Выбери любимый жанр

Бедовый мальчишка - Баныкин Виктор Иванович - Страница 20


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

20

На последней ступеньке трапа стояла Пузикова. Вся-то, вся до ниточки промокшая. Даже задорная крючковатая косичка ее теперь не топорщилась вверх, а уныло свисала крысиным хвостиком на худое и такое до жалости острое плечо. Стояла и виновато моргала близорукими глазами. В опущенной руке она держала железную оправу от очков.

Глава семнадцатая,

и последняя

Они никогда еще не были так дружны! Никогда! Может быть, ребят сплотил отряд «Отважных»? Или кирпичный завод, где они рука об руку с работницами сушильных сараев сгружали с вагонеток сырой, тяжелый кирпич?

А возможно, виной всему на диво тихие августовские дни с перепадающими дождями? Они над этим не задумывались. Просто некогда было задумываться.

Вот, скажем, сегодня. Не успели оглянуться, а уж конец их четырехчасовому рабочему дню. Поплескались в душевой и разлетелись стайками в разные стороны. Одни — в город, другие — на школьную птицеферму, третьи — в лес за яблоками-дичками.

В лес отправилось человек тринадцать. Заводилой был Ромка. Но едва дошли до бора, как все разбрелись кто куда — по двое, по трое.

С Ромкой к Яблонову перелеску зашагали его друзья Мишка Моченый и Аркашка Сундуков. Кому-кому, а Ромке довериться можно. В лесу он знал каждую полянку.

В Красноборск ребята возвращались усталые и счастливые. Туго перетянутые ремнями рубашки топорщились от спрятанных за пазуху кислых, неспелых дичков. Карманы тоже были набиты яблоками.

Приятели проходили по переулку, вблизи школы, когда их окликнули девчонки.

— Мальчики, подождите нас!

Остановились. К ребятам подошли Пузикова и толстушка Катя Блинова.

— Вы почему такие… пузатые? — удивленно спросила Катя.

— А вот… хотите? — и Мишка первый достал из-за пазухи дичков. — Берите, чего вы…

— Спасибо, — сказала Пузикова и кивнула головой. И крючковатая косичка ее тоже кивнула. Она вытерла зеленое яблоко платочком, оглядела внимательно со всех сторон и только после этого осторожно откусила. — Фи, кислятина! И зачем рвать неспелые? Подождали бы!

— Подождать, когда все сорвут? — Ромка засмеялся. — Они и так первый сорт. А если еще сольцой посыпать, как огурцы, — объеденье! Будто моченые!

— Солью? Это правда? — снова удивилась Катя Блинова.

— А ты неужто не знала? Я всегда яблоки с солью ем. — Мишка толкнул локтем Аркашку, молча шагавшего рядом, и добавил — А сейчас… знаете чего захотелось? Мороженого! Брикетов… брикетов сто бы уничтожил. Ей-ей!

— Мороженого? — переспросил Ромка. — Двинулись на Кировскую. Всех угощаю! До отвала!

И он вытащил из кармана трубкой свернутые деньги. Старые, потертые, слипшиеся бумажки.

Ромке давно хотелось отделаться от этих денег. Они ему теперь совсем ни к чему: морской бинокль в комиссионке продали, да и увлечение астрономией как-то поостыло. Сейчас Ромка весь отдался кружку «Юных речников». Этим кружком руководил штурман Саша, вожатый отряда «Отважных».

— Ой! — вскрикнула Катя. — Откуда у тебя столько денег?

Ромка разжал кулак. С минуту молчал.

— Нашел… Что так смотрите? На улице нашел. Гляжу — под ногами сверток. Поднял, а это деньги.

Пузикова бросила в канаву надкусанное яблоко. Поправила очки, съехавшие на закапанный веснушками нос. И решительно заявила — точь-в-точь как учительница русского языка Анна Абрамовна:

— В милицию! Немедленно!

— В милицию? — Мишка даже присвистнул. — А зачем?

— Как — зачем? Деньги сдадим! Они Ромашкины? Не Ромашкины! А кто потерял — ищет. И не раз, может, заходил, в милицию. Теперь тебе понятно, зачем?

— Понятно, — уныло протянул Мишка. Видно, не суждено до отвала наесться мороженым. А такой было подвернулся случай!

Ромка тоже опешил. Неужели и вправду Пузикова потащит их всех в милицию? Уж если суждено пропадать этим ненавистным ему теперь деньгам — так хоть с пользой для людей! Ведь не часто кому из ребят приходится вдоволь есть мороженое. Но Пузикова была неумолима.

