Заколдованная - Лоуэлл Элизабет - Страница 52

• Предыдущая
• 52/82
• Следующая

Вокруг всадников клубился холодный и тихий осенний туман. Копыта лошадей прогрохотали по опущенному мосту, который вел во внутренний двор Блэкторна. Несколько мгновений спустя под стальными подковами трех жеребцов зазвенели булыжники двора.

На ступенях крыльца появилась женщина и стала с тревогой вглядываться в приехавших. Увидев жеребца без всадника, она подхватила подол богатого зеленого платья и быстро сбежала вниз по ступеням. Капюшон соскользнул у нее с головы, и ее огненно-рыжие волосы развевались по ветру, словно языки настоящего огня, пока она перебегала двор.

Не обращая внимания на опасность быть растоптанной, она подбежала прямо к лошадям. При каждом быстром движении ее тела дрожали и звенели малюсенькие золотые колокольчики, украшавшие ее одежду.

— Саймон! — крикнула она. — Где Дункан? Что случилось? Почему у тебя его боевой конь?

Жеребец Саймона почти встал на дыбы, когда его всадник резко натянул поводья.

— Не подходи, Мег! — приказал Саймон. — Если какая-нибудь из лошадей наступит на тебя, Доминик снесет мне голову.

— И не только это, — произнес голос, донесшийся со стороны караульного помещения. — Я прикажу нанизать твое сердце на вертел и поджарить.

Саймон обернулся и увидел брата, шагающего к нему по булыжникам двора.

На Доминике был длинный плащ, такой же черный, как и его волосы, и лишенный каких бы то ни было украшений, за исключением большой серебряной застежки, скреплявшей плащ из тяжелой ткани. Да и не было нужды в каких-то еще украшениях, которые указывали бы на статус Доминика. Массивная застежка из чистого серебра была сделана в виде волчьей головы с необыкновенными хрустальными глазами, смотревшими на мир взглядом, в котором светилось древнее знание.

Волк глендруидов, исчезнувший на тысячу лет, был найден и отдан воину, не принадлежавшему к клану глендруидов.

Доминик миновал все еще беспокойно переступавших жеребцов и остановился лишь тогда, когда оказался между ними и женой. Убедившись, что Мег в безопасности, Доминик повернулся к Саймону и заговорил с ним.

— Дункан жив? — напрямик спросил он. — Да.

Мег прикрыла глаза и произнесла благодарственную молитву. Одной рукой Доминик обнял ее за плечи, привлек к себе, что-то тихо сказал ей в волосы. Она придвинулась еще ближе к нему, принимая поддержку мужа.

— Дункан ранен? — спросил Доминик.

— Да. И нет.

Серебряные глаза Доминика сузились: он видел, что Саймон подавляет в себе какое-то клокочущее в нем сильное чувство.

Зеленые глендруидские глаза тоже изучали Саймона, ибо Мег уловила ненависть, кипящую под маской кажущегося спокойствия. Она не видела Саймона в таком состоянии с тех пор, как вскоре после их свадьбы с Домиником он обвинил ее в попытке отравить мужа.

Доминик повернулся и посмотрел на второго рыцаря. Шлем скрывал его белокурые волосы, но не мог скрыть его холодных, очень светлых глаз. Легким кивком головы Свен подтвердил то, о чем уже догадался Доминик.

Больше ни слова не должно быть сказано о Дункане Максуэллском — слишком много вокруг ушей, которые могут подслушать.

— Пойдем ко мне, — сказал Доминик.

Он подал знак, и сразу несколько конюхов поспешили через двор, чтобы принять лошадей. Потом что-то сказал одному из ожидавших поодаль оруженосцев, и юноша бросился бегом в другую часть двора — сказать, чтобы из кухни принесли еду.

Никто больше не произнес ни слова, пока все не оказались в уединении личных покоев хозяина. После того как влажные от тумана плащи были сняты и повешены сушиться, Доминик повернулся к брату.

— Расскажи мне, что с Дунканом.

— Его околдовали, — резко бросил Саймон.

Саймон больше не скрывал обуревавшей его ненависти. Она потрескивала у него в голове подобно разряду молний.

— Околдовали? — переспросила Мег. — Как это?

— Он ничего не помнит о Блэкторне, не помнит, что присягал Доминику на верность, не помнит о своей помолвке с Арианой.

Доминик приподнял одну черную бровь, отчего лицо его приобрело насмешливое выражение.

