Верь мне! - Дойл Аманда - Страница 25

— Не волнуйся, — улыбнулся он ей. — Распределитель немного намок. Наверное, промоина была глубже, чем я думал. Извини, Лу. Это нисколько не серьезно, но нам придется немного подождать. Ничего?

— Конечно, ничего, — мягко отозвалась девушка. Она опустила стекло и высунулась из машины, прислушиваясь. — Чудесное впечатление, звук бегущей воды в темноте, правда? — Лу мечтательно вздохнула. — И ты только посмотри на чудесные силуэты эвкалиптов на фоне темного неба!

— Я предпочитаю смотреть на тебя, Лу…

Девушка повернулась и тут же оказалась в объятиях. Его глаза были так близко, и в них было столько обожания и затаенной страсти, что казалось, можно раствориться в океане искреннего чувства. Аллан отчаянно потянулся к ней и стал целовать с решительной властностью. Это было так не похоже на наивного юношу, с которым, как Лу казалось, она была хорошо знакома.

— Аллан, прекрати! Я…

Слабый возглас заглушил еще один страстный поцелуй. Чем больше она сопротивлялась, тем сильнее сжимал ее Аллан в объятиях. И Лу перестала противиться.

От изумления и испуга она покрылась холодным потом. Лу чувствовала безнадежную слабость. Наконец его губы немного отстранились. Теперь она была грубо прижата к его рубашке и смогла разобрать ласковые слова, которые бормотал Аллан, зарывшись лицом в ее волосы.

— Лу… дорогая… дорогая моя, любимая Лу. Ты же знаешь… я люблю тебя, Лу. Ты должна выйти за меня замуж, счастье мое. Я жить без тебя не могу… Господи, как я тебя люблю!.. И теперь я знаю, что и ты меня любишь, моя чудесная, робкая, нежная девочка… Скажи мне это, Лу. Скажи, что любишь меня!

Лу оттолкнула его дрожащими руками:

— Аллан, я не люблю тебя… Это совсем другое… Пожалуйста…

— Конечно, ты любишь меня. Я знаю, что любишь. Не стесняйся этого, пожалуйста, дорогая. Я теперь знаю, что ты чувствуешь на самом деле.

В порыве ликующей радости юноша вновь попытался ее поцеловать. Лу, почувствовав нарастающую в нем волну страсти, собрала все силы:

— Аллан, прекрати! — В ее словах звучало резкое отвращение, смешанное со страхом. — Прекрати! Я не люблю тебя, не люблю, не люблю! Неужели ты не понимаешь? Не люблю!

Она просто кричала, уже не думая о том, что причинит ему боль, слишком потрясенная и испуганная, чтобы выбирать слова помягче.

Аллан, который, казалось, наконец услышал ее, разжал руки и испустил дрожащий стон. Он походил на обиженного, удивленного щенка, которого хозяин наказывает непонятно за что.

— Но, Лу, ты же должна любить меня! Должна!

— Мне… мне очень жаль, Аллан, — прошептала Лу. У нее на глаза навернулись слезы, как ни старалась сдержать их.

— Лу, не плачь, радость моя. Не надо плакать. Я не хотел тебя пугать. Если ты не любишь меня сейчас, то полюбишь со временем, дорогая. Пожалуйста, прости меня, сердце мое. Я ведь не хотел тебя обидеть, правда. Я думал, что могу не спешить, но, честно говоря, когда мисс Пул сказала, что на самом деле ты…

Он неожиданно замолчал, увидев, как его слова подействовали на девушку. Аллан почувствовал, как напряглось ее худенькое тело, и был поражен сдержанно-ледяным голосом:

— Мисс Пул? Анжела? Какое она имеет отношение?..

— Лу, не говори так. Я вообще не должен был называть ее имя. Я… я обещал… И… она хотела как лучше. Это все ради тебя. Она подсказала мне. Она знает, какая ты робкая и застенчивая, дорогая моя, и она…

— Что она сказала?! — Лу уже не могла сдержать возмущения.

Она вспомнила, как эти двое стояли у окна гостиной и заговорщически переглядывались.

В голосе Аллана теперь звучала досада:

— Анжела сказала, что ты ко мне неравнодушна, очень. Просто ты стесняешься показать свое чувство. А с молодыми девушками так часто бывает — они просто боятся посмотреть любви в лицо. Еще она сказала, что мужчина должен взять инициативу… что ты ответишь взаимностью, если я буду вести себя властно и… Она посоветовала мне сегодня пойти в наступление и одержать победу.

Горечь разочарования, прозвучавшая в его словах, заставила девушку содрогнуться. Она вся дрожала от гнева. Но сердилась не на Аллана. К нему Лу испытывала только жалость и дружескую привязанность.

Он сидел рядом с ней, понурившись, немного обиженный, неуверенный в себе… Лу поняла, какой он еще неопытный, наивный, добрый и доверчивый. Бедный Аллан! Он поступил по-доброму — вернее, у него были добрые намерения. Он пригласил ее на танцы в шерстехранилище и даже потом захватил для нее кофе. Неожиданно Лу почувствовала себя старше Аллана, гораздо старше, чем совсем еще недавно, ушедшим вечером.

Она повернулась к юноше, утешающе стиснула его руку:

— Мне очень жаль, Аллан. Прости меня. Но ведь я не могу испытывать чувства, которых во мне просто нет. Ты же знаешь, сердцу не прикажешь. Но ты мне очень симпатичен, и я хочу, чтобы мы остались друзьями и… и забыли про сегодняшнюю ночь. По крайней мере, я собираюсь забыть. И мы должны постараться об этом никогда больше не заговаривать. И… Аллан, если ты не захочешь меня больше куда-нибудь приглашать, я пойму. Знаешь, может, так было бы и лучше — тебе надо ходить одному и знакомиться с другими девушками. По-моему, нам лучше сразу ехать домой, как только машина заведется. Как ты думаешь, долго еще не просохнет этот… как его?.. распределитель?

— А он вовсе и не намокал. — И в доказательство своих слов Аллан повернул ключ зажигания.

Лу старалась дышать глубоко и размеренно. От усталости и волнений у нее кружилась голова. Ее бросало в дрожь при мысли о беспардонном вмешательстве Анжелы в ее личную жизнь. Лу злилась на себя за то, что согласилась на поездку, огорчалась из-за Аллана — так легко дать себя провести!..

Ее обуревало так много чувств, и вдруг она вообще перестала что-либо чувствовать. Голова стала легкой, как пушинка от одуванчика. Наверное, это из-за виски, подумала девушка, ведь я к таким напиткам не привыкла. Из-за виски и из-за того, что мне сегодня пришлось пережить.

Наверное, Лу все-таки задремала, потому что, когда машина остановилась, она не сразу сообразила, где находится и почему. Потом, выпрямившись на сиденье и разглядев пустынную ленту дороги, залитую мощным светом фар, неподвижные, мрачные очертания деревьев и холмов на фоне бледных небес, усыпанных звездами, она уставилась на водителя. Холодок тревоги закрался в ее сердце.

Аллан громко ругался. На этот раз он прямо-таки сыпал проклятиями.

— Не смотри на меня так, дурочка. — В его грубости было что-то настолько братское…

Лу с трудом подавила смех искреннего облегчения.

— Что случилось? — спросила она.

— Сломалась, вот что случилось. И на этот раз по-настоящему. Уж не подумала ли ты, что я рискну разыграть поломку во второй раз?

Лу прикусила губу. Бедный Аллан! Можно ли винить его за то, что ему неприятно. К тому же он, конечно, устал, и не меньше, чем она.

Лу вылезла из машины и подошла к капоту.

— Пожалуйста, разреши я помогу.

Она чувствовала полную беспомощность, но нотки сочувствия в ее голосе, наверное, проняли молодого человека.

Аллан усмехнулся:

— Спасибо, Лу. Да, помоги. Достань, пожалуйста, фонарик из машины и посвети мне вот здесь.

Лу послушалась, радуясь, что может быть полезной. Она не знала, сколько времени держала фонарик, глядя, как Аллан отчаянно перебирает провода.

Постепенно небо окрасилось первым легким румянцем рассвета, розовеющим в обещании нового жаркого дня. Но Лу дрожала в своей тонкой вязаной кофточке, поскольку воздух еще был по-ночному прохладным, что характерно для этой страны. Время от времени она встречалась взглядом с Алланом и старалась, чтобы ее руки, держащие фонарик, не дрожали. Ему и так хватало забот…

К тому времени, когда они наконец добрались до усадьбы, Лу уже легко могла разглядеть в быстро разгорающемся свете дня, что часы показывают половину шестого утра. Боже праведный! Осталось всего три четверти часа до завтрака! Ей надо неслышно пробраться в дом, переодеться в рабочий халатик и пройти на кухню. Ложиться в постель уже не имеет смысла — ей предстоит испечь булочки и пожарить отбивные на завтрак.