Правда о любви - Лоуренс Стефани - Страница 82

• Предыдущая
• 82/93
• Следующая

– А меня просто трясет в ознобе ... – Стоявшая рядом с Амелией Аманда картинно передернула плечами. – Жаклин, надеюсь, то, что угрожает тебе, – она указала на мрачный зловещий сад Ночи, – уже побеждено и навеки оставлено позади.

– Пока еще нет, – покачала головой Жаклин. – Но надеюсь, скоро так и будет.

– Пфф!

Аманда круто развернулась к Джерарду.

– Все, что могу сказать: если ты способен достаточно хорошо видеть зло, чтобы его изобразить, поторопись протянуть ей руку и вытащить оттуда.

Джерард ответил спокойной, открытой улыбкой.

– Будьте уверены, я намерен так и сделать. И не только. Я поведу ее дальше.

«В новую жизнь».

Его взгляд ясно утверждал это, и на мгновение Жаклин потерялась в обещании, сиявшем в темно-карих глазах.

Амелия издала сдавленный звук, явно проглотив некое замечание. Жаклин и Джерард видели, как переглянулись близнецы, после чего Аманда с притворным упреком покачала головой и взяла сестру за руку.

– Нет уж, лучше молчи. Все, что бы мы ни сказали, будет не так понято, пожалуй, уйдем и оставим этих двоих в покое.

И с улыбками, исполненными откровенного злорадства, близнецы направились к мужьям.

– Еще немного, и из них вылупятся истинные гранд-дамы, – пробормотал Джерард.

Еще одна леди Кинстер, с которой сблизилась Жаклин, была Флик, иначе говоря, Фелисити, жена Демона Кинстера, младшего брата Вейна и бывшего завзятого повесы. Внешнее сходство между ним и Вейном было не таким уж сильным. Но во всем остальном они были копиями друг друга. Жаклин отметила жесткий блеск голубых глаз Демона, когда тот остановился рядом с Джерардом, чтобы обсудить его возвращение в Хеллбор-Холл.

Флик дернула ее за руку и прошептала:

– Ты должна пообещать приехать в Ньюмаркет в конце года. – И, повелительно вскинув руку, словно была не тоненькой тростинкой, а самой королевой, добавила: – Не важно, с Джерардом или без него. Я все равно хочу тебя видеть.

Жаклин смогла только улыбнуться и согласиться.

К ним подошел Диллон Кэкстон, кузен Флик и, как поняла Жаклин, протеже Демона, поразительно красивый молодой человек байронического вида с уверенными манерами и вежливым обращением. Но Жаклин явственно ощутила, что за этой светской маской скрываются отчужденность и замкнутость.

Тем не менее, он считался близким другом Джерарда; поболтав с ней и Флик, Диллон попросил Джерарда представить его Барнаби.

– Демон упоминал о его хобби. В Ньюмаркете как раз случилось небольшое происшествие, которое, как думается, может его заинтересовать.

Джерард поднял брови, но с готовностью согласился.

Остаток вечера прошел в приятной суете; последними ушли Горация и ее муж Джордж.

– Берегите себя, дорогая, – пожелала Горация, коснувшись ее щеки. – Увидимся в конце вечера. – Не дожидаясь ответа, она обратилась к Джерарду: – Постарайтесь побыстрее управиться в Корнуолле. Мы ожидаем услышать конец истории, когда встретимся с вами обоими в Сомершеме.

Джерард с невинным видом поклялся, что сделает все возможное.

Жаклин подозрительно прищурилась: кажется, еще одно из его двусмысленных замечаний!

Позже он пришел к ней, и она лежала в его объятиях, почти обезумев от наслаждения. Немного опомнившись, она поняла, что незаметно для себя видит их будущее как совместное ... почти верит, что они станут мужем и женой. И безмерно желает этого. Но все же ...

Джерард пошевелился и прижался губами к ее виску.

– Что случилось, дорогая?

Жаклин поколебалась, но все же ответила: между ними никогда не было ни лжи, ни неискренности.

– У меня так долго не было будущего. И мне сложно, трудно верить в то, что оно может быть ...

– Мы?

Это единственное слово столько заключало в себе!

– Да.

Что, если он станет ободрять ее обычными фразами? Ничего подобного, через несколько секунд он пробормотал:

– Все, как сказала Тиммс: чему бывать, того не миновать. Нам остается только идти вперед вместе и навстречу тому, что ждет в пути, тому, что приготовила нам судьба.

Если она и сомневалась, что он внимательно слушал ее, все стало ясно, когда его голос зазвенел сталью:

– Но, прежде всего, мы должны поймать убийцу.

Назавтра они стали готовиться к отъезду. Джерард был исполнен нетерпения и безжалостно подгонял ее.

День пролетел незаметно. К вечеру все вещи были сложены. Наутро им предстояло долгое путешествие.

Барнаби, разумеется, ехал с ними. Если бы не тяготы дороги, Минни и Тиммс тоже присоединились бы к отъезжающим.

– Ты должна рассказать нам все, когда вернешься, – прошептала Минни и, поцеловав ее в щеку, отпустила.

Жаклин и Миллисент легли спать пораньше.

Но когда стемнело, Джерард пришел в ее комнату.·В ее постель. К ней.

Между ними больше не было барьеров сомнений и вопросов. Только невысказанная угроза убийцы.

Но это лишь придало им больше решимости, больше страсти и пыла. Их тела сплелись, сердца исполнились радости, мириады ощущений охватили их. Оба смело давали, брали, дарили и получали, пока мир не взорвался, пока экстаз не завладел ими. И их души взмыли в недосягаемую высоту ... вместе ... рядом ...

– Мы подумывали дать бал, – объявила Миллисент и, глубоко вздохнув, добавила: – Здесь.

– Здесь? – растерянно переспросил лорд Трегоннинг, снова подходя к портрету.

Джерард переглянулся сначала с Жаклин, потом с Барнаби. Все трое стояли полукругом в глубине гостиной. Они приехали днем и решили провести первый показ портрета перед ужином.

Наконец лорд Трегоннинг кивнул:

– Да. Вы правы. Бал привлечет гостей со всего графства.

Миллисент облегченно перевела дыхание.

– Совершенно верно. А если узнают про это ... – Она широким жестом обвела портрет. – Их ничем не удержишь! Пожалуй, ворота сломают! Нам и не придется никого приглашать.

– Да уж ...

Лорд Трегоннинг повернулся к Джерарду и протянул руку.

– Я надеялся ... но и представить не мог, что это будет настолько впечатляюще. Так безусловно правдиво.

К ним подошел Митчел Каннингем. До сих пор он стоял немного в стороне, но тоже не спускал глаз с портрета. Припомнив свои подозрения относительно того, что Митчел не верил в ее невиновность, Жаклин показала на портрет:

– Ну, что вы об этом думаете?

Митчел снова повернулся к холсту и заметно помрачнел.

– Откровенно говоря, я обязан извиниться перед вами. До этих пор я не был уверен ... но сейчас ... – Он сокрушенно покачал головой. – Это способно уничтожить всякое сомнение.

Жаклин улыбнулась. Она не назвала бы Митчела чувствительной душой, и все же портрет его потряс.

– Надеюсь, остальные увидят правду так же ясно.

– Наверняка, – пробормотал Митчел, продолжая смотреть на портрет. – У них просто выбора не останется.

Появившийся Тредл объявил, что ужин подан. Джерард, беседовавший с графом и Миллисент, сделал знак скромно стоявшему в сторонке Комптону унести портрет, после чего подошел к Жаклин и взял ее под руку. Вместе они направились в столовую, обсуждая, как лучше обставить первый публичный показ портрета.

Миллисент решительно требовала, чтобы портрет никто не видел до бала.

– Иначе поползут слухи. Некоторые начнут судить о нем, даже не видя, и стараться склонить остальных на свою сторону. После всех усилий, после такой титанической работы мы просто обязаны извлечь из него все преимущества.

– Согласен, – кивнул Барнаби, отрываясь от супа. – Должен сказать, я все еще потрясен впечатлением, которое портрет произвел на меня: он доказывает нашу правоту самым драматическим образом.

– Все же нам следует показать его леди Таннауэй, – заметил Джерард, отложив ложку. – Кого еще нам следует привлечь на свою сторону?

Все согласились на Энтуистлах, но когда лорд Трегоннинг предложил сэра Годфри, Миллисент заявила, что его присутствие абсолютно ни к чему.

• Предыдущая
• 82/93
• Следующая