Выбери любимый жанр

Сердце ворона - Торин Владимир - Страница 22


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

22

– Я отправляюсь в Сайм-Ар-Х’анан,[6] Аррн’урр. – Человек повесил сумку с книгой на плечо.

– Х’анан в помощь, Хранитель. Если на то воля Духов, еще свидимся на поле сражения или на веселом пиру, – старый шаман склонил голову.

Хранитель Летописи кивнул…

* * *
Ночь 14 июня 652 года.
Центр Срединных равнин. Гортенский лес

В сумрачной тени мертвых деревьев стояли четыре человека. Скупой свет звезд вырывал из ночной тьмы худые фигуры, облаченные в, можно даже сказать, пышные и богатые одеяния. О, они являлись непревзойденными мастерами подобного маскарада. Изящные в своей мрачности и величественные в неизбывной горести, их одежды походили на костюмы, предназначенные, как часть ритуала, для жуткого кровавого бала. Черные драпировки плащей, пурпурный бархат камзолов, белый атлас перчаток и воск тонких масок придавали им до того пугающий и отталкивающий вид, что никто отчего-то не спешил приглашать их на званый ужин или возвышенные танцы. Не сказать, конечно, что они горько переживали по этому поводу. И если приглядеться поближе, то становилось ясно, что маски и перчатки – это их истинные лица и руки, бледные и иссушенные, а шикарные одеяния походят скорее на саван, укутывающий беспокойных призраков.

Они вели беседу, можно было подумать, самый обычный разговор, но только если не вслушиваться в слова. Говорил тот, кто за своим мрачным обликом скрывал сейчас истинный страх:

– Быть может, пока еще пара сотен новых морщин ожидания не выступила на моей коже, кто-нибудь скажет, зачем мы здесь? – встревоженно спросил Магнус Сероглаз остальных. Он спрятал руки под плащ, чтобы не выдать охватившую его дрожь. Своей изворотливой, коварной душонкой некромант четко ощущал: грядет нечто весьма неприятное, но ничего с этим не мог поделать. Сейчас всем его существом завладело чувство, схожее с тем, что можно ощутить, когда ты совершил нечто плохое, ужасное, никто пока об этом не знает, но ты находишься в самом центре людской толпы. Ты всего боишься и с ужасом ждешь того мига, когда кто-нибудь закричит: «Глядите! Это он! Это он сделал!» Пересекающие глаза две алые полосы, по которым некроманта можно было узнать на многочисленных плакатах о розыске за вознаграждение, сейчас казались неудачным гримом обесславленного арлекина. Даже его обычный делано веселый голос, казалось, превратился в затравленный шепот.

– До вырванного королевского сердца остался один переход, – равнодушно ответил Анин, не отрываясь от своего излюбленного дела – кормления частями человеческих тел облепивших его дружков-ворон. – Возможно, Коррин хочет согласовать последние планы наступления…

– Зачем все это? – упрямо повторил Магнус. – Все ведь уже согласовано.

– А ты, верно, боишься чего-то, Сероглаз? – насмешливо спросил его другой некромант. Его рыжие, дико вьющиеся волосы походили на звериную гриву. Когда он засмеялся, показались специально подточенные острые зубы. Этот чернокнижник, в отличие от испуганного проныры Магнуса, являл собой твердую, как надгробный камень, уверенность. Правда, его уже начинала одолевать скука – что-то давненько ему в руки не попадались безвинные жертвы, которые так приятно кричат, когда шипы «железной девы» впиваются в их тела, или когда он, Ревелиан, слизывает каждую драгоценную багровую каплю с их бледной пробитой кожи. Особенно Джек-Неведомо-Кто любил баловать свои жертвы ложной надеждой – словно кость, бросать им повод думать, что все обойдется, что смерть не взаправду. И только тогда, когда несчастные уже точно уверовали в свое лучшее завтра, он безжалостно вырывал их из грез и бросал в пучину страданий, боли и обреченности. О, это было истинное наслаждение – видеть, как рушатся их надежды, гораздо большее, чем невинная алая кровь на губах. Ничего, уверял себя любящий причинять мучения чернокнижник, с безумцем Белой Смертью ему вскоре вдоволь достанется живых и кричащих игрушек.

