Двенадцать тысяч лет назад - Анэ Клод - Страница 8

• Предыдущая
• 8/22
• Следующая

Здесь они легли на землю в один ряд, на расстоянии нескольких шагов друг от друга, ногами к югу, лицом к северной звезде. Двое лежавших по обе стороны с краю поднялись и стали бегать вокруг других лежавших, изображая своим бегом движение солнца и луны в течении месяца. Обежав таким образом двадцать восемь раз, они, задыхаясь, повалились на землю и заняли свои места, после чего поднялась другая пара и повторила то же самое. Так продолжалось до тех пор, пока все десять пар не завершили свой бег.

Когда они закончили, уже наступила полночь. После короткого отдыха начался священный танец, в котором изображались движения и повадки великого предка. Они опустились на четвереньки, покачивая головой вправо-влево, потом вскочили и с диким рычаньем бросились друг на друга. Иногда раздавались какие-то крики, шедшие неизвестно откуда. Танцующие не обращали на них внимания. Они танцевали и не замечали, как проходит время: они забыли свою усталость, трехдневный голод, испытания, которые им еще предстояли, и старались точно передать все движения медведя, его походку и все повадки. Они делали это так искусно, что скоро стали ощущать себя настоящими медведями.

Уже показалась утренняя звезда.

Старец подал знак остановиться. Они опустились на землю и лежали теперь в два ряда, лицом кверху, застывшие, неподвижные; казалось – они умерли.

Дум… дум… дум…

Что это стучит так над самым ухом Нона? Он видит над собой небо, уже начинающее бледнеть.

Дум… дум… дум…

Может быть, это кровь стучит так бешено в жилах? С трудом поворачивает Нон тяжелую голову. Другие юноши лежат рядом с ним и едва шевелятся. Царит торжественная тишина. Нону становится страшно.

И вдруг он видит перед собой привидение с черным лицом, с глазами до ушей, с широко раскрытым ртом, занимающим все лицо, с длинной бородой, падающей до самого живота. Оно бьет лошадиной костью по коже, натянутой на кусок выдолбленного дерева: дум… дум… дум… и обходит ряды лежащих. Вот оно ускоряет шаг, вот оно подпрыгивает, почти танцует, и после каждого удара его барабана следует еще более сильный удар в грудь лежащего поблизости юноши.

Дум… – глухо звучит барабан, дум… – еще глуше удар в грудь! Но ни один мускул не дрогнет у лежащих юношей: они подобны трупам.

Четыре раза обходит привидение вокруг, четыре удара падают на грудь каждого, и потом привидение исчезает.

Неподвижность… тишина… Даже стонать запрещается.

Что это приближается теперь с другой стороны?

Это – чудовище. Его голова похожа на острый треугольник, на ней торчат два козлиных рога, все лицо в черных и белых полосах. В руках прут с раздвоенным горящим концом.

Чудовище танцует среди рядов застывших тел. Внезапно огненный прут опускается на правое плечо Нона. Слышен треск лопающейся кожи, разносится запах паленого, но мужественный Нон не издает ни звука.

Один за другим юноши получают такое же горячее клеймо. И во второй раз танцует чудовище и во второй раз клеймит лежащих: теперь оно ранит их в левое плечо, а затем бесшумно исчезает в расселине скалы…

Время бежит, как вода в реке…

Вот появляется какое-то бесформенное существо. Оно наклоняется к лежащим и говорит голосом, не похожим ни на какой человеческий: «Теперь придет смерть!» И, склоняясь еще ниже, оно острым камнем ударяет каждого в то место, в котором охотник перерезает горло пойманному животному. Кровь брызжет ручьем. Бесформенное существо вливает в глотку юношей какую-то горькую жидкость.

– Теперь придет смерть, – повторяет он. И юноши чувствуют, как жизнь оставляет их.

Солнце стоит низко над горизонтом. Нон смотрит из-под полуопущенных ресниц. Он лежит на террасе. Поворачивает голову – рана на шее болит. Он видит рядом с собой бледных, как трупы товарищей. На их шеях также зияют раны. Их невидящие глаза широко открыты.

Холодная струя воздуха касается лба Нона, и он слышит голос:

– Если ты умер, то воскресни, чтоб родиться вновь.

И он чувствует, как какая-то едкая жидкость вливается в его пересохшую глотку. Он открывает глаза и тут же зажмуривается.

Яркий свет наполняет узкую пещеру. В глубине он видит самого великого предка в том образе, какой он принял, чтобы вечно охранять своих детей. Перед ним, склонясь, стоят три старца в медвежьих шкурах. На их руках надеты когтистые медвежьи лапы. А по бокам стоят в ряд все посвященные мужчины из племени Медведя – с ярко раскрашенными лицами и плечами, в своих праздничных одеждах. Они поют хором, и в их песне повторяются все те же слова: «Медведи, Медведи!» Потом пение прерывается диким ревом.

Нон захвачен этим зрелищем. Страдания, которые он перенес, страх и усталость, напиток, который усыпил его, и напиток, который его пробудил, – все это смутно проносится его сознании. Он приподнимается; он чувствует себя сыном Медведя, и его голос присоединяется к хору мужчин. Другие юноши следуют его примеру.

Медленно гаснет свет. Здесь и там еще потрескивают сухие травы, которые вспыхивают и вновь гаснут. Потом наступает мрак. Тяжелое облако ароматного дыма окутывает молодых людей. Ноги их дрожат, они шатаются. Один за другим они падают и теряют сознание.

Проснувшись, Нон видит, что он опять лежит на той террасе, где уже лежал раньше. Сколько времени прошло? Наяву все это было с ним или во сне?

К нему подходит старик, чтобы омыть его. С него смывают известковое молоко, которым Нон был покрыт и которое придавало ему вид трупа. Теперь он воскрес для новой жизни. Старец перевязывает ему раны на шее и на плечах. Нона мучает жажда. Старик вливает ему в рот воду. И Нон чувствует, как к нему возвращаются силы.

В сумерки юношей ведут в священные пещеры. Их – две, на довольно большом расстоянии друг от друга. Они вступают в пещеру почетверо: четыре – это число, приносящее племени счастье; ведь у предка медведя было четыре сына и четыре дочери. Каждый юноша держит в руке факел. Вступив в пещеру, они укрепляют факелы в трещинах скалы, и свет их озаряет все пространство вокруг.

На стенах с изумительным мастерством изображены звери, на которых охотятся люди с реки. При этом искусно использованы выступы и углубления скалы и даже трещины: звери кажутся живыми. Вот лежит огромный Медведь – источник силы, с помощью которой потомки Медведя господствуют над животными; вот бизоны, лошади, быки, олени, мамонты, носороги, дикие кошки. Не было другого народа, который умел бы так изображать зверей и тем держать их в повиновении; подобно тому, как это изображение не могло оставить стену, так и звери, с которых оно было сделано, были уже не свободны и не могли уйти из тех мест, где охотилось племя.

Перед каждым зверем старец три раза произносит древние заклинания, и три раза их повторяют юноши. Это самое важное во всем обряде посвящения. Без этих слов изображения зверей не имеют никакой силы, так же как и эти слова без картин; только знание заклинаний в сочетании с умением изображать зверей дает людям власть над животными.

Поэтому те, кто вырезает и рисует, считаются первыми людьми в племени, и каждый чтит их. С надеждой думает Нон о том, что и он когда-нибудь присоединит свою работу к этим изображениям на стене.

Окончив обряд произнесения и запоминания формул, четверка переходит в другую пещеру, а сюда входит следующая группа в четыре человека.

Вечером все посвященные юноши и старцы собираются вместе, и старцы поучают молодых, как им быть в предстоящей семейной жизни и как обращаться с женщинами.

Еще несколько дней проводят юноши в заповедном лесу. Они посещают священные пещеры с магическими изображениями, перед которыми повторяют древние заклинания. В это время они совсем не едят мяса. Старцы наставляют их и поучают; предсказания их в этом году особенно мрачны, так что молодые люди чувствуют себя окруженными невидимыми опасностями.

• Предыдущая
• 8/22
• Следующая