Жизнь за любовь - Лэм Шарлотта - Страница 29
- Предыдущая
- 29/39
- Следующая
— Энни, я такой же нормальный человек, как и ты Я вовсе не псих, — раздраженно бросил Марк — Но ты знаешь, что Шекспир говорил устами Гамлета:» Есть многое такое, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам «. Так вот, как бы невероятно моя история ни звучала, она вполне возможна. Мне подумалось, что если во мне воплотился тот англичанин, то почему бы мне не встретить где-нибудь в этом мире женщину, которую я любил? Я должен был найти ее, а после того, как увидел на обложке пластинки твое лицо, то сразу понял, что нашел тебя. Но я должен был убедиться, что тут нечто большее, чем чисто физическое сходство. — Марк немного помолчал, потом продолжил, с мягким намеком на насмешку над самим собой: — Признаюсь, я тайно надеялся, что ты видишь те же самые сны, что и я.
— Ну так вот, я их не видела, — холодно ответила девушка, все еще сердясь на Марка за то, что он до смерти — перепугал ее, заставив поверить, что ее похитили, хотя на самом деле ее «заточение» в загородном доме Марка было заранее обговорено с Филиппом. Марк преспокойно признался, что все строилось на том, что «похищение» должно стать неожиданностью для Энни, едва та прилетит в Париж. Так оно и случилось, но Энни понадобилось очень много времени, чтобы во всем разобраться..
— Зато видишь их сейчас, — мягко заметил Марк, и девушка метнула в его сторону свирепый взгляд
— Почему вы не хотите честно признаться в том, что загипнотизировали меня? Все эти сновидения, что являлись мне — в вашем загородном доме, ну… что вы просто внушили мне их. А перед пробуждением приказали напрочь позабыть о том, что я была подвергнута воздействию гипноза. Ведь так было?
— Нет, Энни, — взорвался Марк. — Все было совсем не так!
— Я вам не верю, и с чего это мне вам верить! Вы меня уже раз одурачили, заставив поверить в похищение. Откуда мне знать, что теперь вы говорите правду, а не лжете вновь?
— Было бы абсолютно бессмысленно пытаться прибегнуть к помощи гипноза, — начал Марк глухим, раздраженным голосом. — Мне нужно было убедиться в том, что ты — это та самая женщина, которую я любил в прошлом. Я увез тебя в сельский дом, чтобы создать условия, при которых сработал бы спусковой курок, блокировавший твою память, и ты бы все припомнила. Зачем мне мошенничать с гипнозом?
— Вы сами признали, как сильно хотели, чтобы я поверила в то, что являюсь собственной бабушкой, ее новым воплощением в этом мире, ведь вы не станете оспаривать это? Вы были захвачены этой идеей. Вы пошли бы на все, только бы заставить меня поверить в то, что я была ею, правда?
— Ты ошибаешься, Энни, — горячо возразил Марк. — Да, я хотел бы, чтобы ты оказалась ею, но лишь в том случае, если бы так оно и было на самом деле.
Они уставились друг на друга, ее зеленые глаза сверкали от негодования. Марк смотрел на нее, погруженный в раздумья.
— А если вы ошибаетесь? — прошептала девушка. — Что тогда? Полагаю, вы бы потеряли ко мне всякий интерес.
Зазвонил телефон. Они оба словйо очнулись — звонок разрядил атмосферу. Нахмурившийся Марк обернулся и поднял трубку.
— Да, — рыкнул он.
Энни была настолько взволнованна, что вынуждена была присесть на ближайший стул. Она и сама еще не оправилась от шока, обнаружив идентичность Марка мужчине из ее снов и пытаясь понять, что за интригу Марк ведет с ней последние сутки. Она чувствовала себя полностью замороченной.
Попытавшись отвлечься, девушка заставила себя осмотреться по сторонам, разглядывая убранство гостиной в роскошных апартаментах, в которых ей предстояло жить во время гастролей в Париже. Номер был шикарно обставлен — вся мебель выдержана в имперском стиле, кресла и софа обиты зеленым атласом и парчой, на полу лежал бледно-желтый ковер, на обоях красовались изящные завитушки на кремовом фоне. Роскошная люстра свисала с потолка, причудливые каскады хрустальных подвесок издавали мелодичное треньканье всякий раз, когда кто-либо проходил по комнате. Длинные занавеси из все того же зеленого атласа висели и на окнах, ниспадая до самого пола. Внизу они были подбиты золотым шелковым кордом.
