Единственная - Лоуренс Стефани - Страница 63

• Предыдущая
• 63/88
• Следующая

Но только один был виновен, и этот один был истинным профессионалом, работу которого Чарлз высоко оценил.

Они с Пенни вновь присоединились к обществу: болтали, обменивались новостями о семьях. Но Чарлз не спускал глаз с Николаса. Хотя тот в свою очередь наблюдал за чужаками, все же не пытался приблизиться ни к одному из них. Более того, судя по виду, не отдавал никому предпочтения. Каждого удостоил кивком, но не больше.

Чарлз, убежденный, что разгадал Николаса, пребывал в растерянности. Неужели он действительно понятия не имеет, кто из пятерых – преступник? Если так…

– Черт!

Пенни испуганно вздрогнула. К счастью, поблизости не было матрон, способных услышать и осудить неприличное ругательство. Чарлз сжал ее локоть.

– Тебе плохо.

– Мне?

– Да. Нам нужен предлог, чтобы немедленно убраться отсюда. Вместе с Николасом.

Пенни, не споря, покорно повисла на его руке. Чарлз с встревоженным видом подвел ее к леди Кармоди. Они извинились за ранний уход. Пока старушка сожалеюще кудахтала, Чарлз подозвал Николаса взглядом.

Тот, недоуменно подняв брови, подошел и тут же расстроился, узнав о нездоровье Пенни. Какая неприятность! Разумеется, он должен сопровождать родственницу!

Леди Кармоди великодушно отпустила их, довольная уже тем, что они нашли время приехать и оживили ее весьма скучный прием.

– Я все понимаю, дорогая, – шепнула она, погладив Пенни по руке. – Вы действительно бледны.

– Вам следует хорошенько отдохнуть. Оставьте заботы другим, – прочирикала миссис Кренфилд.

Леди Трескаутик нерешительно огляделась, но все же поцеловала Пенни в щеку и велела Чарлзу позаботиться о ней.

Они как могли быстро покинули собрание. Пенни изображала больную, пока экипаж не выехал на дорогу, подальше от дома. Только тогда она облегченно вздохнула и выпрямилась, удивленно глядя в угрюмое лицо Чарлза.

– Почему нам пришлось уехать?

– Все объясню, когда мы доберемся до Уоллингема.

В других обстоятельствах она бы начала спорить, настаивать на немедленном разговоре, но его тон напомнил, что сегодня с ними третий. Поэтому Пенни сложила руки на коленях и приготовилась ждать. А что еще ей оставалось делать?

Она припомнила озадаченное лицо леди Трескаутик и невольно улыбнулась.

– Что? – сразу насторожился Чарлз.

Она повернулась к нему. Но он смотрел прямо вперед.

– Просто интересно, что будет, когда до них дойдет, что я в жизни не падала в обморок.

Чарлз расслышал в ее голосе веселые нотки и прикусил язык. Нет смысла указывать на то, что все три дамы, знавшие их обоих с колыбели, действительно могли отметить странности в ее поведении, но вместо того, чтобы посчитать нездоровье Пенни притворством, могли предположить совершенно иную причину столь внезапной слабости.

Причину, которая вполне могла стать реальной.

Неужели она начнет падать в обмороки? Пенни? И будет ли она счастлива носить его детей?

Но он еще даже не просил ее выйти замуж. Сказал себе, что нет смысла пытаться понять женскую логику, не говоря уже о том, чтобы предугадать ее ответ, и все же после вчерашней ночи чувствовал совершенно беспричинную уверенность. И идиотскую радость при одной мысли, что она может носить его ребенка.

Он так разволновался, что почти забыл озарение, снизошедшее на него в саду леди Кармоди. Почти. Но не совсем.

Он заехал на конюшню, отдал поводья груму и снял Пенни с сиденья. Они подождали Николаса и все вместе направились к дому.

– Все было не так плохо, как я опасался, – заметил Николас. – По крайней мере они не слишком меня одолевали: скорее просто хотели знать правду, убедиться, что все расслышали верно и не стали жертвой злых сплетен.

– Вы правы, – согласилась Пенни. – Чарлз, почему нам так скоро пришлось уйти?

Вместо ответа он взглянул на Николаса:

– Не могли бы мы переговорить в библиотеке?

– Да, разумеется, – кивнул тот и пошел вперед.

Она взяла под руку Чарлза, с удивлением сообразив, что он напряжен и раздражен, но не на нее. Что такого сделал Николас?

Чарлз вошел последним и закрыл за собой дверь. Николас устроился за большим письменным столом.

Чарлз подвел Пенни к одному из стульев перед камином.

– Садись, – пробормотал он. Она села.

А вот он подошел к камину, обернулся и взглянул на Николаса.

Тот спокойно взирал на него. Привычная маска дипломата уже была на месте. В Пенни росло убеждение, что Николас натворил что-то такое, чего она не заметила.

Когда молчание стало почти нестерпимым, Чарлз резко бросил:

– Скажите-ка мне: вы, случайно, не изображаете здесь мишень?

Лицо Николаса не изменилось, но даже легкий румянец на смертельно белых щеках казался алыми флажками.

– Понятия не имею, о чем вы. Чарлз устало покачал головой.

– Надеюсь, вы лжете лучше, когда обсуждаете торговые переговоры.

– В этих случаях я имею дело с дипломатами, – заявил уязвленный Николас.

– Я, правда, не дипломат, но придется иметь дело со мной. Николас вздохнул и закрыл глаза.

– Мои дела вас не касаются.

– Если эти самые дела имеют какое-то отношение к убийце Джимби Молле и Мэри Маггс, поверьте, очень даже касаются.

– Я не больше, чем вы, знаю о том, кто из этих пятерых убийца, и вообще есть ли среди них убийца, – очень тихо, но отчетливо произнес он.

– Но что он сделал? – не выдержала Пенни. Чарлз раздраженно уставился на нее.

– Бродил туда-сюда на виду у этих пятерых, словно призывал убийцу последовать за ним.

– Не слишком мудро с вашей стороны, Николас, – упрекнула Пенни.

– Здесь вообще нет ничего мудрого, – парировал тот.

– Поверьте, я знаю цену этому человеку, – уговаривал Чарлз. – Вам с ним не сладить.

– Тут вы правы. Мне с ним не тягаться, – кивнул Николас. – Но я ничего не могу сказать о нем определенного. Правда. Я очень рад, что вы здесь: по крайней мере Пенни в безопасности. Но… ни вы, ни я ничего не можем предпринять.

– Хотите сказать, – прищурился Чарлз, – что нужно выждать, пока он не сделает первый шаг?

Пенни поежилась. Давно она не слышала столь вкрадчиво-зловещего тона.

Николас наклонил голову.

Что предпримет Чарлз? Начнет давить, настаивать или… Наконец он кивнул.

– Хорошо, следующая сцена будет разыграна по вашему сценарию. Но помните: в конце концов я узнаю правду.

Николас долго смотрел ему в глаза, прежде чем спокойно ответить:

– Возможно. А возможно, и нет.

Остаток дня в доме царствовало хрупкое перемирие. Чарлза одолевало волнение, поскольку приходилось действовать не на одном фронте. Он оставил Пенни с Николасом в гостиной, а сам пошел поговорить с Норрисом. Когда он вернулся, Николас слабо улыбнулся, но ничего не сказал.

К вечеру все домочадцы так измучились и устали, что по негласному соглашению рано разошлись по спальням.

Пенни и Чарлз нашли наслаждение и утешение в объятиях друг друга. Пенни не давало покоя откровение предыдущей ночи, тот момент, когда оба с поразительной ясностью осознали, что их связывают не только чувственность и чисто физическое влечение. И это что-то осталось, никуда не ушло. Просто ожидало, пока его признают. Пока с ним не начнут считаться.

Но сейчас напряжение, окружавшее их, было настолько велико, что у Пенни не было времени об этом подумать. Да и Чарлз ни о чем подобном не заговаривал, за что Пенни была ему очень благодарна.

Успокоенные, пресытившиеся, они заснули.

Старый дом тоже спал.

Пенни проснулась и ощутила, как прогнулся матрац. Встрепенувшись, она подняла голову и увидела, как Чарлз идет к туалетному столику и начинает поспешно натягивать бриджи.

– Куда ты?

– Я проснулся и решил проверить, заперты ли двери и окна внизу.

Пенни прислушалась, но ничего не услышала. Чарлз неспешно натянул сапоги.

– Оставайся здесь, – велел он. И направился к двери, но оглянулся: – Я запру дверь. Скоро приду.

Пенни села, и не успела прошептать «будь осторожен», как внизу раздались ужасный грохот, звон стекла и треск дерева.

• Предыдущая
• 63/88
• Следующая