Сказки народов мира - Автор неизвестен - Страница 77

• Предыдущая
• 77/104
• Следующая

Не успел сапожник выйти на шахский майдан, как видит, что хватают водоносов и кричат:

— По велению шаха Аббаса в Исфагане запрещено продавать воду!

— Эх, зловещий дервиш, — сказал сапожник, — что ж ты предсказал? Ты обратил мой хлеб в известь, а мою пряжу — в хлопок!

Но потом он решил:

— Не надо сдаваться, можно еще что-нибудь придумать!

Взял сапожник палку с серебряным набалдашником, надел джуббу[39] наизнанку, чтобы отличаться одеждой от других людей, сдвинул шапку набекрень, подкрутил усы и пошел по улицам. Он решил выдавать себя за шахского стражника и обманывать людей.

Себе он сказал:

— Я буду пугать мелких торговцев и лоточников и кричать: «Здесь нельзя торговать, там тоже нельзя, уходите отсюда!» А у каждого из них есть семья, жена и дети, и они будут вынуждены задобрить меня, чтобы я оставил их в покое.

Но потом поразмыслил сапожник и говорит: «Нет, это не годится! Они тогда не смогут арендовать лавки, а если лишить их мелкой торговли, то они станут или давать взятки, или воровать, или попрошайничать. И выйдет так, что по моей вине увеличатся взяточничество, воровство и попрошайничество. Что же делать?»

Думал он, думал и, наконец, решил: «Буду-ка я штрафовать под видом шахского стражника жителей, выбрасывающих на улицу мусор или выливающих в арыки помои. И доброе дело сделаю, и себе на хлеб заработаю!»

Пошел он бродить по глухим переулкам, а сам смотрит: как заметит, кто-нибудь высыпал мусор или вылил помои, сразу же хватает его за шиворот и кричит:

— Зачем ты выливаешь на улицу помои, такой-сякой? Живо пойдем к шаху Аббасу!

А люди пугались его странного вида, да к тому же он еще говорил от имени шаха Аббаса. Все принимались его умолять и упрашивать, давали ему несколько пахнабадов, чтобы он только оставил их в покое и не водил к шаху Аббасу. Если же один из ста набирался храбрости спросить: «А ты кто такой?» — он отвечал:

— Кто я такой? Я — фарраш, фарраш-баши[40] шаха Аббаса!

И тогда человек начинал перед ним извиняться и прославлять шаха:

— Какой он заботливый! Он так радеет о подданных, что даже следит за чистотой улиц!

Но вернемся к сказке. До вечера сапожник раздобыл таким способом три-четыре тумана, а вечером задал целый пир. Купил сластей, напитков, приготовил шашлык, пригласил музыканта, певца и танцовщика.

Настала ночь, и вновь шах Аббас вышел в город. Покончил он со своими делами и отправился к дому сапожника. Слышит, что там пируют и веселятся, остановился перед дверью и закричал:

— Хозяин, гостя не примешь?

— Во имя Аллаха, входи, сделай милость!

Вошел шах Аббас. Хозяин узнал его и говорит:

— Любимец бога, как ты предсказал, так и приключилось. Не успел я утром приступить к делу, как на улицы высыпали фарраши с криками: «Шах Аббас запретил продавать воду». Ну, да мне теряться не к лицу, надо зарабатывать на жизнь. И стал я выдавать себя за фарраш-баши шаха Аббаса и обманывать людей. И вот, благодаря слепоте и темноте людей я сегодня пирую и веселюсь пуще прежнего, так как раздобыл много денег. Но я уже все израсходовал — ведь я не печальной жизни просил у бога! Слава Аллаху, до сих пор все было хорошо! Все, что я зарабатывал днем, я проедал ночью. И теперь, видишь, я не без дела. А тебя попрошу, сделай милость, не предсказывай дурного!

Дервиш ему в ответ:

— А если ты схватишь кого-нибудь за шиворот, а он возьмет, да и согласится пойти с тобой к шаху Аббасу, что тогда ты будешь делать?

— Это невозможно, — ответил хозяин.

Прошла ночь, утром шах Аббас велел нескольким дюжим фаррашам переодеться и приказал:

— Идите, и как увидите этого сапожника, начинайте выбрасывать мусор. Если он будет угрожать вам и потребует идти к шаху, то соглашайтесь.

Они так и поступили. Высыпали на улицу мусор, подскочил сапожник и стал кричать:

— Почему вы выбрасываете мусор на улицу? Живо, идем к шаху Аббасу!

— Пошли, — отвечают те.

Видит сапожник, что зловещее предсказание дервиша сбылось и на этот раз. Двинулись они в путь. По дороге сапожник и так и сяк старался помириться, но фарраши не дали ему это сделать. У Али-Капу видит сапожник, что они не желают отступать, и говорит:

— На этот раз я прощаю вас, но больше не делайте этого!

— Нет, мы всегда будем выбрасывать мусор!

— Ну что ж, идите восвояси, — ответил сапожник.

— Нет, не пойдем!

Сапожник сам хотел было улизнуть, но его не пустили и повели к шаху Аббасу.

— Дружище, как тебя звать? — спросил его шах.

Сапожник хотел ответить: «Курбан[41], Кули-бек», но язык у него заплетался, и он пробормотал:

— Ярдан Кули-бек.

Шах Аббас засмеялся и ответил:

— Коли хочешь быть фаррашем, то будь им в моих покоях. До самого вечера сиди здесь!

По обычаям того времени ему дали саблю в драгоценных ножнах, и он повесил ее на пояс. Шах Аббас до самого захода солнца не отпускал его, чтобы он ничего не смог заработать, а вечером сказал:

— Теперь ступай, а завтра утром явись на службу. Жалованье же получишь в конце месяца.

Сапожник вышел из дворца и стал размышлять: «Этой ночью мой пир под угрозой».

Подумал, подумал да и продал за десять туманов клинок сабли, а взамен его заказал столяру деревянный. А сам стал готовиться к пиршеству: пригласил музыкантов и шутов, купил всякие яства.

А шах Аббас был уверен, что этой ночью сапожник не сможет пировать. Подошел он к его дому и вдруг слышит: на всю улицу раздается шум пиршества. Шах Аббас подумал: «Ведь у него же ничего не было?»

Вошел он внутрь, а Ярдан Кули-бек воскликнул:

— Как ты сказал, так и случилось!

— На что же ты закатил такой пир? — удивился дервиш.

И Ярдан (Кули-бек рассказал ему обо воем. Тогда дервиш спросил:

— А если завтра шах Аббас прикажет тебе обнажить меч и отрубить голову разбойнику, как ты вывернешься?

— Опять ты за свое! У шаха есть на то палач.

И вот прошла ночь, настало утро, и сапожник отправился во дворец, на службу к шаху Аббасу. Шах велел ввести преступника, а потом приказал:

— Ярдан Кули! Отруби ему голову.

Побледнел Ярдан Кули, но не растерялся и ответил:

— Да буду я жертвой за тебя, не убивай этого невинного человека!

— Нет, он виновен, отруби ему голову!

— Да буду я жертвой за тебя, — умолял Ярдан Кули. — Я человек богобоязненный, не стану я убивать невиновного!

— Я приказываю тебе! — закричал шах Аббас.

— Ты-то приказываешь, но и я свои обязанности знаю, — возразил сапожник.

Шах настаивал, а Ярдан Кули увиливал. Только видит он — не отстанет шах, поднял голову и взмолился:

— О боже, Ты знаешь своих рабов. Этот муж, я уверен, невиновен. Если он виновен — то пусть погибнет, а если нет — преврати мой меч в деревянный. О Аллах!

С этими словами он выхватил саблю и сказал:

— Да буду я жертвой за тебя! Видишь, я верно угадал: он невиновен.

Засмеялся шах Аббас и рассказал, как все было. Он сделал сапожнику драгоценные подарки и отпустил его домой.

Шли по дороге три ахунда[42], а навстречу им ехал всадник. Поздоровался он с ахундами, а они заспорили. Первый говорит:

— Всадник поздоровался со мной!

Второй кричит:

— Нет, он меня приветствовал!

А третий твердит:

— Меня!

Такой подняли крик, а переспорить друг друга не могут. Догнали они всадника и спрашивают:

— Эй, всадник! Скажи, которого из нас ты приветствовал?

Всадник ответил:

— А того, кто всех глупее.

Опять заспорили ахунды, так как каждый считал себя глупее другого. Тогда всадник предложил:

— Расскажите-ка про самые глупые ваши поступки, чтобы я мог определить, который из вас глупее.

• Предыдущая
• 77/104
• Следующая