Хранитель - Голотвина Ольга - Страница 62

Король раздраженно обернулся к стоящему слева человеку в кожаной куртке наемника. До чего же неприятная физиономия - как у шлюхи, которую отмыли от румян! А ведь когда-то это лицо, видимо, было очень красивым: твердый подбородок, высокий лоб, прямой нос, черные волосы до плеч… Но волосы выглядят тусклыми и ломкими, кожа в их обрамлении кажется бледной и нездоровой. Углы тонкогубого рта брезгливо опущены, резко выделяются тяжелые мешки под глазами. А уж глаза-то…

Нуртор поежился и отвел взгляд от этих глаз - медово-желтых, с красными прожилками на белках. Равнодушие было в них, спокойная и наглая уверенность в том, что ничего по-настоящему плохого с Соколом случиться не может.

У Нуртора не возникло и тени сомнения в том, что приведенный к нему человек в одежде с чужого плеча - действительно Сын Клана Сокола. Король был незыблемо уверен, что боги положили предел человеческой лжи и что ни у кого не повернется язык святотатственными словами обречь свою душу на исчезновение в Бездне.

- Согласится ли дарнигар на обмен? - раздумчиво сказал король. - Сдача крепости - серьезный шаг…

- Согласится, - с ленивой скукой в голосе отозвался собеседник Нуртора. - Иначе ему придется иметь дело со всем Кланом, ведь я последний в Ветви…

- Что ж, тогда незачем тянуть. Пора вызвать дарнигара на переговоры.

* * *

- А в Доме Исцеления крыша протекает! И стропила трухлявые, вот-вот рухнут!..

Хранитель поднял на свою невесту усталый и укоризненный взгляд.

Орешку выпали тяжелые ночь и утро. Поминая Серую Старуху, он пытался одновременно находиться в самых разных местах. Поднимался на стены, чтобы проследить за сборкой катапульт и копьеметов. Побывал на пустыре, который уже и пустырем назвать нельзя было: под навесами, на деревянных топчанах копошился возбужденный человеческий муравейник. Спустился в подземелье, чтобы лично проверить, надежна ли новая крышка колодца и не вылезет ли из подземной реки какая-нибудь дрянь. Успокаивал толпу перепуганных женщин из «городка», советовал им отвести детишек в шаутей к Миланни, чтобы малыши были в безопасности и не путались под ногами у взрослых. Наведался в поселок рабов и приказал удвоить караулы, запереть бараки, свернуть все работы, кроме самых неотложных, а для этих неотложных работ выпускать невольников под строгим присмотром. Завернул на скотный двор, где вопила, протестуя против непривычной обстановки, мелкорослая крестьянская скотинка. Наорал на кузнеца, который спешно латал прохудившийся котел для смолы. Был еще в сотне уголков и закоулков, которые вдруг открыла для него крепость

Везде его окружали люди - кричащие, размахивающие руками, умоляющие о чем-то, и все они стремились переложить свои заботы на его плечи, и лица их сливались в одно искаженное отчаянием лицо.

И везде - в подземелье, на башнях, на стене - перед ним время от времени вспыхивали яркие зеленые глаза, и звонкий голос рассекал окружающий гомон:

- А в Доме Исцеления не хватает полотна для перевязи… и ниток шелковых - раны зашивать…

- А в Доме Исцеления мало тюфяков и одеял… надо хотя бы соломы свежей на пол постелить…

- А в Дом Исцеления еще не заходил жрец для благословения…

Арлина не старалась привлечь к себе внимание. Дочь Клана знала, что ее выслушают. Вот и сейчас - стоило ей заговорить, как все почтительно смолкли. Орешек сдержал раздражение.

- Жрец сейчас у ворот, - мягко сказал он. - Благословляет их, чтобы выстояли под ударами тарана. А второй жрец на пустыре крестьян успокаивает.

- И Зиннитин туда же пошел, - кивнула Арлина. - Проверяет, не притащили ли деревенские в крепость заразу.

- Ну вот, - терпеливо, как ребенку, объяснил Орешек. - Раненых пока нет, так что в Доме Исцеления…

- В Доме Исцеления, - перебила его Волчица, - не хватает рабочих рук. Шайвигар обещал двоих рабов, а прислал одного, да и тот придурок, годится только воду таскать… А мой господин не удосужился взглянуть хозяйским глазом…

Орешек обреченно вздохнул и посмотрел вниз. Долину обрамляли шатры, меж которыми плясали огоньки костров.

- У них три башни, - озабоченно подал голос дарнигар, - а не собирают ни одной. Вообще не видать, чтоб к штурму всерьез готовились. Что-то тут не так…

Орешек не понял тревоги старого воина. Не лезут враги на стены - и хвала Безликим!

- Раз внизу спокойно, загляну в Дом Исцеления, иначе прекрасная госпожа меня загрызет до смерти… Где Левая Рука? Почтенный Аджунес, ты идешь со мной!

Хранитель застучал каблуками по крутой каменной лестнице. Шайвигар, тревожно пыхтя, двинулся следом.

Арлина тоже шагнула было к лестнице, но была перехвачена Иголочкой. В руках у рабыни был плащ со знаками Клана Волка и красивая меховая шапочка в форме волчьей головы.

- Нельзя ж так, ясная госпожа! Холодно на стене, ветер! А внизу, говорят, сам силуранский король! Вдруг ближе подъедет - а Волчица, как жена простого десятника, по стене без знаков Клана разгуливает!

- Если король подъедет к стене крепости, то не затем, чтобы пялиться на женщин, - отозвалась Арлина, стараясь не показать, как заинтересовала ее такая перспектива. А руки сами потянулись к плащу. Дорогая, ни разу не надетая вещь, подарок жены Мудрейшего…

- А шапочка удержится на прическе? Ты мне волосы так высоко подняла…

- У меня с собой шпильки, светлая госпожа…

* * *

Хмурое небо низко склонилось над Медвежьим ущельем. Ни одна птица не тревожила ударами крыльев недвижный воз дух под серыми тяжелыми облаками Лес замер в пред чувствии грозы - или чего-то еще более страшного.

Айрунги стоял на утесе. Темный плащ неподвижными складками стекал с плеч, худая желтая рука сжимала посох с навершием в виде сиреневого стеклянного шара.

Колдун знал, что ничьи глаза не видят его сейчас. Даже приказ короля вряд ли заставил бы какую-нибудь отчаянную голову красться за страшным Ночным Магом в безлюдную чащобу, карабкаться на утес над пропастью…

Горделивая усмешка тронула губы Айрунги. Он поднял жезл. Мир покачнулся и плавно, медленно закружился вокруг утеса.

На миг Айрунги почувствовал страх. Но тут же это мимолетное ощущение утонуло в волне восторга: в его руке магия! Он - Ночной Маг, и пусть завидуют ему Сыновья Кланов, унаследовавшие от предков имя, но не силу!

Душа содрогалась от безумной радости, но руки были спокойны и тверды - руки алхимика, привыкшие иметь дело с хрупкими ретортами и ядовитыми снадобьями. Уверенно и крепко тонкие пальцы держали посох, который внезапно сам, без хозяйской воли, закачался и наклонился, указав навершием вдаль, через пропасть. Вращение прекратилось. Колдун устремил жадный взор туда, куда кивнул посох.

Наступила жуткая, мертвая, вселенская тишина. И в эту тишину, ударив по напряженным нервам чародея, ворвался негодующий вой. Его поддержал второй голос, третий… Ничего не видел Айрунги, кроме камней, поросших мхом и низкорослыми цепкими сосенками, но, как наяву, стояли перед ним неподвижные серые фигуры с покатыми плечами и длинными тощими лапами.

- Там! Там Врата Миров! Оттуда я поведу вас на битву, дети мои!..

От наплыва чувств голос Айрунги сорвался на писк. Чтобы не упасть, чародей оперся на посох, как на простую палку. В этот миг высшего счастья он забыл, что сила его была краденой. Свершилось то, о чем мечтал когда-то тихий мальчик в повозке бродячих циркачей. Он повелевает Воинством Мрака!

* * *

Проходя мимо шаутея, Хранитель и Аджунес встретили Тайхо, который сосредоточенно волок за руки двоих малышей лет шести. Те, сопя, упорно вырывались.

Заметив Хранителя, Тайхо взмолился:

- Господин мой, заступись! Все наши на стене, копьемет собирают, а меня десятник послал по крепости вот эту мелочь отлавливать!