Домовёнок Кузька и пропавшая азбука - Александрова Галина Владимировна - Страница 1

• 1/9
• Следующая

Куда ни бросишь взгляд – кругом снег. Он выпал только вчера и укрыл всю землю своим мягким, воздушным одеялом. Вся деревенька на берегу речки Безымянки выглядела сейчас как большой сугроб. Только трубы торчат, да дорожки прочищенные, как ходы, виднеются. В окнах горит свет, и такая благодать вокруг, такое спокойствие, что просто сердце радуется.

В одной небольшой избушке, под столом, расположились два домовенка, над книгой склонились, пальчиками своими по ней водят и о чем-то шепчутся.

– Ты посмотри, какой остров нарисован, – сказал Кузька.

– Ничего особенного, – пробурчал Нафаня, – у нас здесь лучше. А эти пальмы на нормальные деревья даже не похожи.

Кузька и Нафаня учились читать. Вернее, сейчас они буквы учили. И прошли почти весь алфавит. Сегодня была уже предпоследняя буква. Оставалось совсем немного, и это очень радовало друзей.

А какая Азбука у них была замечательная! Ее сам Нафанюшка и подарил Кузьке на день рождения. А когда Кузька начал буквы изучать, то решил Нафаню снова в гости позвать, чтобы он тоже грамотным стал.

Приехал Нафаня – Кузька аж на месте подпрыгнул. Не узнать друга! Прямо-таки другой домовой. Постарел лет на триста, а может, и на все пятьсот.

– Что же ты с собой наделал, Нафанюшка, что приключилось? – поинтересовался Кузька.

– Да, понимаешь, больно розовый я был раньше да гладкий. Точно поросеночек. Все меня и дразнили: «Нафаня-Хрюфаня». Вот и попросил я нашего Бурчука повлиять на мою внешность своими заклинаниями волшебными. Только я просил лет двести мне прибавить. А он, старый, считать совсем разучился и состарил меня на все пятьсот, – и Нафаня виновато развел в стороны свои волосатые ручки.

Теперь он был с седой бородой, волосатыми ушками и даже пятками!

– Ничего, – утешал его добрый домовенок, – ты так солиднее смотришься! А теперь давай за Азбуку сядем.

Учиться по волшебной Азбуке – одно удовольствие. Не простая ведь азбука, а с картинками, которые светятся и переливаются. Книга еще сама и буквы называла. Сиди, запоминай.

Правда, еще задания давала. Надо было на каждую букву по два слова придумать. Но это особенно нравилось домовым. Вот сейчас они стали вспоминать слова на букву «Ю».

– Юла, – нашелся Кузька, от радости мотнув своей рыжей головой, – юла, юла по полу гулять пошла.

– Гулять? – переспросил Нафаня. – Зачем ей гулять?

– Ну она же крутится-вертится и даже подвывает немного, как метель в зимний день за окном. Кстати, скоро и метели начнутся. Хорошо, что нам с тобой есть чем заняться.

– Темновато что-то стало, – Нафаня выглянул из под стола, – давай лампу вниз перетащим.

– А чего не перетащить, – согласился Кузька.

Он вылез, забрался на стул, взял керосиновую лампу и отнес ее под стол.

– Пока бабки Настасьи и Анютки нет, мы можем ею пользоваться.

– Совсем другое дело, – удовлетворенно хмыкнул Нафаня, потирая нос от холода. – Когда печь-то топить будете, я что-то замерз уже.

– Потерпи, они за дровами в лес поехали, скоро будут. Тогда и погреемся. Давай пока слово придумывай, не отвертишься, а то книга листочек не перевернет и мы не узнаем последней буквы. А так хочется.

– Сейчас, согреюсь только, – Нафаня приблизил нос к лампе, пытаясь хоть так погреть его. Потом долго смотрел по сторонам, пытаясь отыскать в горнице что-нибудь, что начиналось бы на эту букву. Взгляд его упал на юбку бабки Настасьи.

– Юбка!

– Ура! – обрадовался Кузька, подпрыгнул на месте и ударился головой о стол. – Ой!

Картинки и буква в азбуке стали переливаться, листок шевелиться, но в это время дверь распахнулась и в дом вошли бабка Настасья и внучка Анютка. Следом за ними ворвался холодный воздух.

Бабка Настасья сразу за ужин принялась, Анютка с котом играть стала, а Кузька с Нафаней ученье продолжили.

Только в книгу заглянули, как дверь сама распахнулась да так сильно об стенку стукнулась, что половники и дощечки с нее полетели, загрохотали.

– Вот не проследишь, – стал ворчать Кузька, – обязательно дверь не закроют. Все самому делать надо, глаз да глаз за всем.

Он уже хотел пойти да навести порядок, но тут увидел, что в комнату залетел какой-то вихрь. Все тоже заметили и остолбенели, а бабка Настасья ухват на ногу себе уронила, но боли не почувствовала – на странное видение смотрела.

А вихрь по комнате покружил, под стол залетел, книгу с пола поднял и давай ее подкидывать. Играл-играл, а потом вместе с ней и вылетел в еще незакрытую дверь.

– Азбука! – закричал Кузька и бросился к выходу.

Но на улице он уже ничего не увидел, только снег серебрился под светом луны.

– Пропала, пропала, – Кузька снова забежал в избу, забрался под стол и запричитал: – Украли, украли. Мою Азбуку любимую! Ах, что же мне теперь делать? Как без нее буду? А ведь нам всего одна буква осталась.

– Горе какое, – вторил ему Нафаня, – прямо из-под носа книгу увели!

Бабка Настасья закрыла дверь на крючок, подбросила в печь дровишек и села на табуретку. Ее напугал непонятно откуда налетевший вихрь, но так как ее горшки и половники остались целыми, она быстро перестала печалиться и уже через несколько минут попросила Анютку почитать ей что-нибудь про животных. Очень бабка Настасья любила такие книги.

А домовые под столом сидели хмурые и обиженные и все думали о том, что выпало на их долю. Но делать нечего – надо ужинать да спать ложиться.

Скоро легли все, лампу затушили. Только Кузька ворочался с бока на бок и все думал: «Беда-беда, огорчение. Какое мне, домовому, теперь учение? Самое главное забрали, последнюю букву выучить не дали».

Но сон одолел и Кузьку. Закрыл маленький домовенок глаза, решил, что утро вечера мудренее, и заснул.

Наутро, едва открыв глаза, Кузька сразу вспомнил, что за горе с ними приключилось, разбудил Нафаню и сказал:

– Нечего бока отлеживать. Это дело так не оставим. Разузнаем, кто это Азбуку нашу украл, найдем и накажем.

– Где ж ты его сейчас искать будешь? – спросил Нафаня. – Снега кругом, холод. Все дороги замело – не пройти, не проехать. Может, до лета подождем?

– Как бы не так, – покачал рыжей головой маленький домовенок, – ты, Нафаня, хоть и старше меня, да, видно, совсем не умнее. Если ждать, то потом вообще ищи-свищи. Надо сразу, по горячим следам. Сейчас по избам пойдем с домовыми советоваться, спрашивать-расспрашивать. Не может быть такого, чтобы никто не знал про этот странный воздуховорот. Найдется кто-нибудь, поведает нам, что это за напасть такая нападучая, воришка крадучая.

Кузька очень торопил Нафаню и даже не дал ему как следует позавтракать. Тот еще не успел чашку на стол поставить, а Кузька уже в валенках у порога стоял, Нафаню дожидался.

– Копуша ты, копуша. С места тебя не сдвинешь, – ворчал Кузька, – пошевеливайся, поторапливайся.

Пошли домовые по домам. Говорили со всеми домовыми, но никто им ничего объяснить не мог, никто про такое и не слыхивал. Осталась еще одна изба, где Кузька с Нафаней еще не были. Там самый старший домовой обитал.

Залезли друзья через трубу в дом, дверь им открывать не хотели. Пусто кругом. Печь не топлена, едой и не пахнет.

– Что же случилось? Отчего никто нас не встречает? – изумился Кузька.

– Так и не живет здесь никто, – предположил Нафаня, – слышь, какая тишина кругом, даже мышей не слышно.

Но тут из дальнего уголочка послышался храп. Несомненно, там кто-то был. Друзья подошли ближе и увидели домового в грязном кафтане. Он лежал, свернувшись в клубочек, и похрапывал.

• 1/9
• Следующая