Охотник за бабочками 2 - Костин Сергей - Страница 59

По окопам еще раз пролетел приказ ничем себя не выдавать. А чтобы это было сделано еще лучше, вся площадка, включая временные и постоянные строения, осветились прожекторами. Будь я на месте зайцев, я бы еще непременно затушил походную кухню, от которой в небо тянулся устойчивый столб дыма. А то как-то приметно слишком.

Но медуза ничего не видела и не замечала. Доконал, видать, ее тройной абсолют. К теплу потянулась. Сработал многовековой инстинкт, я бы сказал.

Едва медуза оказалась перед окопами, зайцы с громкими, нечленораздельными криками выскочили из своих укрытий, взяв подозреваемую в плотный круг. Естественно, что все двустволки были направлены исключительно на медузу.

И тут произошел тот сбой, о котором никто даже не мог предугадать. В кругу зайцев образовалась прорешина. Там должен был стоять заяц, который только-только подходил к городку, таща на себе крест Корабля.

Воспользовавшись предоставленной ей возможностью, медуза высоко подпрыгнула. То ли от радости, а то ли от испуга. И, легонько растолкав крайних зайцев, попыталась спастись бегством.

Я даже в сердцах по панели управления кулаком стукнул. Вся засада насмарку.

Но зайцы, казалось, предусмотрели все нюансы. Они быстренько сбегали в подземный гараж, выкатили ядерный снегоход и приступили к погоне. Те, кто не уместился на ядерном снегоходе, встали на лыжи и принялись обходить улепетывающую медузу с флангов. И смею заверить, никто лучше зайцев по льду бегать не может. Конечно, если у зайцев есть лыжи.

Медуза, видя, что попала в ужасную западню, резко затормозила, повертела головами по сторонам, оценивая обстановку и решила хоть немного спрятаться. Ее девять голов с невероятной для данной местности резвостью вкопались в лед, оставив остальное тело, включая щупальца и четыре попы торчать на тройном абсолютном минусе.

Осторожно, очень осторожно приближались зайцы к спрятавшейся медузе. Из двустволки мелко подрагивали, готовые в любой момент вдарить залпом по нагло выпячивающимся изо льда частям тела. Но со стрельбой они решили не экспериментировать. На данный счет я их серьезно проинструктировал. Еще неизвестно, что может отрасти на месте снесенной под основания попы. Может вообще нечто страшное. Хотя… Что может быть страшнее.

Обступив медузу со всех сторон, зайцы запросили консультативной помощи, что делать дальше? У меня, конечно. Не у Кузьмича же.

Я посоветовал спасателям как следует связать ту часть, которая осталась на поверхности, а затем приступить к извлечению тела из толщи планеты.

Зайцы так и сделали. Обмотали медузу будь здоров. И веревками, и проволокой, и цепями. И замок повесили амбарный, который им Волк одолжил. Он этим замком корабельный туалет каждый последний четверг каждого месяца закрывал. Для санобработки.

А потом зайцы приступили к вытаскиванию медузы, нагло скрывающейся от наказания.

Попробовал один заяц. Тянет, потянет. Вытянуть, блин, не может. Позвал тогда он второго зайца. Тянут потянут, вытянуть не могут. Позвали третьего зайца. Тянут потянут…

Можно я сразу перейду к девятому? Ведь тягомотина настоящая?! Спасибо.

Значит девятый пристраивается в очередь. Тянут потянут. И что думаете? Ничего. Не могут вытянуть. Что делать?

Тут всех расталкивает заяц, который только что дотащил до засадного города крест Корабля. Скидывает он этот крест на лед, вытирает сопли под носом рукавом от дубленки, приседает пару раз, разминая мышцы, хватается за торчащую изо льда медузу и дергает.

Обмотанное веревками и цепями тело медузы, включая щупальца и попы отрывается от голов. Заяц, не выпуская оторванную добычу, отлетает и удачно приземляется на вовремя растянутый остальными зайцами пожарный тент.

Но на этом ничего не заканчивается. А, практически, все только начинается.

Девять голов медузы, почувствовав, что чего-то у них не хватает, разом вытаскиваются изо льда, внимательно изучают место отрыва и начинают восстанавливать оторванное. Но чего-то там у них не получается, и вместо нормального, здорового торса и прочей ерунды, вырастает прямо из шеи одна единственная, но очень здоровая, извините в очередной раз, но слов из песен не выкидывают, задница. Именно задница, а не попа, если быть более точным в определениях.

Девять голов медузы, видя такое дело, в шоке закусывают нижние губы, но потом спохватываются и вспоминают старое, доброе космическое правило. Космос слезам не верит. А как вспоминают, начинают спасать то, что удалось спасти. Срываются с места на одной реактивной тяге и скрываются среди звезд. За ней никто не гонится. Кому охота за задницей гоняться?

Если кто-нибудь встретит на бескрайних просторах вселенной существо с девятью головами и одной знаете чем, то непременно сообщите о своей находке в Институт Аномалий и Несовершенств. Земля. Английская область, Лондонский мегаполис. Премии не дадут, но заметку в гологазете непременно оформят. И может еще космосипет подарят.

А с остальной частью медузы, с той, что в объятиях у десятого зайца, также чудеса творятся. Она вся выворачивается наизнанку и выталкивает из себя небольшой, метр на пятьдесят и еще раз на пятьдесят, космический корабль с двумя рожками-антеннами на макушке. Миниатюрный такой, словно сделанный из детского конструктора «Запусти в космос сам», звездолетик.

Выталкивается это он, значит, из связанного тела медузы, взлетает, разворачивается и стреляет по зайцам мелкой дробью. Попадает. Во всех и с первого раза. Но все остаются живы. Потом, при официальном расследовании оказалось, что маленький корабль не дробью пульнул, а высоко насыщенной солью.

Зайцы мои конечно в окопы попрыгивали. И правильно сделали. Их никто насчет стрельбы не предупреждал. Они ж спасатели, а не миберы, чтобы под пули лезть.

Корабль? А что корабль? Пролетел над новостройками заячьего города, снес последним залпом кухню походную и полетел по своим делам.

Кричал. Как не кричал. Я так орал, что зайцы, как зайцы от страха забегали. Но ничего поделать уже не могли. Жар Бабочка на другой стороне планеты на орбите кантовалась. А дальнобойные ракеты класса земля-космос спасатели привести с собой не додумались.

Вот ведь судьба. Практически держать смерть КБ Железного в руках и упустить ее в последний момент. И все по вине… Чья же вина? Чья? Кто ответит за провал тщательно подготовленной операции? Кто?

— Кузьмич!!!

Кузьмича я обнаружил в туалете. Взмыленного, со щеткой в руках и с чистящим средством «радуга». Он преданно посмотрел на меня, поинтересовался, в чем дело, ответа не дождался и принялся, высунув от усердия язык, надраивать до блеска кафельную зеркальную плитку.

Виновные, тщательно запутав следы, в который раз ушли от ответственности.

В тот же вечер.

— Ты уж нас извини, товарищ Сергеев, — зайцы топтались в дверях командирской рубки, мяли в лапах шапки ушанки и старательно не смотрели в глаза, — Упустили мы ее. Так уж получилось.

Тяжелый вздох, от которого даже я почувствовал, насколько опростоволосились зайцы.

— Чего уж там, — я тоже вздохнул, стараясь не отделять себя от коллектива, — Такое случается даже со специалистами высочайшего класса. Со мной, в том числе. И не в чем мне винить вас. И так слишком много сделали. С этой штуковиной улетевшей я сам разберусь. Только Корабль мой нужно на орбиту вывести. А виновного, помяните мое слово, мы все равно найдем.

Освобождение Волка из ледяного плена заняло всего два часа. Зайцы ломами расковыряли лед вокруг посадочных лап Корабля, подняли его на домкратах, чтобы сдуру в очередной раз не примерз. После чего еще раз извинились и, тепло попрощавшись, улетели к Жар-Бабочке. Смывать героическими спасательными подвигами свою ошибку.

Кузьмич до выхода Вселенского Очень Линейного Корабля в открытый космос из туалета не показывался.

— Ну и что нам теперь делать? — я наблюдал за работой Кузьмича, который старательно протирал новое стекло на центральном обзорном.

Вопрос предназначался, конечно, не Кузьмичу, а Вселенскому.