Выбери любимый жанр

Тарра. Граница бури - Камша Вера Викторовна - Страница 23


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

23

Эландец вглядывался в затканное знакомыми узорами созвездий темное небо, вспоминая иные годы и иные небеса. Движение в коридоре заставило адмирала резко обернуться задолго до того, как тяжелая, отделанная бронзой дверь раскрылась, пропуская знакомую легкую фигуру.

Аррой убрал руку с эфеса и обратился к Роману… по-эльфийски. Говорил адмирал, с трудом подбирая слова, путаясь в окончаниях и предлогах, но смертных, овладевших речью никогда не существовавших, по мнению умников из Академии, Светорожденных, либер еще не встречал. Если эландец хотел поразить собеседника, он своего добился. Роман в первый и, возможно, в последний раз в жизни утратил дар речи. Рене же спокойно повторил свою чудовищную фразу:

– Дорогого друга! Надо есть очень немного деловать волшбу от злых и больших ухи или идти на свежий ночь. Но это хуже много раз – мы увидены быть могем на ненужные человеки.

На сей раз бард ожил. Очертив круг и положив в его центре маленький золотистый камешек, он произнес несколько слов на эльфийском. Камень вспыхнул мягким светом заходящего солнца, осветив все попавшее в границы круга. Воздух наполнили звуки леса – шелест листвы, звон ручейка, перекличка устраивающихся на ночлег пичуг. Роман взял герцога за руку и ввел внутрь.

– Я действительно эльф и не стыжусь этого. После… ночи в пуще продолжать это скрывать было глупо, но я как-то привык, что нас нет. А что до предосторожностей… Теперь нас сможет подслушать разве что Проклятый.

– И то хорошо, – откликнулся Рене. – Никогда не был трусом, а в Высоком Замке всегда жили друзья, но снимать кольчугу как-то не тянет. Что с эркардом?

– Яд, и очень нехороший. Не представляю, кому мог помешать бедняга. Завистников вроде бы у него не имелось, жадных наследников тоже. Зато я нашел…

– Лупе, я полагаю.

– Монсигнор ясновидящий?

– Куда мне. Просто колдунья – единственная наша знакомая, которую мы потеряли из виду. Почему она убежала?

– Долгая история и очень обычная. Захочет, расскажет сама.

– Ты хотя бы знаешь, где ее искать?

– Знаю. И у нас появился очень славный друг. Некий лекарь, которого выгнали из Академии за излишнюю приверженность науке.

– Ему можно верить?

– Мне кажется, вполне, Лупе за него ручается.

– Если только мы не ошиблись в Белом Мосту…

– А мы ошиблись?

– Очень надеюсь, что нет. – Герцог задумчиво посмотрел на жабий браслет, но ответа не последовало. – Надо бы узнать, кому помешал бедняга Альфред… Знаешь, мне казалось, что он всегда был эркардом Гелани и всегда им будет… Светлая ему память, добрый был человек, хоть и гордый, не нам чета… Что Стефан?

– Неудивительно, что дворцовый маг-медикус оказался бессилен и списал все на счет простуды. Не знаю, насколько ты силен в магии, тем более эльфийской…

– В медицине я полный профан, разве что кровь остановить смогу.

– Но ты говоришь по-эльфийски.

– Говорил, да и то кое-как. Это память об одном давнем походе. Где меня только не носило… Однажды меня забросило на острова, где жили эльфы, не желавшие иметь ничего общего не только с людьми, но и с себе подобными. Они мне помогли, я прожил на островах пару лет, потом мне удалось вернуться.

– Я много слышал о приключениях Счастливчика Рене, но об этом никогда не говорили.

– Об этом никто не знал. Я дал клятву и держал ее двадцать лет. Сейчас я должен сказать правду, чтобы в свою очередь ее услышать. Итак, я знаю, что эльфы существуют, обладают собственной магией, при этом преследуя разные цели, и что ты – один из них, хотя в тебе много человеческого. Пожив среди Светорожденных, я не могу ошибаться.

– Я – разведчик. Кому я помогаю, долго рассказывать, но пославшие меня озабочены тем, что прочли в старых книгах.

– Ты имеешь в виду Пророчество?

– Звездный Лебедь, вы знаете и это?

– Повторяю, я жил среди эльфов. Не знаю всех тонкостей, но у меня ощущение, что над миром подвешен меч.

