой раз?
Софи тоже улыбнулась и ответила:
– Спасибо, мистер Фиск. Я буду рада поехать с вами в театр.
На сей раз Фиск прямо-таки просиял.
– А я буду очень рад поехать с вами, миледи. Возможно… на следующей неделе. Я слышал, что в «Ковент-Гардене» идет новый спектакль – «Видение солнца», говорят, это просто поразительная мелодраматическая история о любви и магии. А Кол может сидеть в кабинете за портвейном всю ночь напролет, пока мы будем развлекаться.
– Сэр, это было бы чудесно! И мы сможем взять в театр Бекки и тетушку Бертрис. – Софи вопросительно взглянула на мужа.
Гарет же пожал плечами. Действительно, зачем отказывать? Ведь Софи будет с Фиском, которому он всецело доверял.
– Да, разумеется, – кивнул герцог. – Можешь посещать театр с Фиском, когда пожелаешь. Ведь с ним посещать театр гораздо лучше, чем со мной, не так ли?
Софи улыбнулась мужу, и на душе у него сразу потеплело.
После завтрака Миранда и Софи удалились. Софи учила дочь вышивать, и способная девочка, как всегда, очень быстро все схватывала. Гарет проводил Фиска до двери, а затем пошел следом за Софи и дочерью в скромно обставленную гостиную, где сел в самое удобное из всех неудобных кресел, развернул «Таймс» и стал читать статью; Софи же тем временем учила дочь правильно держать иглу и делать аккуратные стежки. Их голоса успокаивали герцога, и ему было очень приятно сидеть с ними рядом.
– Папа, слышишь, папа?..
Гарет поднял глаза от газеты.
– Да, слушаю…
Девочка вдруг смутилась и потупилась.
– Миранда хотела кое-что у тебя спросить, – вмешалась Софи. – Миранда, дорогая, задавай свой вопрос.
Миранда вздохнула и посмотрела отцу в глаза.
– Папа, я решила, что хочу знать о том, как ты жил в Бельгии все это время.
– Вот как?.. – пробормотал Гарет. После его возвращения Софи пыталась об этом расспрашивать, и он кое-что ей рассказал, но как рассказывать такое дочери?..
Девочка кивнула и сказала:
– Ведь я никогда не была в Европе. Я была совсем маленькой, когда мама искала тебя… – Софи с Гаретом переглянулись. – Так какая же она, эта Европа?
– Ну… – Гарет задумался. Как объяснить ребенку разницу между континентом и Англией? – В общем, все люди в Бельгии говорят на голландском или на французском. И они очень долго меня недолюбливали. А потом, когда я приспособился к тамошней жизни, они стали принимать меня скорее за бельгийца, а не за англичанина.
– Должно быть, ты хорошо говоришь на голландском и французском.
– Французский лучше голландского. А разве ты не говоришь на французском?
– Гарет!.. – Софи рассмеялась. – Ведь ей только семь лет!
– Но я учусь, папа. Хотя боюсь, что говорю еще не слишком хорошо.
Гарет откашлялся.
– Не сомневаюсь, что скоро заговоришь.
Он опять уткнулся в газету, не в силах понять, почему эта беседа производила на него столь странное впечатление. Они, все трое, сидели вместе, и казалось, что сидеть так – это совершенно естественно…
Девочка же заявила:
– Я уверена, так и будет. Но ты, папа, не ответил на мой вопрос.
Гарет тяжело вздохнул.
– Ты хочешь знать, как я жил в Бельгии?
Миранда снова кивнула.
Гарет взглянул на Софи в поисках помощи. Но та безмятежно улыбнулась и, сложив руки на коленях, проговорила:
– Я тоже хотела бы узнать, как ты проводил дни, когда тебя не было с нами, Гарет.
Он шумно выдохнул. Было ясно, что Софи и Миранда вместе – грозная сила. Одна смотрела на него чудесными голубыми глазами, а другая – янтарными, столь же чудесными. Он, Гарет, не мог им отказать. Конечно, некоторые детали его жизни в Бельгии лучше было держать при себе, особенно в присутствии дочери. Но один обычный день из его жизни… Почему бы и нет?
- Предыдущая
- 29/60
- Следующая
