Сказки народов России - Ватагин Марк - Страница 12

• Предыдущая
• 12/80
• Следующая

— Что это? — спросили они. — Водопад?

— Нет, это мы подходим к морю, пресная вода спорит с солёной водой. Вот почему шум. Теперь идти нам будет особенно трудно. Лодки надо связать.

Они связали лодки. А когда стремнина подхватила их и понесла к водопаду, Лаурикадж отрезал свою лодку и сумел направить к берегу. Чудь пропала в водопаде.

Так рассказывают старики про отважного Лаурикаджа.

Однажды лесной бурый медведь пошёл на север, к морю. В это время морской белый медведь пошёл по льду на юг, к земле. У самого берега моря они встретились. У белого медведя шерсть встала дыбом. Он сказал:

— Ты что это, бурый, по моей земле ходишь?

Бурый ответил:

— Когда она у тебя была, земля-то? Твоё место в море! Твоя земля — льдина!

Белый медведь встал на дыбы. Бурый медведь встал на дыбы. Они схватились, и началась борьба. Боролись до полудня — никто не одолел. Боролись до вечера. Оба устали, сели. Молчат. Первым заговорил бурый. Он сказал:

— Ты, белый, оказывается, сильнее. Но я — ловчее, увёртливее. Поэтому никто из нас верха не возьмёт. Да и что нам делить? Ведь мы с тобой братья.

Белый медведь сказал:

— Верно, мы братья. И делить нам нечего. Земли наши неоглядны.

Лесной медведь сказал:

— Да, мои леса огромны. Мне нечего делать в твоих льдах.

Морской медведь сказал:

— А мне нечего делать в твоих лесах. Да я туда никогда и не заходил! Давай жить каждый на своём месте и не мешать друг другу.

Лесной медведь пошёл назад, в лес. Морской медведь остался на берегу моря.

С тех пор хозяин леса живёт в лесу, хозяин моря живёт в море. И никто друг другу не мешает.

Жил в тундре старик Нгум Мята. Было у него три дочери.

Задул однажды в тундре долгий северный ветер. Старик с дочерьми сидит в холодном чуме. Сидят они, сидят, выйти не могут, ждут, когда пурга стихнет. А пурга не стихает. День, другой, третий без устали ветер дует. Чум едва на месте стоит, вот-вот сорвётся.

Старик Нгум Мята знает: это хозяин ветра, могучий Котура, пургу наслал. Надо бы задобрить Котуру. Надо б ему невесту дать. Подумал старик и говорит:

— Мы все тут замёрзнем. И весь наш народ замёрзнет. Этой пурги не переждать. Ветер не стихнет. Ведь это сам Котура осерчал. Жену ему надо. Иди, старшая дочь, выручай. Иди к нему в жёны. Возьми маленькие санки и толкай их против ветра. Он развяжет тебе завязки на одежде — ты их не завязывай, он нашвыряет тебе за одежду снегу — ты его не вытряхивай. Впереди будет гора. Заберись на неё. Тогда только снег вытряхни, завязки завяжи. К тебе на плечо сядет птичка. Ты её не гони, наоборот, рукавицы сними, в ладонях обогрей. Потом садись в санки и съезжай на ту сторону горы. Санки остановятся у чума Котуры. В чум зайди и жди хозяина, ничего не ешь, ничего не трогай. Когда хозяин придёт, делай всё, что прикажет.

Старик замолчал. Старшая дочь оделась, попрощалась с отцом, с сёстрами, взяла маленькие санки и пошла навстречу пурге, навстречу ледяному ветру, навстречу сердитому неутомимому Котуре. А ветер треплет ей завязки, под одежду хочет забраться. Вот завязки уже развязались. Ветер нашвырял за одежду пригоршни снегу… Впереди гора.

Девушка подумала: «Зачем зря мёрзнуть? Лучше вытряхну снег да завяжу завязки, будет мне потеплее». Вытряхнула снег, завязала завязки, поднялась на гору. Подлетела к ней маленькая птичка, хочет на плечо сесть. А девушка говорит:

— Ещё и тебя греть! Самой холодно. Лети прочь!

Птичка улетела. А старшая дочь старика села в санки, скатилась с горы и оказалась у большого хорошего чума. Она вошла внутрь. Никого нет. Она села на белые оленьи шкуры и увидела много жирного оленьего мяса. «Зачем зря голодной сидеть? — подумала она. — Лучше я поем оленьего жиру». И начала отрывать от оленьих туш самые жирные куски. Вдруг слышит шум: кто-то к чуму подошёл, снег с лыж сбил, лыжи снял. И вот вошёл в чум молодой рослый богатырь. Это и был Котура, хозяин чума, хозяин северного ветра. Увидел девушку и спрашивает:

— Зачем ты здесь?

— Меня отец прислал, — отвечает она.

— А если так, почему без дела сидишь, почему мясо не варишь? Разводи огонь, клади мясо в котёл.

Старшая дочь сварила мясо. Котура дал ей три большие деревянные чашки и говорит:

— Вынимай мясо, дели на три части. Две съедим мы с тобой, третью отнесёшь в соседний чум.

Старшая дочь старика начала делить. В первую чашку положила самые жирные куски. Её взяла себе. Во вторую положила куски похуже. Её отдала Коту ре. В третью положила жилистые остатки.

— Эту, — сказала, — отнесу твоим соседям.

Они поели. Котура говорит:

— Теперь отнеси мясо в соседний чум. Только сама в него не заходи. Снаружи постой, подожди, пока чашку тебе вернут.

Старшая дочь старика взяла мясо. Вышла. Никакого чума не видно. Темно. Метель метёт — глаза закрываются. Прошла девушка немного туда-сюда и думает: «Вернусь, пока чум Котуры не потеряла. А мясо съем». Она начала есть, но мясо было жилистое, и она его выбросила. Вернулась в чум. Котура уже спал. Девушка легла на шкуры и тоже заснула. Утром проснулась, смотрит: Котура ест. Ест и спрашивает:

— Отнесла мясо?

— Отнесла, — отвечает девушка.

— Покажи чашку, — говорит Котура. — Посмотрю, чем тебя отдарили.

Девушка показала пустую чашку.

Котура промолчал. Потом вышел из чума, принёс несколько сырых оленьих шкур и говорит:

— Вот тебе шкуры. Выделай их, а потом сшей мне сокуй,[26] пимы,[27] штаны и рукавицы. Управься к вечеру, пока я на охоте.

Котура встал на лыжи и ушёл в тундру. Пурга метёт, темно, ничего не видно. Старшая дочь старика начала волосы расчёсывать. Вдруг в чум вошла седая старушка. Вошла и говорит:

— Девушка, расчеши и мне волосы. Давно их никто не расчёсывал.

— Некогда мне. Вон работы сколько! — ответила девушка и кивнула на ворох шкур. — Иди, бабушка! Не мешай!

Старушка вышла из чума.

Кто она? Куда пошла? Об этом девушка не подумала. Взялась за работу. Шкуры мнёт, ножом их кроит, торопится, кое-как шьёт одежду.

Вечером Котура вернулся.

— Одежду сшила?

— Сшила, — отвечает девушка.

Котура осмотрел работу. Шкуры были жёсткие, плохо выделанные, одежда ему не подошла, оказалась мала.

— Иди, девушка, домой, — сказал Котура.

Старик Нгум Мята сидел с дочерьми в чуме. Пурга не утихала. «Видно, не пришлась по нраву Котуре моя старшая дочь, — подумал старик. — Видно, плохо она запомнила мои слова. Вон как дует! Сердится Котура». И тут в чум вошла старшая дочь.

— Что, не понравилась Котуре? — спрашивает старик.

— Это он мне не понравился, — ответила старшая дочь. — Не пойду я за него.

Старик Нгум Мята подумал и говорит:

— Придётся тебе, моя средняя дочь, идти к Котуре. Иди, выручай нас.

Он сказал средней дочери то же самое, что и старшей. Средняя дочь взяла маленькие санки и пошла на север, пошла навстречу пурге, навстречу грозному Котуре. А ветер уже развязал ей завязки, нашвырял за одежду снегу… Девушка думает: «Почему отец разрешил вытряхнуть снег и завязать завязки только на вершине горы? Ничего не случится, если я вытряхну снег сейчас. Зачем зря мёрзнуть?» Она вытряхнула снег, завязала завязки, поднялась в гору. Подлетела к ней маленькая птичка, но девушка говорит:

— Нет у меня для тебя тепла. Самой тепла не хватает.

Птичка улетела. Девушка села в санки, скатилась с горы и оказалась у чума Котуры. Вошла в чум, развела огонь, наварила оленьего мяса, и тут пришёл Котура.

• Предыдущая
• 12/80
• Следующая