Новый мир - Шек Павел Александрович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/72
• Следующая

Четверо парней, явно новичков в клане, зашептались, не совсем понимая, кто она такая.

— Жмурик, веселись, сегодня твоя очередь, — рассмеялся толстый.

— Лапоть, — презрительно сказала Елизавета. — Все еще работаешь нянькой для новичков.

— Молчи! — Толстый неприятно выругался. — Забыла, как потеряла последние три уровня? А я так надеялся, что ты успеешь восстановиться к нашей следующей встрече.

Я быстро проверил их уровни. Толстый был пятьдесят первого. Тот, кого он назвал Жмуриком, — сорок шестого. Елизавета вроде бы говорила, что дуэли разрешены, если разница в уровнях не превышает десяти…

— Ничего, сегодня не отвертишься. Пять раз ты уже отказалась от дуэли, так что повесели нас сегодня.

— Митр, возле восточных ворот есть небольшой храм. Если что, жди меня там. Нет, стой. Сбегай в гильдию, предупреди Пастера, чтобы встретил меня у храма. — Она стянула с себя плащ и убрала его в сумку, доставая из нее набор доспехов и короткий меч.

Хоть она и говорила «если что», в голосе совсем не слышалось уверенности, что она победит. Разница в девять уровней — слишком много для дуэли. Даже я это понимал. Одно дело — дуэли в компьютерных играх. Совсем другое — в этом мире. Я уже видел одну такую на улице города. Это было ужасно. Тогда бились два героя тридцатых уровней. Один из них оказался немного ловчее, и умудрился отрубить противнику руку по локоть. Меня тогда чуть не стошнило, а для всех остальных это было в порядке вещей. Все кричали, улюлюкали, радовались такому кровавому зрелищу.

Вот и сейчас, в ожидании представления, с рыночной площади подтягивались зеваки.

— Я буду драться вместо тебя, — тихо сказал я ей, вынимая из сумки легкую кольчугу, щит и свой драконий клинок.

— Не смеши. Твоя храбрость напоминает больше глупость, а я терпеть не могу глупцов. — Она принялась надевать латный нагрудник прямо поверх платья. — У тебя нет ни единого шанса. Без оружия, доспехов, навыков ты умрешь от одного удара. Все, не мешай: если мне повезет, возможно, я и выиграю этот бой.

— Ну и что, если я погибну? Мы все тут бессмертные, смертью больше, смертью меньше…

Я не договорил: она развернулась и врезала мне в челюсть кулаком в латной перчатке. Все поплыло перед глазами. На миг брусчатка резко прыгнула к моему лицу. В ту же секунду я очнулся. Голова гудела, а пошевелить челюстью было невыносимо больно. Учитывая, что боль тут занижена, досталось мне неплохо.

Сзади вскрикнула Елизавета. Через силу я поднялся и развернулся. Ее противник умудрился проткнуть ей бедро узкой шпагой и ловко отскочил, разбивая небольшим щитом молнию. Для Елизаветы это было уже второе ранение. Первое пришлось в левую руку, лишив ее возможности держать магическую книгу.

— Не спеши, — сказал Лапоть, — пусть пьет зелье. Убить ее быстро — значит разочаровать главу.

Елизавета действительно вынула склянку с красной жидкостью и одним глотком осушила ее. Скорее всего, боль была очень сильной, потому что после зелья она смогла облегченно вздохнуть.

Вот тут у меня что-то переклинило. Забыв про свою кольчугу, я медленно поднялся и, перехватив драконий клинок, пошел прямо к сражающимся. Посреди улицы уже образовался плотный строй из зевак. Было тут и несколько стражников, которые следили за порядком при проведении дуэли.

Растолкав зрителей, я прошел к центру площадки, направляя на Жмурика меч.

— Еще шаг в эту сторону — и потеряешь уровень! — как можно более грозно сказал я.

Зрители одобрительно загудели. Не знаю, разрешалось ли тут вмешиваться в дуэли, но, раз стражники бездействовали, я был спокоен.

— Отвали, придурок, — бросил Жмурик. — Хочешь отправиться с ней к точке возрождения?

— Я тебя предупредил, — сказал я, чувствуя, что меня мутит. Скорее всего, от удара в челюсть.

Жмурик, ни слова не говоря, бросился вперед, взмахивая шпагой. Удар был совсем простецкий, снизу вверх. Я несколько секунд следил за ним, не понимая, почему он хочет поразить меня этим странным приемом. Наши мечи встретились внизу, высекая сноп искр, и отскочили друг от друга. Жмурик что-то сделал и исчез из моего поля зрения. Было слишком ярко, и я жмурился от солнца, пытаясь найти его.

«Сзади!» — пришла мысль. Резко развернувшись, я едва успел разглядеть его меч, нацеленный мне в голову. И опять наши мечи встретились. На этот раз меня отбросило сильнее, чем его, и я едва удержался на ногах. Скорее всего, он смог ударить меня в спину, потому что она страшно болела. Времени лезть в сумку и искать зелье не было. На меня обрушился целый град выпадов. Медленные, но очень неудобные. Отбить их разом не получилось, и он смог задеть меня. Ногу и бок обожгло очередной порцией боли.

Странно, но сейчас я совсем не слышал крика толпы. Только собственное дыхание и звук рассекаемого мечами воздуха. Ярость, переполнявшая меня, рвалась наружу. Мне ужасно хотелось воткнуть меч в его ухмыляющуюся рожу.

Бросив в него щит, я прыгнул вперед, взмахивая… крыльями. Рывок был такой стремительный, что я оказался рядом с ним за долю секунды. Мой удар он заметил, но решил принять его доспехами, контратакуя. Его удар вспорол мне плечо, оставив на нем глубокую борозду. Мой же удар, в который я вложил все силы, прошел насквозь. По инерции я крутанулся вокруг оси и рухнул на пол, больно ударившись крылом о брусчатку. В лопатке отдало резкой болью. В этот момент я не думал, откуда у меня крылья: я думал о том, задел ли его мой удар. Жмурик, стоя как ни в чем не бывало, как-то странно смотрел на меня. Нижняя часть кольчуги, в которую пришелся мой удар, валялась на земле. Он закатил глаза и растворился в воздухе.

— Ах ты, сволочь! — Я услышал голос Лаптя откуда-то сзади.

Резко перекатившись через голову, едва не переломав собственные крылья, я вскочил, отпрыгивая назад и уклоняясь от его булавы. Внезапно меня окатил какой-то синий свет, от которого по телу пробежали мурашки, унося с собой боль от ран. От облегчения на глазах проступили слезы. Следом за исчезнувшей болью пришло воодушевление. Теперь мне хотелось ринуться в бой с утроенной силой. Я оглянулся на Елизавету. Она стояла позади, читая вслух какие-то слова. Звучали они до ужаса пафосно. Что-то вроде: «Да снизойдет на него великий доспех, да засияет его оружие, именем великого воина Георгия дарую ему благословение рыцаря». Она продолжала накладывать на меня одно благословение за другим, читая их прямо из книги, которую держала вместо меча.

Лапоть ринулся в мою сторону, взмахивая дубиной, которая начала слабо светиться. Не добежав до меня двух метров, вдруг остановился и отпрыгнул назад, переходя в защитную стойку. Я не сразу понял его намерений, а когда до меня дошло, я просто рассмеялся, не в силах сдержаться.

Я стоял прямо между ним и Елизаветой, широко расправив крылья и скалясь, обнажив острые клыки. Переведя взгляд на собственную руку, я зарычал. От рыка даже мне стало неприятно.

В следующие несколько секунд все произошло очень быстро. Я неумело прыгнул на противника, просто выставив меч перед собой. Глупость этого выпада я понял слишком поздно. Лапоть легко ушел в сторону, ударяя по мне сверху вниз. Единственное, что пришло мне на ум, — это закрыться крылом. Послышался хруст, и левая рука отнялась от нестерпимой боли. Резко крутанувшись на месте, я, вытянув руку, рубанул что есть силы. С противным скрежещущим звуком разрезаемой стали меч застрял в нагруднике Лаптя. Тот, округлив глаза, перевел взгляд на мой меч, после чего скривился от боли и растворился в воздухе.

Я обессиленно опустился на землю, неуклюже пытаясь сложить сломанное крыло. Елизавета уже применяла лечащее заклинание, но оно помогало мало. Как только бой закончился, меня буквально накрыл оглушающий звук толпы. Она кричала и бесновалась.

— Ты как? — спросила Елизавета.

— Жарко, — протянул я, пытаясь накрыться здоровым крылом. Со стороны, наверное, это выглядело очень забавно.

— Сейчас, подожди, — сказала она, и на меня сверху опустился ее широкий плащ, скрывший меня полностью.

• Предыдущая
• 17/72
• Следующая