Рыцари моря - Медведев Иван Анатольевич - Страница 49
- Предыдущая
- 49/65
- Следующая
Капитан решил побриться. Слуга Смит исполнял роль цирюльника. Вооружившись тяжёлым наточенным тесаком, он оставлял на щеках и подбородке Блая глубокие царапины Командир улыбался и шутил, подбадривая спутников.
— Самое страшное уже позади. Через неделю мы достигнем Новой Голландии, а там рукой подать и до Тимора.
Чтобы все поверили в его оптимизм, Блай велел раздать по две ложки рома и кусочку солонины на каждого.
Ночью водяной смерч, а за ним ураган захлестнули его оптимизм вместе с баркасом. Окрик капитана поднял всех на ноги, и люди, точно автоматы, привычно принялись вычерпывать воду. Ветер дул со страшной силой, поднявшегося во весь рост моряка могло запросто швырнуть за борт. Волны, перевитые жгутами густой пены, с рёвом и гулом ударялись в низкие борта баркаса, который содрогался и трещал. Кое- кто из моряков в ужасе осенял себя крёстным знамением, моля Господа спасти их души, так как о спасении жизни уже не помышляли. Буря длилась три дня и три ночи, не давая ни секунды передышки. И только несокрушимая воля и мужество Уильяма Блая помогли английским морякам не смириться с судьбой и не отдаться во власть вырвавшейся из преисподней стихии.
К утру 20 мая наступило затишье, но дождь не прекращался. Вычерпав до конца воду, несчастные люди падали в изнеможении на дно баркаса и забывались в коротком беспокойном сне. Несколько человек выглядели скорее мёртвыми, чем живыми. Появились больные. Ботаник Нельсон начал заговариваться в каком?то полубреду.
На приманку, выброшенную в море позади баркаса, попался дельфин. Несколько моряков бросились вытаскивать крупную добычу из воды, но животное сорвалось с крючка и исчезло в волнах. Это окончательно сломило дух несчастных. Жалобы стали всеобщими.
— Капитан, мы умираем с голоду… Выдайте солонину, мы пополним наши запасы в Новой Голландии…
— То, что вы предлагаете — безумие. Откуда вы знаете, что там можно будет достать провиант? Плавая с Куком, я достаточно наслушался рассказов о скудной природе восточного побережья, и нравы аборигенов тоже не предвещают ничего хорошего.
— Но так мы не дотянем до Новой Голландии… Хоть раз перед смертью поесть досыта…
Капитан оставался непреклонен.
Волны обгоняли баркас и захлёстывали. Приходилось постоянно быть начеку, удерживая маленькое судно по ветру. Ошибка рулевого могла стоить всем жизни. Приближение ночи заставляло всех дрожать от надвигавшегося холода.
Блай произвёл ревизию припасов, обнаружив пропажу большого куска свинины.
— Какая?то сволочь ворует еду…
Подозрение пало на матроса Лемба, но прямых улик не было. Блай пригрозил убить вора собственными руками, если поймает с поличным.
Под вечер 22 мая океан угомонился, а утром, к невыразимой радости отчаявшихся людей, выглянуло солнце. Развесили одежду для просушивания. Блай в придачу к обычной порции галет и воды выдал по унции солонины на человека. Это было подлинным праздником.
Появились морские птицы — крачки.
— Значит, недалеко земля, — объявил Блай.
Птицы охотно садились на баркас Слуга капитана Джон Смит изловчился и поймал одну крачку.
— Кровь её выпьет Нельсон, — сказал Блай. — Он самый больной из нас
Бедняга Нельсон часами, находясь в полубреду, со всеми научными подробностями отрывисто бормотал о видах рыб, крабах и природе восточного побережья Новой Голландии.
Тело убитой птицы разорвали на восемнадцать кусочков и тянули их по жребию. Сэмюэль указывал на крохотную порцию и спрашивал:
— Кому?
Отвернувшийся моряк называл чьё?нибудь имя.
Ледуорду досталась голова, Блаю лапа с перепонками. Съели даже кожу, внутренности и когти.
Теперь свободные от вахты занялись охотой. В течение двух дней поймали ещё трёх птиц — крачку и двух олушей, желудки которых содержали непереваренных летучих рыб и осклизлые куски спрута. Изголодавшиеся люди не пренебрегли и этим. Самые обессилевшие выпили кровь.