– Пожалуй, да, если представить, что меч этот как плод. Сначала была завязь, потом этот меч рос, долго рос, а теперь созрел и готов упасть на наши головы… Самое печальное, что мы о нем почти ничего не знаем. Да, были некоторые знамения, упоминавшиеся в Пророчестве, но они говорят о сроке, а не о сути угрозы…

– Что будем делать?

– Разбираться в том, что в состоянии постичь, монсигнор.

– Роман, я второй раз прошу тебя, оставь этикет. Впереди нас ждет Проклятый знает что, а ты строишь между нами стенку. Ты мне можешь рассказать о Пророчестве?

– Я должен это сделать. Ты – Первый паладин Зеленого храма, истинный правитель Эланда, твое имя известно в Святом граде, и только ты можешь добиться для меня аудиенции у Архипастыря.

– У Филиппа? Умный человек, но не представляю, чем его святейшество может быть нам полезен. Я не верю, что молитвами мы сможем оттянуть конец света.

– Хвала Великому Лебедю, что он послал нам встречу! Ты в самом деле бесстрашный человек. И ты не слеп.

– Просто я не умею и не люблю молиться. Мы сами отвечаем за себя и за тех, кто слабее нас. Если считать, что мы созданы по образу и подобию божьему, то это не две руки и две ноги, а свобода воли… Конечно, Филипп тебя примет, только что это нам даст?

– Возможность узнать о Пророчестве больше.

– Ты хочешь сказать, что у эльфов нет полного текста?

– Нет и никогда не было. Более того, единого Пророчества как такового никогда не существовало. Это эклектика…

– Понимаю…

– Нет, ты все-таки необыкновенный моряк, Рене.

– Я много повидавший моряк. И я требую, чтобы ты наконец объяснил мне все.

– Изволь. – Роман какое-то время помолчал, а потом медленно начал: – Мне известны шесть вариантов Пророчества, пересказываемые церковниками, эльфами, гоблинами, атэвами, кангами и племенами Черного Сура. Все они по понятным причинам знают лишь что-то одно, причем на каждое истинное слово приходится мешок шелухи, а понятия «белого» и «черного», «своих» и «врагов» у сначала враждовавших, а затем разделенных столь разное, что я не уверен, что сложенная мною и моими союзниками мозаика – правильная. Да и дыр в ней больше, чем хотелось бы.

Что говорит Церковь, тебе известно. Обычная горько-сладкая смесь из угроз и обещаний. По словам Уанна, засевшие в Последних горах гоблины полагают, что уничтожившие истинные святыни люди рано или поздно поплатятся. Что после «века сытного лета», когда человечество забудет об осторожности и станет доверчивым, как когда-то гоблины, объявятся «Истинные Созидатели» и вернут себе власть над Таррой. Некоторые люди выживут, но участь их будет столь страшна, что они позавидуют участи вытесненных в горы гоблинов. В этом вроде бы нет ничего страшного – какой побежденный не пророчит несчастья победителям, если бы…

– …не «век сытного лета», – перебил Аррой. – Последний стоящий ураган над Скалистым мысом случился девяносто восемь лет назад. Примерно тогда же по побережью прошлась гигантская волна, смывшая несколько поселений, после этого море стало добрым. Слишком добрым.

– И я о том же. Неурожаи, нашествия саранчи, землетрясения, суровые зимы – все осталось в прошлом. Церковь говорит, что это потому, что люди не преступают границу Дозволенного и живут в страхе божьем, за что Триединый их вознаграждает. Хаонги придерживаются иного мнения, считая затишье предвестником бури.

– Они правы. Предательств, измен, интриг и прочих грехов в «век сытного лета» стало не меньше, а больше, чем столетие назад. Так что награждать всех людей оптом особо не за что.

– Увы. Теперь суриане. Эти верят, что задолго до Перворожденных мир был населен всякими чудищами, чьи останки они и сейчас находят в своих лесах. С ними боролись некие существа, весьма смахивающие на богов, которых чернокожие шепотом называют «Многоединые». По каким-то причинам «Великие» ушли. Чудовища же затаились где-то поблизости и ждут возможности вернуться, но открыть им дорогу можно только с нашей стороны, и сделать это непросто. Сперва должен появиться некий отступник, который запустит их в наш мир, что погубит всех, ибо твари эти бездушны, безжалостны и ненасытны.

23
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело