Хранитель - Голотвина Ольга - Страница 169

* * *

Плащ Нурайны был бесповоротно погублен, его пришлось бросить. Остальная одежда, к счастью, почти не испачкалась…

Поднимаясь по склону холма, женщина увидела, как из-за вершины с ревом взметнулось ввысь чудовищное пламя. Ничего подобного ей видеть не приходилось. Немыслимый костер черным языком дыма лизал небо.

Она взбежала на вершину холма - и остановилась. Огонь, бесчинствующий внизу, не подпускал к себе: невыносимый жар дрожащей стеной встал меж женщиной и пламенем. Нурайна в ужасе огляделась. Где Ралидж? Показалось ей или нет, что в гул огня вплелся предсмертный вопль человека?

В этот миг пропавший спутник был для нее дороже брата, дороже собственной жизни, дороже всего на свете.

- Ра-алидж! - неистово закричала она.

И ответом на крик было чудо.

Оранжевый, с черной каймой дыма, огненный занавес чуть распахнулся, это было похоже на отогнувшийся лепесток цветка. Из пламени на песок шагнул человек и медленно пошел вверх по склону. На коже его не было ожогов, одежда ничуть не обгорела. На лице было написано глубокое потрясение.

Орешек остановился перед застывшей женщиной и протянул ей на ладони бронзовый диск.

- Вот, - сказал он каким-то не своим голосом. - Остались две змеи…

- Ты произнес заговор? Зачем?

- Так ведь загорелось все… И когда он успел поджечь? По-моему, он взглядом… Значит, он был магом, да?

Нурайна схватила своего спутника за плечи, встряхнула так, что у него лязгнули зубы, и закричала прямо в лицо:

- Очнись! Кто там что поджег?

Окрик привел Орешка в себя.

- И откуда он взялся… Сокол этот бывший… Ралидж…

- Что-о? Ралидж Разящий Взор? Он… он там, в огне?

Орешек промолчал, но молчание это было ответом.

Нурайна пошатнулась, шевельнула губами, пытаясь что-то сказать, а потом молча обогнула Орешка и пошла к огню, приблизившись к пламени, она сорвала с шеи бархатный мешочек на шнурке, с размаху бросила его в огонь и что-то зашептала.

Подошедший сзади Орешек не мог разобрать ни слова, но он и так знал, что Нурайна молится. Знал и то, что в мешочке была сухая хвоя. Отправляясь за море, многие берут с собой хвою: человек не знает, где его ждет смерть, а ели в Наррабане не растут…

Закончив молитву, Нурайна вскинула голову и сказала твердо и четко:

- Спасибо за то, что ты жил!

- Спасибо за то, что ты жил! - заставил себя Орешек произнести ритуальную фразу, в которой ни один грайанец не откажет мертвому - даже негодяю.

Оба постояли еще немного, а затем молча повернулись и пошли своим путем. А позади разрывал темноту такой могучий погребальный костер, какого не было ни у одного короля Великого Грайана.

* * *

А с дальнего берега озера глядел на гигантский столб пламени атаман Суховей.

Только что в сгустившихся сумерках завершилась беспощадная схватка. От налетевшей шайки отбивались не только храмовые служители. За оружие взялись даже погонщики, которые принадлежали храму и очень боялись гнева Единого. Но защитники каравана были смяты и беспощадно перебиты. И теперь разбойники при свете факелов вспарывали кривыми мечами тюки и седельные мешки, выбрасывали на песок их содержимое.

Отведя взгляд от огненного цветка, атаман обернулся к единственному пленнику. Человек был связан, на нем остались лишь штаны да разорванная в драке рубаха. Не было даже сапог - кто-то на них уже польстился.

Суховей скользнул глазами по высокой тощей фигуре пленника, по острому костистому лицу.

- Приветствую тебя, посланник Единого! Поклон тебе до земли, святой человек! - Суховей и в самом деле низко поклонился, без шутовства и насмешки, и продолжил так же ровно и приветливо: - Сам скажешь, где сокровища, или пытать тебя будем?

- Сокровища? - переспросил Айрунги, стараясь выиграть время (он надеялся на появление Раша с его огненным взглядом). - Какие сокровища?