– С Коррина станется подложить нам дохлую свинью, – мрачно посулил Магнус. – Кто-нибудь знает, что творится в его сумасшедшей голове? Сегодня он добренький, как белая мышка, а наутро – клыки отрастают, как у волка. Власть ему, видите ли, подавай! И закончим свой век, как бедный Лоргар… – Такая перспектива Сероглаза не слишком-то прельщала. Остывать мертвым, при этом припорошенным пеплом посреди огромного пустого города. Бр-р… Да и просто умирать не хотелось.

– Ну, этого мы не допустим, – заверил его Анин, доставая из большого мешка у ног окровавленное человеческое ухо, давно отделенное от головы. Кусок плоти тут же исчез в клюве большой вороны, сидящей у него на левом плече, при этом ее подруги кругом жадно забили крыльями и уставили на щедрого хозяина алчные, немигающие взоры, в ожидании своей порции. – Могу тебя уверить…

– Да? И какие у нас гарантии? – Сероглазу пришлось вновь с силой натянуть на себя маску безразличия и жестокости, выдерживая пристальный взгляд Ревелиана. Джек-Неведомо-Кто что-то очень уж внимательно любовался его переживаниями.

– Наши гарантии неизменны, Магнус. Все как обычно: тихая одинокая могила или бранное поле, усеянное трупами. Что тебе больше по душе?

Некроманты расхохотались. От такого смеха сердце могло остановиться даже у могучего, бесстрашного орка.

– Смотрите, братья, уже полная луна! – Ревелиана этот факт, кажется, очень заинтересовал. – А где-то здесь до сих пор, должно быть, бродит оборотень Коррина. Эта мерзость в небе сейчас подбадривает его своей злобной белой мордой и все нашептывает в волчьи уши: «Злые деяния – грехи на душу». У тех, кто меняет свой облик на звериный, нынче праздник…

– Праздник. Ты прав, – согласился хриплый голос из-за деревьев.

С плеч Анина и низко нависающих ветвей деревьев в воздух взвилось два десятка испуганных ворон. Некроманты резко обернулись. На поляну медленно вышел еще один человек, широкие рукава его мантии были сомкнуты на груди, глубокий капюшон полностью скрывал лицо.

– Приветствую вас, братья! – скупо роняя слова, сказал он.

Голова под черной тканью склонилась долу – темный маг с любопытством глядел на некогда сочную зеленую траву, ныне засыхающую под его сапогами. Казалось, что кожа его остроносых сапог, да и само его тело пропитаны смертельным ядом. Теперь он убивал все, к чему приближался, заставлял гаснуть любые проявления жизни, до которых только дотрагивался.

– Коррин, зачем все эти спектакли? – обратился к нему высокий широкоплечий чернокнижник в тяжелом вороненом доспехе и сумеречной тунике, казавшейся продолжением ночного неба. На двуноженной перевязи за спиной у него покоились два парных меча с прямыми клинками и крестообразными позолоченными гардами – гордость некроманта и память о былых временах, к тому же весьма удобное и смертоносное оружие.

– Ты все скоро узнаешь, Дориан, – прошептал пришедший последним, – а пока же не все собрались.

– Как это? – удивленно оглядывая товарищей, спросил Ревелиан. – Все ведь здесь…

– Нет, вон идут остальные… предатели, – прохрипел голос из-под капюшона (последнее слово совсем тихо).

На поляну вышли еще около трех десятков человек. Они толпой встали немного в стороне. Некоторые из них были облачены в длинные черные балахоны, стелящиеся по земле, руки прятались в широких рукавах, а капюшоны отбрасывали тени на бледные лица. Вперед неуверенно выступили двое, должно быть, самых храбрых.

– Кир? Фарет? – воскликнул Ступивший за край в черном плаще с оторочкой из вороньих перьев. – Кто вас сюда звал?

– Но как же, учитель? Вы ведь сами велели нам сюда явиться, – залепетал один из адептов, – а мы-то… мы здесь… пришли все, как вы и приказывали, но я…

– Ничего я вам не приказывал! – оборвал испуганную (адепты очень боялись старших некромантов) речь своего ученика волшебник. – Вы что, с ума здесь все посходили?! Признавайтесь честно, мерзавцы, кто вас сюда позвал, иначе будете кормить собой так любимых вами могильных червей…

22
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело