Жар ночи - Дэй Сильвия - Страница 44

• Предыдущая
• 44/48
• Следующая

— Хреново.

— Следи за выражениями! — подала голос Стейси.

Он повернулся к ней. Глядя на него блестящими от слез глазами, она послала ему воздушный поцелуй, и он издал горловой рык.

— Не знаю даже, что теперь делать, — сказал Коннор, снова повернувшись к Эйдану. — Куда бежать, за что хвататься.

— Делай как я, — ответил Эйдан. — Кончай гадать что да как и решайся.

— Ага, можно подумать, это так просто, когда имеешь дело с женщиной, — фыркнул Коннор.

— А кто тебе сказал, будто это просто? Но если ты хочешь ее, действуй. Счастье стоит усилий.

Счастье. Да уж, Коннор желал его. Желал обрести его со Стейси.

— Ты прав. — И тут же перешел к практическим вопросам. — И вот что, пока суд да дело, нужно обеспечить этот дом такой системой безопасности, чтобы ей мог позавидовать и Форт-Нокс. Мне предстоят поездки, и я хочу быть уверен, что они под надежной защитой.

— Верная мысль. — Эйдан открыл дверь и пропустил его вперед. — Пусть мои денежки поработают.

Стейси проснулась от страшной, разрывающей череп головной боли. Схватившись за виски, она завертелась, застонала и натолкнулась на спящего Джастина. Тот протестующе буркнул. Пробормотав извинение, она откатилась в сторону и в результате свалилась с кровати, вскрикнула, ударившись, и прикусила губу, чтобы больше не шуметь. Бросив взгляд на будильник, она увидела, что сейчас еще только три часа утра. Она сильно сомневалась в том, что при такой жуткой боли ей удастся дожить до рассвета.

Она проползла на несколько футов, а потом поневоле встала. Ползти на четвереньках было не слишком удобно. Как ей удалось одолеть коридор, в памяти не отложилось, но в гостиной было прохладнее, и это чуть облегчило жжение ее кожи.

— Стейси?

Акцент Коннора обволок ее, словно медовый компресс, и от накатившего облегчения она чуть было снова не упала на пол.

— Ты где? — выдохнула она, боясь открыть глаза, потому что даже пробивавшийся сквозь щели в ставнях лунный свет травмировал их и под плотно закрытыми веками. И все это жжение лишь усугубляло ощущение впившегося в ее мозг ледяного шипа.

— Здесь, — прогудел он. — Я прямо здесь.

Теплые руки обняли ее, прижав к припорошенной волосками голой груди.

— Как я рада, что ты остался.

— Я не покину тебя, милая. Даже будучи в отъезде, все равно останусь с тобой.

— Голова раскалывается, — всхлипывая, пожаловалась она.

— Доктор оставил лекарства. Я сейчас…

— Нет! — Она удержала его за пояс спортивных штанов. То, что он был здесь, с ней, спал на ее диване, оберегая ее дом, радовало, как ничто другое в жизни, даря покой и чувство защищенности. — Не оставляй меня.

— Милая. — Его губы прижались к ее лбу, несколько уняв боль. — Меня просто убивает, когда ты плачешь.

— Еще раз, — попросила она. — Поцелуй меня снова.

Его губы прикоснулись к ее коже, на этот раз к опущенным векам и ресницам, убирая слезы и еще заметнее облегчая боль.

Откинув голову, Стейси поймала его губы и едва ощутила его вкус, как ее кровь вскипела, сердце забилось быстрее. Накатило чудесное облегчение.

— Стейс, — выдохнул он прямо ей в рот, — ты что делаешь?

— Я хочу тебя.

Она ощутила не только его удивление, но и накатившее тут же, неподконтрольное ему желание.

— Ты сумасшедшая, — пробормотал он, но его руки уже обхватили ее бедра, пальцы залезли под хлопковую рубашку. Его прикосновения успокаивали, утешали. Чем больше он ласкал ее, тем меньше изводила ее боль.

— Давай займемся любовью, — взмолилась она.

— Джастин…

— Дверь в прачечной закрывается.

— Тебе нельзя…

— Коннор, давай!

— Ох, черт!

Подхватив на руки, он понес ее в заднюю часть дома, зайдя в прачечную, откинул ногой в сторону корзину, подпиравшую дверь, чтобы она не закрывалась, захлопнул ее, усадил Стейси на старый письменный стол, теперь служивший для раскладки белья, и с изумленной улыбкой вперил в нее жаркий взгляд.

— Ну, что теперь?

— Не отпускай меня!