Марк сердито, с размаху швырнул трубку на рычаг. Энни внутренне подобралась и вопросительно посмотрела в его сторону.
— Нас ждут внизу, — кратко рявкнул Марк. — Мои ребята уже приехали и ждут нас в баре. Нам надо успеть завершить ланч до того, как наступит пора предстать перед прессой.
— Вы идите вниз, мне надо еще причесаться.
— Нет, я подожду. — С этими словами Марк глянул на часы. — Энни, у тебя всего пять минут. Поторопись. —
Девушка поджала губы и, не говоря ни слова, встала с кресла и пошла в ванную, абсолютно убежденная в том, что Марк провожает ее взглядом. Ей страстно хотелось, чтобы он смотрел на нее вот так же каждую секунду, и одновременно она злилась на себя за это желание… Сейчас она с подозрительностью относилась к любому проявлению влечения к Марку. Ведь он все так тщательно спланировал, достиг такого размаха в деле обмана ее. Марк сам признал, что старался подготовить ее, сделать более «восприимчивой» к его идеям. Откуда ей знать, как далеко он продвинулся в этом деле. Ее воображение заработало, выдавая картины применения к ней психотропных наркотиков, вмешательства в ее психику на уровне подсознания, применения гипноза…
Нет, это чистое безумие, остановила себя Энни, расчесывая длинные, шелковистые черные волосы перед зеркалом, собирая их в гладкий узел на затылке. Сейчас ей казалось неправдоподобным любое умозаключение по поводу действий Марка. Но надо же было как-то объяснить эту необычную тягу к Марку, которую она испытала сразу же, с первой минуты общения. Такого с ней никогда прежде не случалось. У Энни действительно было мало любовных свиданий с мужчинами. Правда, она не страдала от отсутствия мужского общества и мужского внимания к ней за время гастролей со своей группой, а также когда записывала новые песни. Но никто прежде не вызывал у Энни такого интереса.
И только Марк смог этого добиться. Уже тогда, когда они еще только ехали из аэропорта в Париже, в тот самый первый день… Еще до того, как прозвучало первое слово, Энни явственно ощутила сильнейшее физическое влечение к Марку. Она Припомнила, как сидела в салоне лимузина и рассматривала черные волосы Марка, любовалась оливкового цвета кожей, дивилась ширине его плеч. Уже тогда она пришла к выводу, что Марк — один из самых привлекательных мужчин, каких она только видела. Никогда никому еще не удавалось заставить Энни потерять голову, и вот теперь это с ней произошло…
Девушка густо покраснела, глянув в зеркало и внезапно вспомнив, как они занимались любовью в лесу, потом в спальне… Энни со стоном прикрыла веки. Ну как она могла допустить такое? Не успокаивало и то, что совершилось все это лишь потому, что Марк ее соблазнил. Нет, она сама хотела этого. У девушки вновь пересохло во рту, когда она поняла, что хочет близости с Марком, и прямо сейчас. Ну что же с ней такое происходит? Она всегда считала, что никогда никому не удалось бы уговорить ее покориться совершенно незнакомому человеку. Как это удалось Марку — понять невозможно. Если бы они жили в давние времена, она, несомненно, обвинила бы Марка в колдовстве.
Рассуждая подобным образом, девушка аккуратно наложила серебристые тени поверх ресниц, подкрасила губы красной помадой, посмотрела на свое отражение, повернув голову в одну сторону, в другую, затем тяжко вздохнула. Кажется, образ ей не слишком удался. Придется еще подправить грим перед самой встречей с фоторепортерами, которые специально приедут на ее съемки. Но сначала ей придется провести ланч в обществе Марка. А это уже требовало крепких нервов.
Девушка вышла из ванной, выложенной плиткой бледно-лимонного цвета, и застала Марка нетерпеливо меряющим шагами комнату. Его высокое, стройное тело, казалось, вибрировало в ожидании. Марк чуть качнулся, на его загорелом лице засветилась улыбка.
— Наконец-то! Я уж думал, что ты решила провести в ванной весь день.
Энни принялась стаскивать с себя белый свитер и осталась в том черном топике — выходном наряде, что подобрал для нее Филипп для общения с прессой еще в самом начале ее певческой карьеры. Марк пристально, с прищуром оглядел ее, его брови сошлись в изломанной линии, когда его взор остановился на глубоком вырезе, открывавшем ложбинку между грудей, сами их полукружья, такие гладкие, блестящие…
- Предыдущая
- 29/39
- Следующая