— Клянусь Господом, — сказал Доминик. — Это может вызвать затруднения. Король Генрих был особенно доволен тем, что нашел жениха-сакса для норманнской наследницы.

— Ты хочешь сказать, удобного жениха. Он твой вассал и косвенно оказывается обязанным Генриху, — заметил Свен. — Как я понимаю, хозяин замка Дегэрр-Хоулд не в восторге от предлагаемого союза.

Усмешка Доминика была, не менее свирепой, чем усмешка волчьей морды, украшавшей его плащ.

— Лорд Чарльз, — тихо произнес Доминик, — спал и видел, как расширит свои владения, удачно выдав замуж дочь. А вместо этого брак Арианы укрепит господство Генриха.

— И твое влияние, — добавил довольным тоном Свен.

— Да. Тебе попадались люди Чарльза в Спорных Землях?

— Нет, — ответил Свен.

— А тебе, Саймон?

— Кроме следов колдовства, мне ничего не попадалось, — мрачно буркнул тот.

Доминик искоса взглянул на жену.

— Колдовство — это по твоей части, — с улыбкой сказал он.

— И это говорит Глендруидский Волк, — пробормотал Свен.

Доминик усмехнулся еще шире, но не стал больше расспрашивать Саймона.

— Какого рода чары или колдовство ты подозреваешь? — спросила Мег у деверя.

— Спроси у проклятой ведьмы, что живет в Спорных Землях.

— Прошу тебя, начни с самого начала, — сказала Мег.

Эти слова были не только просьбой, но и приказом.

Саймон не обиделся. Он питал привязанность и уважение к этой глендруидской женщине, которая спасла жизнь Доминику, сильно рискуя лишиться своей.

— Мы со Свеном расстались у Морского Дома, — начал Саймон. — Он хотел посмотреть, правду ли болтали о каком-то полностью снаряженном боевом жеребце, который якобы бродит в лесу подобно дикому зверю и убегает от всех, кто пытается поймать его. Крупный жеребец темно-гнедой масти…

Мег взглянула на Свена.

— Жеребец Дункана? — спросила она.

— Я тоже так подумал. Мне приходилось слышать, как Дункан подзывал его, свистя по-соколиному. Ну, я и стал свистеть по всему лесу, пока Щит не подбежал ко мне, словно большая собака, радуясь, что может вернуться домой.

Мег снова повернулась к Саймону.

— Пока Свен прочесывал лес, — продолжил свой рассказ Саймон, — я решил проверить разные слухи о том, что делается в Морском Доме.

Мег с силой выдохнула.

— Это был опасный риск, — сказала она. — Говорят, что сэр Эрик — колдун. И в Морском Доме властвует он.

Блестящие черные глаза Саймона заискрились потаенным смехом. Ему было внове, чтобы о нем пеклась и беспокоилась женщина. Он обнаружил, что это довольно приятно.

Все еще улыбаясь, Саймон снял шлем и опустил его на стол рядом с видавшим виды шлемом Свена.

— Колдовство сэра Эрика — если оно существует, — похоже, не столь могущественно, чтобы он мог читать мои мысли, — сказал Саймон. — Он поверил моим россказням о том, будто я странствую из религиозных побуждений.

У Мег вырвался какой-то звук, который мог означать все, что угодно, в том числе и досаду на любимого деверя.

— Я пробыл там всего несколько дней, когда в Морской Дом прибыли мужчина и девушка, — продолжал Саймон. — На девушке была одежда в золотых тонах и украшения из драгоценного янтаря, которые она носила так, как если бы они были медные.

— Янтарь? — взволнованно переспросила Мег.

— Да. Ее и зовут так же — Эмбер.

Доминик уловил внезапное волнение жены. Он с беспокойством посмотрел на нее, но все ее внимание было обращено на Саймона.

— Эмбер, — повторила Мег. — Просто Эмбер, и все.

— Ее называли Неприкосновенной, — сказал Свен, понизив голос, — ибо никому, будь то мужчина или женщина, не дозволялось прикасаться к ней. Мег замерла на мгновение.

— Продолжай, — велела она Саймону.

— Похоже, молва все сильно преувеличила, — насмешливо произнес Саймон. — Эмбер обвивалась вокруг своего спутника, словно плюш вокруг могучего дуба.

— Правда? — удивленно спросила Мег. — Тогда это не могла быть Эмбер Неприкосновенная.

• Предыдущая
• 52/82
• Следующая