Где умирают сновидения? - Любимова Ксения - Страница 49

• Предыдущая
• 49/64
• Следующая

– Вы здесь совершенно ни при чем. Просто Вика умерла.

– У-у-умерла? – вдруг стала заикаться женщина. – Вика?

Сыщик кивнул.

– Но… этого не может быть!

– Почему?

– Она молодая. Замуж собиралась.

– Мы расследуем обстоятельства ее смерти, – сообщил сыщик и с жалостью посмотрел на женщину.

Казалось, та совершено не могла уразуметь, о чем ей говорят. В глазах застыло удивление, на лице выражение недоверия.

– А от чего она умерла? – тихо спросила женщина.

– Ее убили, – коротко ответил сыщик.

– Убили?! – выражение недоверия сменилось страхом. – Но кто?

– Не знаю. У нас пока нет никаких зацепок. Собственно, поэтому мы и хотели бы поговорить с Марией Петровной. Может, она сможет помочь нам.

– Это вряд ли, – покачала головой Евгения.

Вид у нее был по-прежнему ошеломленный. Казалось, она хочет о чем-то спросить, но не решается.

– Мы слышали, что Мария Петровна больна, – сказал Эрик. – Это действительно так?

Женщина кивнула.

– Что-то серьезное?

– Очень. Шизофрения. Это наследственное. Все женщины рода Виноградовых заканчивали свою жизнь в психушке.

– Откуда вы об этом знаете? – заинтересовался сыщик.

– Так мы все из одного села. Я здесь родилась, и все мои предки были отсюда. Хотите, расскажу? – Она немного успокоилась и теперь желала поделиться информацией. А может, просто не хотела оставаться одна.

– Интересно послушать, – кивнул Эрик и присел на табуретку.

Мариша последовала его примеру.

– Наше село довольно древнее, – начала Евгения. – Ему более четырехсот лет. Видели церковь на краю деревни?

Эрик кивнул.

– Она тоже старинная. Ее построили первые поселенцы. Сюда из города приезжают люди со своими бедами и печалями. Здесь очень чистое место. Я имею в виду энергетику. У нас очень душевный и добрый народ. Вы не поверите, но мы никогда не запираем двери, потому что ничего не опасаемся.

– Неужели? – скептически усмехнулся Эрик. – И даже воровства не бывает?

– Нет, – серьезно ответила женщина. – И чужаки к нам не заглядывают. Единственная беда – работы в селе нет. Остается либо вести натуральное хозяйство, либо ездить в город. Я плохо переношу транспорт, поэтому очень обрадовалась, когда Вика предложила мне работу. Тетю Машу я знаю всю жизнь, мы неплохо ладили. В общем, я согласилась

– И давно вы работаете?

– Чуть больше двух лет, – ответила Евгения.

– Хорошо платят?

– Не жалуюсь.

– Так вы говорите, что у Марии Петровны шизофрения?

– Да, болезнь развивалась довольно долго, незаметно, а потом вдруг раз, и перед нами другой человек.

– Она опасна?

– Нет, что вы, – замахала руками Евгения. – Мария Петровна и мухи не обидит. Она просто не самостоятельная.

– Значит, она сможет рассказать нам о Вике?

– Нет, – покачала головой женщина. – Бабка совсем потерялась во времени. Ей кажется, что она на двадцать лет моложе. Вика еще совсем малышка, а ее отец, тети-Машин сын, уехал в командировку. Она каждый день ждет его у окошка и разговаривает с Викиными фотографиями.

– Жаль, – Эрик задумчиво потер подбородок. – А мы надеялись, что она подкинет нам идею, за что могли убить ее внучку. – Он немного помолчал. – Или все-таки есть надежда разговорить бабулю?

– Никакой, – грустно улыбнулась Евгения. – Врач сказал, что уже начались необратимые процессы. Сейчас она находится в глубоком прошлом, а через некоторое время вообще перестанет воспринимать действительность. Боюсь, что ее участь – психиатрическая больница. Вика до последнего не желала помещать бабушку в клинику, но теперь ухаживать за ней будет некому, – она грустно вздохнула. – Такова участь всех женщин этого рода. Или проклятие.

– Но почему именно психиатрическая больница? – заинтересовался сыщик. – Если женщины не буйные и не опасные, зачем удалять их из дома?

– Тут отдельная история, – сообщила сиделка. – Почему-то все мужчины рода Виноградовых не живут со своими женщинами – либо разводятся, либо становятся вдовцами. Часто у них на руках остаются дети, которых нужно растить. То ли от излишних забот, то ли в силу физиологических причин, но все они умирают от сердечного приступа еще до шестидесятилетия. Так что ухаживать за бедными женщинами некому. Вот и Вики не стало…

Мариша вздрогнула и перевела взгляд за окно. Купола по-прежнему золотились в скудных солнечных лучах. Евгения перехватила ее взгляд.

– Виноградовы переселились сюда около ста лет назад, – сообщила она, – так рассказывала мне бабушка. До этого было еще хуже. Почти все дети в их роду умирали в младенчестве. То ли там было какое-то родовое проклятье, то ли нечто другое, но ситуация выправилась только после того, как Виноградовы переехали сюда. С тех пор стало поспокойнее, однако отголоски прежних поколений все еще дают о себе знать. Вика рассказывала, что женщины ее рода оставались нормальными до тех пор, пока вели хозяйство и растили детей, но, как только дети вырастали и разлетались, заболевание начинало потихоньку их опутывать. И происходило это до тех пор, пока сознание не угасало полностью.

– Викин отец давно умер? – поинтересовался Эрик.

– Несколько лет назад. Как раз после этого Мария Петровна и стала сдавать. Сначала она начала путать имена, потом повадилась каждое утро провожать Вику в школу, хотя та давно ее закончила, а потом и вовсе принялась ходить к детскому саду, чтобы забрать внучку домой. Несколько раз она уводила чужих детей, и Вике поставили условие – либо она следит за бабкой, либо ее увезут в клинику. Тогда Викуся устроилась работать в город и наняла меня, чтобы я присматривала за старушкой.

– Вика часто вас навещала?

– Раньше часто, а когда познакомилась с Никитой – раз в месяц.

– Бабушка обижалась на нее?

– Нет, она даже не понимала, что Вика не живет дома. Просто сидела у окна и ждала, когда та вернется домой.

– Скажите, может, вы знаете причину, по которой Вику могли лишить жизни? – поинтересовался Эрик и выжидательно посмотрел на женщину.

– Да вы что! – возмутилась та. – Я до сих пор в шоке. Такого просто не может быть! Вика была вполне обычной, ничем не примечательной. Особых богатств тоже не имела. За что ее убивать?

– Может, она оставила здесь жениха, и тот не смог простить ей предательства?

– Какой жених? – хмыкнула Евгения. – У нас здесь не так много парней. А те, кто есть, на нее и не смотрели.

– Почему?

– Так в Вике не было ничего особенного. У нас есть гораздо более симпатичные девушки.

– А нам она показалась весьма хорошенькой, – заметила Мариша.

– Так это сейчас. После того, как она переехала жить в город, сильно изменилась. Подстриглась, стала краситься, а раньше носила косу и предпочитала натуральную красоту. Да что я вам рассказываю! У меня есть ее фотографии. Хотите покажу?

– Хотим, – кивнул Эрик.

– Сейчас принесу.

Она вышла из комнаты и буквально через минуту вернулась обратно. В ее руках был довольно объемный альбом. Похоже, ему исполнился не один десяток лет, потому что корешок уже потрескался от старости, страницы пожелтели, а сам альбом раздулся от множества фотографий.

Мариша с интересом взяла альбом в руки. Она обожала старые вещи. У них была своя аура. У нее сразу создавалось ощущение чего-то необычного. Как будто она прикасалась к чему-то запретному и в то же время неимоверно желанному.

– Вот тут начинаются Викины снимки, – сообщила Евгения, отлистав более половины альбома.

Мариша с удовольствием посмотрела бы и остальные фотографии – ей всегда был интересен старинный колорит, но Эрик взял альбом в свои руки, не оставив ей возможности насладиться просмотром. Она села рядом с сыщиком и впилась взглядом в фотографии.

Сначала на снимках мелькала смешная темноволосая девчушка с курносым носом и веселыми глазами. Почти на каждой фотографии рядом с ней находился мужчина средних лет с серьезным лицом и грустным взглядом.

– А это Викин папа, – сообщила Женя, тыча пальцем в мужчину. – Правда, симпатичный?

• Предыдущая
• 49/64
• Следующая