Было солнечно и жарко, и вскоре англичане стали снова мечтать о дожде. Оказалось, что жару куда тяжелее переносить, чем ливни. Блай велел всем сделать чалмы из тряпок, каждые полчаса моряки окунали голову в море. В этот день капитан решил не выдавать ежедневную порцию галет.
— Надо экономить продукты.
Капитан набросал на клочке бумаги карту, показал её Фрайеру и помощнику штурмана Эльфинсгону.
— Вот пролив, который разделяет Новую Голландию и Новую Гвинею. Это единственный проход, через который можно одолеть гряду рифов, пройти в Арафурское море и достичь Нидерландской Индии. Выучите карту наизусть. В случае беды кто?нибудь из вас доведёт баркас до Тимора.
— Новая Голландия — бедная земля, — бормотал ботаник, — и там тоже живут дикари…
Австралийские аборигены, встречаясь с кораблями Кука, вели себя странно: оставляемые на берегу англичанами подарки не брали. Предметы европейцев не имели в их глазах никакой ценности, потому что это нельзя было съесть. Бродячие племена австралийцев, всю жизнь занимающиеся собирательством трудно добываемой еды, находились на первой ступени развития человеческой цивилизации.
Высохшие, почерневшие тела англичан походили на мумии, кожа полопалась, ссохшиеся губы напоминали кожуру грецкого ореха. Плавание превращалось в отчаянную борьбу со смертью.
Где же земля?
Ровно через месяц после бунта, 28 мая, в три часа утра сидевший на руле Фрайер услышал отдалённый глухой рокот. Море волновалось, по небу неслись облака. Команда спала. Штурман поднялся во весь рост и долго стоял, всматриваясь в темноту. На мгновение показалась луна, и в нескольких сотнях метрах от баркаса Фрайер увидел фосфоресцирующие буруны прибоя.
Штурман немедленно разбудил капитана:
— Прямо по курсу сплошная каменная стена!
Англичане достигли Большого Барьерного рифа — мощной цепи коралловых скал, протянувшейся на сотни миль северо–восточного побережья Новой Голландии.
Легли в дрейф, но течение всё равно несло баркас на панцирь чёрных утёсов, о который разбивались океанские валы. Мощный голос гигантского прибоя с тяжёлым рокотом нарастал.
— Вёсла на воду!
Собрав последние силы, моряки пытаются противостоять течению, но их не хватает, баркас неуклонно сносит к Барьерному рифу.
Во время кругосветного плавания великий Кук чуть не потерпел крушение, пропоров брюхо «Индевору» в лабиринте чёрных коралловых утёсов. Как хороший ученик Кука, Блай знал, что Большой Барьерный риф испещрён более или менее опасными проливами, а за ним, в заливах пятого континента, — спокойные воды и много островов. Там он обещает команде отдых.
К рассвету баркас находился менее чем в ста метрах от стены, отделяющей для моряков жизнь и смерть. Течение усиливалось, волны вздымались всё выше Блай распорядился поставить парус и идти на север.
Через милю капитану удалось рассмотреть место, где волны прибоя образуют не высоченные каскады, а лишь белопенные завихрения. Баркас уже настолько близко шёл от гигантского волнореза, что сидящих в лодке обдавало пеной, из?за гула прибоя были плохо слышны команды капитана.
— Курс прямо на запад!
Баркас устремляется в узкий проход между рифами. Капитан, в несколько секунд оценив ситуацию, мгновенно принимает решения, от которых зависит жизнь восемнадцати человек.
— Вёсла на воду!
Надо успеть до следующей волны подойти вплотную к бурунам, но только у четверых моряков остаются силы взяться за вёсла Блай, бросив руль, тоже принялся грести. Искусанные в кровь плотно сжатые губы сдерживали стоны обессиленных людей, делающих непосильную работу в бесконечном кошмаре. Скорей! Скорей!
Проскочив впритирку между нависавшими скалами, баркас скрипнул днищем по подводным камням и оказался в обширной тихой заводи, усеянной мелкими бесплодными островами. Два часа спустя обнаружили два острова покрупнее. На одном из них Блай заметил песчаный пляж.
Нос баркаса мягко ткнулся в берег. Шатаясь, словно пьяные, англичане перетащили обессиленных и больных товарищей на тёплый песок. Потом все, кто нашёл в себе силы, встали на колени. Капитан читал благодарственный молебен.
- Предыдущая
- 49/65
- Следующая