- Стыдно Посланнику Отца Богов говорить неправду! - мягко укорил его атаман. - Мне верный человек сказал: караван сокровища везет в Сутхи-до, в храм. А еще праведник жертвы принесет в горах, в заброшенном святилище…

Одно из правил, не раз спасавших Айрунги жизнь, гласило: «Никогда не говори „нет“, если твой собеседник уже произнес слово „пытка“. Ничего не отрицай и ни в чем не запирайся».

- Почти все правильно, - сознался он. - Однако твой верный человек - дурак! Караван действительно вез сокровище, но…

Краем глаза он увидел, как стаей сгрудились вокруг разбойники, настороженные, злые, сплошь клыки и когти… И веско закончил:

- Но это сокровище - я! Я, Посланник Единого, выразитель его воли на земле, ехал в Сутхи-до, чтобы словом бога возжечь в сердцах горожан гаснущее пламя истинной веры!

На физиономиях разбойников проступило такое нехорошее разочарование, что Айрунги переступил босыми ногами по песку и робко добавил:

- Вы ждали золота и драгоценностей… но, может быть, вас утешит благословение Единого, переданное через уста святого человека?

- Увы, - огорченно развел руками Суховей, - не утешит. Пусть это грех, а только верить тебе я не стану. Погости пока у нас, а я пошлю человека разнюхать про караван. Если было золото - расскажешь, куда делось: мои палачи умеют правду добывать. Если и впрямь сокровище - это ты, поторгуемся за тебя с главным жрецом… Эй, гиены, верните святому сапоги!.. Что? Балахон? Нет, балахон будет мой. Одежда праведника приносит грешнику удачу, это все знают… А не даст храм выкупа - уж извини, придется тебя, чистая душа, в рабство продать. Много за тебя, за старого, не выручишь, но все-таки… Если ты и впрямь свят, Отец Богов спасет тебя и освободит…

36

Густая тьма щетинилась колючими кустами, подсовывала под ноги валуны, а могла, подлая, и в бездонную трещину путников спихнуть. Надо было остановиться на ночлег. Этого хором требовали здравый смысл и Нурайна.

- Нет! - заявил Орешек нелогично, но твердо. - Не буду торчать тут до утра! Чует мое сердце, хозяина надо спасать! Да я здешние камешки руками по одному переберу, а разыщу эту проклятую пещеру!

- Ищи! - огрызнулась усталая и злая Нурайна. - Дурак и на елке груши ищет! Простукивай скалы лбом - в которой из них пещера? Или просто заори погромче - может, Илларни отзовется… или горных духов перебудишь, они тебя до места доведут, лишь бы заткнулся и спать им не мешал…

- А это мысль… - медленно отозвался из темноты Орешек. - Ну… горных духов разбудить…

- Ты сошел с ума? - поинтересовалась Нурайна. - Посмей только разораться! Представляешь, кто сбежится на твои дурные вопли?

- Да не собираюсь я кричать! - ответил Орешек с небрежной лихостью человека, который задумал вычерпать море пригоршнями и не видит в этом особых затруднений. - Я и на Кай-шиу не кричал, а она меня еще как услышала!

- Ты… про талисман? - растерялась женщина. - Ох, с ним бы поосторожнее… колдовство - дело серьезное! Как говорится, не выманивай дракона из пещеры!

- А что осторожничать? Два раза судьба сберегла, сбережет и в третий!

Тут, как нарочно, ветер разорвал облачный покров, скрывающий месяц. Орешек поднял ладонь к самым глазам, повернул бронзовый диск так, чтобы лунный свет на миг сверкнул на тонких серебряных линиях Зазвучали слова - короткие и тяжелые, как срывающиеся в ущелье глыбы.

И вновь сомкнулись тучи, и воцарился мрак.

Вздрогнула Нурайна, ожидая грозного голоса из земных недр…

Шли длинные, тягостные мгновения, но не откликнулся Дух Гор, лишь кровь гулко стучала в висках.

Из темноты протянулась рука, легла на локоть женщины. Нурайна чуть не закричала.

- Пойдем, - сказал Орешек негромко. - Здесь недалеко…