Пристроив ее на столе так, что его руки были по обе стороны ее бедер, Коннор припал губами к ее шее.

— Милая, скажи, что тебе нужно.

Подавшись навстречу, она обняла его, ощутив под руками гладкую, горячую кожу, обтягивавшую крепкие мышцы, и внутренне растаяла, а когда он куснул ее за мочку уха, простонала:

— Мне нужен ты.

— Ну так я у тебя есть. — Он завалил ее на стол, и его рука скользнула ей между ног. Даже толстая ткань не помешала его пальцам дать ей то, чего она хотела. — Я никуда не уезжаю. У нас тут полно работы.

— Да… Ох, как хорошо!

Промычав что-то в знак согласия, он ловко расстегнул пуговицу на ее поясе, после чего взялся за молнию. Все это время его губы, язык и зубы не переставали проделывать нечто восхитительное с кожей ее шеи. Одной рукой он держал Стейси за затылок, так что она оказалась фактически обернута его большим, крепким телом. Посторонние звуки в ее голове стихли. Впрочем, быть может, их просто заглушил шум крови в ушах.

— Коннор.

Ее ноздри были полны его запахом. Другого такого запаха, пряного, экзотического, необыкновенного, не было больше нигде в мире. Она обожала его — своего мужчину из снов. И он был прав: время не имело никакого значения. Значение имело лишь то, что она чувствовала, когда они были вместе. Когда возникла нужда, он показал себя надежным, как скала, и она знала, что так будет всегда. Так, и никак иначе.

Когда он запустил руку ей в штаны, она охнула.

— Как твоя голова? — Голос его звучал греховно, вожделение усилило акцент.

— Я… я…

— Голова еще болит?

Коннор целовал ее с неистовой страстью, работая языком с таким умением, что ни для чего, кроме него, в ее сознании просто не осталось места. Его пальцы ощутили взмокшую промежность, и в груди зародился похотливый рык.

— О боже, — простонала Стейси, плотно зажмурив глаза, когда его палец просунулся в нее. — Трахни меня! Скорее!

Утихомирив ее крики поцелуями, Коннор разложил ее на столе, спустил с нее, до колен, штаны и, подняв вверх соединенные ими ноги, забросил себе на плечо. Ощутив прикосновение гладкой головки его члена, Стейси завертелась от нетерпения, направляя его в себя.

— Тссс… Все будет как надо, милая, — проурчал он.

Его руки раздвинули ее промежность, и член вошел внутрь. Она вскрикнула, выгнувшись от наслаждения. В этой позиции ее щель была особенно тесной, так что он входил в нее короткими яростными толчками.

Мяукая от наслаждения, она старалась принять в себя как можно больше.

— Какой же он огромный! — вырвалось у нее.

— Ничего, влезет.

Он покачал бедрами и протолкнул глубже. Потом еще. Снова. Снова. Восхитительно и мучительно, дюйм за дюймом.

Ее ногти впились в столешницу, когда мощная головка начала массировать ту жадную точку в ее лоне, которая никогда не могла насытиться им полностью.

— Стейси, — хрипло выдохнул Коннор, — какая у тебя обалденно тесная щелка. Прямо как жаркий, мокрый кулачок. Очуметь, до чего здорово. Боюсь, я кончу раньше, чем войду в тебя полностью.

— Не смей! — выкрикнула она, сжимая свои до боли набухшие груди. — Ты это начал. Вот и доведи до конца.

— Я уж доведу. — Его восхитительное лицо пылало, глаза потемнели, на лбу выступили капельки пота. — Черт… да… я скоро кончу. Прямо в тебе. В тебя.

Господи, да выдержит ли она это?

Его яростные толчки сделались еще сильнее. Пояс его спущенных штанов терся о ее ляжки, и это было потрясающе эротично, как и ее сладострастная поза. Его бедра ходили ходуном туда-сюда. Ее влагалище с дрожью, на грани оргазма, сжимало его член.

Спина Стейси выгнулась дугой, все тело напряглось от предвкушения. Это было именно то, в чем она нуждалась, чего хотела. Быть желанной, слиться с ним воедино.

— Да!

Коннор засаживал все сильнее, его массивные яйца ударяли по изгибу ее ягодиц, побуждая влагалище сжиматься еще теснее. Она смотрела на него из-под опущенных век, вбирая в себя разгоряченные страстью черты лица, с золотистым локоном, упавшим на лоб. Хотя удерживал он ее без малейших усилий, его бицепсы и грудные мышцы рельефно вырисовывались, кубики брюшного пресса напрягались и расслаблялись, кожа поблескивала от пота.

• Предыдущая
• 44/48
• Следующая