Отделение милиции помещалось тоже на Кировской— совсем рядышком с киоском «Мороженое».

Отчаянная Пузикова смело переступила порог. За ней гуськом плелись Аркашка, словечка не сказавший за все это время, потом Мишка и последним — Ромка. Трусиха Катька по дороге в милицию сбежала. Сбежала как-то незаметно. Даже Пузикова не уследила, когда неповоротливая толстушка прямо-таки на глазах испарилась.

В дежурной комнате отделения милиции — просторной, мрачноватой, с массивным дубовым барьером, сооруженным на века, — в этот предвечерний час было тихо и скучно. Лишь нудно жужжали мухи, роем увиваясь вокруг горевшей у потолка лампочки.

Дежурный младший лейтенант сидел за столом, низко склонившись над книгой. Читал.

Но стоило ребятам переступить порог дежурки, как он строго спросил, не поднимая головы:

— Вы к Погореленко?

Тут даже неробкая Пузикова заробела и лишилась голоса.

Дежурный — словно он видел, как Пузикова мотнула крючковатой косичкой, — снова спросил:

— Значит, к Вельскому? Который жену вчера избил?

— Мы… мы сами по себе, — наконец-то нашлась что сказать Пузикова.

Младший лейтенант вздохнул и поднял голову. Это был пожилой и сухощавый человек с усталыми, в морщинках глазами, сначала показавшийся ребятам молодым и бравым.

— По какому делу, огольцы? — спросил он нестрого и улыбнулся.

— А мы вот по какому… — Пузикова споткнулась. — Вот он, Ромашка, деньги нашел. Мы деньги вам принесли. Ромашка, где деньги?

Ромка все еще не без опаски приблизился к широкому барьеру и положил на него смятый комок. Деньги младший лейтенант считал долго. Каждую бумажку бережно расправлял и клал под тяжелую пепельницу.

— Семьдесят один рубль, — сказал наконец дежурный. — А где ты их нашел… Ромашка?

— На улице… где же еще.

— А на какой улице?

Ромка замялся. Ну как это он раньше не подумал — на какой улице нашел деньги?

— Вспомнил? Вспомнил? — торопила шепотком Пузикова.

Ромка глядел себе под ноги. И — ни слова.

— Слушай, Ромка, может, ты на улице Волгарей нашел? — попытался помочь товарищу Мишка. — Нет?.. А не на Береговой?.. Нет? Тогда… тогда на Пушкинской? Тоже нет?

— Не торопите его, он сам вспомнит, — спокойно сказал младший лейтенант и, чиркнув спичкой, закурил папиросу. — Главное — надо точно вспомнить, где и когда нашел.

А Ромка все молчал и молчал. У него уже пламенело не только лицо, но и уши, и шея. Казалось, он горел на медленном огне.

Эту мучительную пытку не выдержал даже Аркашка. Не выдержал и сказал — впервые за весь вечер:

— Как же ты забыл? На Садовой… На Садовой ты их нашел!

Ромка вздрогнул и поднял голову.

— На Садовой? — переспросил он. И тотчас с облегчением закивал: —Да, да, на Садовой! Как же я забыл?

Младший лейтенант не спеша составил протокол, поблагодарил Ромку за благородный поступок и отпустил ребят домой.

Едва они вышли из отделения, как Мишка Моченый, попрощавшись, свернул за угол направо. А еще немного погодя отстала и Пузикова.

— Подожди, — вдруг сказал Ромка Аркашке, когда они прошли вдвоем половину квартала. И припустился бегом вслед за Пузиковой.

— Вера, держи, на… некислое. Самое сладкое, — сказал запыхавшийся Ромка, догнав Пузикову. И вытащил из-за пазухи крупное в красных брызгах яблоко.

Пузикова смутилась и покраснела. Кажется, еще жарче, чем Ромка в отделении милиции. Ну как тут не покраснеть, когда для нее все, все было неожиданным: и это «Вера», впервые сказанное Ромкой, и это красивое яблоко?

Она не успела даже поблагодарить Ромку. Он скрылся так же стремительно, как и появился.

Нелюбопытный Аркашка не пытался узнавать, зачем Ромка останавливал Пузикову. Он молча шагал и шагал, запрятав в карманы штанов свои длинные, худые руки. С ним было легко шагать. Особенно легко шагалось Ромке сейчас.

— Слушай, Аркашка, откуда ты узнал… ну, про то, где я деньги нашел? — чуть забегая вперед товарища, спросил Ромка.

20
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело