Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Честь - Эльтеррус Иар - Страница 99
- Предыдущая
- 99/148
- Следующая
Когда в небе Фарсена впервые показался чужой корабль, никто не ждал беды. Наоборот, пришельцев, оказавшихся такими же людьми, как и сами фарсенцы, встретили с восторгом. Их засыпали цветами, чествовали на приемах.
С какой болью маршал вспоминал это время. Пришельцы вежливо принимали приглашения, ездили по всей планете, особенно интересуясь уровнем промышленного производства. Только после начала Вторжения стала понятна причина их заинтересованности. Через несколько месяцев пришельцы улетели домой, нагруженные подарками. Они заверяли Фарсен в вечной дружбе и обещали скоро вернуться.
И вернулись.
В ту проклятую ночь отставной полковник проснулся от страшного грохота. И не только он. Столица планеты, бывшая когда-то столицей Карстена, самого крупного государства на Фарсене, была разбужена этим непонятным грохотом. В ночном небе плыли десантные корабли, с которых вниз потоком сыпались чужаки в десантных скафандрах. Они стреляли в безоружных, ничего не понимающих людей, потери первой ночи Вторжения были страшны. Почти полмиллиарда человек уничтожили для устрашения остальных. А утром по всем каналам радио и телевидения захватчики объявили об аннексии планеты Фарсен. И на глазах миллиардов фарсенцев расстреляли министров всемирного правительства.
О судьбе орбитальных городов и колоний люди узнали позже – их взорвали вместе со всем населением. На каждом столбе висели объявления, обещающие расстрел за каждый неверный, с точки зрения захватчиков, шаг. Пришельцы расстреливали, грабили, насиловали. Все учебные и научные заведения были закрыты, ученые казнены. Заводы срочно перепрофилировались, и на них начинали производить что-то, нужное захватчикам. Население загоняли на эти заводы из-под палки и заставляли работать до изнеможения, выдавая работающим минимум продовольствия. Через три месяца население Фарсена начало вымирать… Чужаки не заботились о лекарствах, о помощи больным, зараженные районы попросту выжигались с орбиты. Люди сотнями тысяч умирали от голода, холода, болезней. И никак не могли понять, за что с ними так обошлись. Ведь они встретили пришельцев, как родных… Почему же?
Одного не учли захватчики. Национальные армии Фарсена окончательно распустили всего лишь пять лет назад. И перед роспуском каждая армия заложила в глубоких подземных бункерах арсеналы на непредвиденный случай. У этих арсеналов были хранители, одним из которых и являлся отставной карстенский полковник Дармит Рассмер. Пришельцы также упустили из виду, что бывшие офицеры начали стягиваться в партизанские отряды, прячась в лесах.
В один из самых крупных отрядов через два месяца после начала Вторжения чудом прорвался из блокированной столицы Карстена шестидесятилетний полковник Рассмер и рассказал об арсенале. Получив в свои руки современное оружие, партизаны однажды ночью подорвали главный космодром чужаков двадцатью ядерными ракетами. Именно на нем базировалось большинство кораблей врага и почти все они погибли. А после этого офицеры призвали под свои знамена всех, кто не смирился.
Люди потекли во вновь создающуюся армию десятками и сотнями тысяч, хранители национальных арсеналов открывали их всем желающим. Лишенным поддержки из космоса чужакам пришлось очень туго. В течение года от них очистили почти все западное полушарие. А потом прилетели новые корабли…
Но фарсенцы были уже не те. Они закопались в землю и расконсервировали оружейные производства, поняв, что чужаки не желают уничтожать города и заводы, необходимые им самим. Люди работали на износ.
Неожиданно для самого себя полковник Рассмер оказался во главе освободительной армии. Когда западное полушарие очистили от чужаков, его провозгласили маршалом и предложили возглавить вновь сформированное правительство. Пришлось соглашаться, хотя ни малейшего желания заниматься политикой отставной полковник не имел. Он хотел только одного – вышвырнуть палачей с планеты. Но для этого нужно было восстанавливать инфраструктуру, производить оружие, тренировать армию. И Рассмер с головой окунулся во все это, забыв о себе. Что самое странное, у него все получилось.
Были вновь запущены автоматические оружейные комплексы во многих городах, налажена добыча полезных ископаемых, поднято сельское хозяйство. Если бы чужаки не хотели получить планету относительно целой, то ничего бы у маршала с его людьми, конечно, не вышло. Но убедившись, что легко выбить озверевших фарсенцев с их территории не удастся, захватчики не особо трогали западное полушарие, удовольствовавшись восточным. И все, кто сумел выбраться оттуда, рассказывали такие ужасы, что люди зубами скрипели от ненависти и еще отчаяннее работали на оборону.
Три года назад война возобновилась в полном объеме. Чужаки завезли на планету новые наземные войска – наемников, которые начали планомерно теснить защитников. Объединенная армия Фарсена сражалась отчаянно, зубами держалась за каждый клочок земли, но все равно отступала – слишком велик был технологический разрыв, слишком совершенно оружие врагов. Да и воевать они умели неплохо. Но несмотря на это, случались и успехи. Правда, временные. За прошедшее время территория, контролируемая маршалом и его людьми, уменьшилась больше, чем наполовину. И продолжала уменьшаться. Враги методично выбивали войска фарсенцев, занимая город за городом, оружия становилось все меньше и меньше, а новое брать было неоткуда. Объединенная армия Фарсена находилась на грани окончательного поражения.
Если бы была хоть какая-нибудь возможность доставить оставшиеся ядерные бомбы в расположение войск противника, маршал бы, ни минуты не сомневаясь, отдал приказ взорвать их. Но авиацию Фарсена чужаки уничтожили еще в первый год войны. Сейчас враги окружили Ардаш, в котором производилось больше половины всего вооружения планеты. Уже больше недели окруженные ардашцы отчаянно оборонялись. Сам маршал оказался в этом окружении, и понимал, что должен уходить. Очень не хотел, но понимал, что должен.
– Там снаряды подвезли! – сообщил звонкий голос, и в комнату ворвалась одетая в обычный армейский комбинезон девушка с короткими, до плеч, черными волосами. – Фу! Ну и накурили! Дед, тебе же курить нельзя!
Маршал ласково улыбнулся внучке, пряча трубку за спину. Лави, любимица, последняя из родных, чудом оставшаяся в живых… Остальные погибли в первый месяц Вторжения. С семнадцати лет девушка жила у деда, насмерть рассорившись с родителями. Потому и не попала в облаву, в которой семья погибла вместе с остальными двумя детьми. Уходя в партизанский отряд, старик не рискнул оставить внучку в оккупированном городе и предпочел взять с собой. Девушка как-то очень быстро научилась воевать и вскоре стала одним из лучших снайперов отряда. Еще она считала своим долгом следить за здоровьем деда, и цербером стояла над ним, заставляя хоть как-то соблюдать предписания врачей.
– Что за снаряды? – спросил старик.
– Разрывные, шрапнельные, прелесть, а не снаряды! – восторженно воскликнула Лави. – Новая разработка, вчера только сделали пробную партию. На полигоне выдали великолепные результаты, площадь поражения пятьсот метров, выкашивает все, как косой.
– Надеюсь, это поможет, – ответил старик, переглянувшись с Кавином и Глассом.
Помогут им эти снаряды, как мертвому припарки. Ну, положат пару-тройку тысяч врагов. И что? Орудия быстро накроют залпом с орбиты вместе с чудо-снарядами.
– А теперь вы будете ужинать! – заявила Лави. – Я на полевой кухне кулеша набрала, даже с мясом. Собачатина, правда, но все-таки. А то тебя, дед, не покормишь, так ты и помрешь, не заметив, что с голоду.
Она деловито притащила из коридора алюминиевый бачок и разлила кулеш по мискам, взятым в шкафчике. Себе налила тоже, видимо, так и не поела до сих пор, вечно мечется, как оглашенная. Маршал вздохнул и взял ложку – есть не хотелось совершенно, но Лави ведь не отстанет. Лучше поесть, пусть девочка успокоится. Гласс с Кавином добродушно посмеивались, глядя, как обихаживает старика лучший снайпер дивизии.
Лави была на удивление хороша собой, многие молодые офицеры пытались ухаживать за ней, но она всем давала от ворот поворот. Только дед знал, что прошедшая десять лет ада девушка так и осталась неисправимым романтиком, несмотря на все пережитое, и продолжала ждать своего прекрасного принца.
- Предыдущая
- 99/148
- Следующая
