Грешный ангел - Лэндон Джулия - Страница 3
- Предыдущая
- 3/75
- Следующая
Когда же Хельмут умер, Магнус получил титул и смог наконец говорить и делать то, что хотел, и со всей страстью обвинил Лорен в воровстве. И обвинение это она считала вполне справедливым. Итан отвратительным образом обманул Хельмута. Она верила в это и старалась не думать о письмах миссис Питерман, где содержались намеки на то, какое существование влачат обитатели Роузвуда. Она просто не должна была думать о них, потому что не считала себя вправе принять наследство от покойного графа Бергена. Магнус, естественно, первым одобрил ее поступок и даже как-то смягчился за последнее время, если человек с каменным сердцем способен смягчиться. Но это дела не меняло.
Не меняло до самой последней минуты. И теперь она мысленно бичевала себя за то, что отказалась от единственного средства поправить дела в Роузвуде.
— Господи, мне двадцать четыре года! — воскликнула она. — Двадцать четыре! Как могла я так легкомысленно поступить?
— Это не твоя вина, дорогая, — успокоил ее Пол. Лорен была тронута до глубины души. Господи, как она любит брата! А ведь из-за нее он остался хромым. Рослая экономка Роузвуда, миссис Питерман, была уверена, что Лорен не может простить себе то, что осталась невредимой после несчастного случая, когда в возрасте девяти лет поспорила с пятилетним Полом о том, кому разрешат сесть на высокое сиденье рядом с кучером. Пол уцелел при крушении, сломав себе ногу, а родители погибли. И еще миссис Питерман считала, что именно чувство вины заставляет Лорен так много работать для Роузвуда. Мнение Лорен на сей счет было не столь романтично — она работала потому, что любила свой дом.
В первые годы после смерти родителей дела в поместье шли не так уж плохо, и Итан считал, что лучше всего растить детей вдали от дома, по принципу «с глаз долой — из сердца вон». Пол получал образование в приходской школе, а Лорен была отдана на воспитание жене Итана, строгой леди Вильме Хилл. И тетя Вильма решила вколотить в свою подопечную столько женского изящества и достоинства, сколько было возможно. Воинственной старухе это вполне удавалось вплоть до самой ее смерти десять лет назад, хотя Лорен, живущей в Роузвуде, все это было ни к чему. После смерти тетки Лорен отказалась от дальнейших попыток научиться вести себя, как подобает леди, и погрузилась в изучение различных полезных вещей, таких как способы ведения сельского хозяйства, цитаты и поговорки, а также иностранные языки.
Однако поместье продолжало скатываться в пропасть бедности. Пока Итан по праву опекуна поневоле транжирил их наследство, Пол и Лорен едва сводили концы с концами. Тот небольшой земельный надел, которым они владели и который не перешел к приходу, вскоре истощился и стал непродуктивным.
Мысль о том, чтобы взять воспитанника, впервые пришла в голову миссис Питерман десять лет назад. Звали его Руперт, это был пятнадцатилетний балбес, доставляющий множество хлопот своим состоятельным родителям. Все устроил приходский викарий: отец Руперта избавлялся от присутствия сына, а на столе в Роузвуде появилась еда. Затея оказалась такой удачной, что викарий предложил миссис Питерман брать на пансион сирот, что она и делала в последующие годы.
Дядюшка отбирал те жалкие суммы, которые приход платил за несчастных детей. Лорен это вполне устраивало до тех пор, пока Итан не уговорил немощного Хельмута Бергена согласиться на чудовищный брак, использовав всего-навсего небольшой портрет Лорен. Она долго упиралась, но под давлением Итана в конце концов уступила ради Роузвуда и детей.
Дети! Как ей хотелось их увидеть! Там была Лидия с огненно-рыжими волосами и большими зелеными глазами и Хорас, постоянно мечтающий о том дне, когда станет настоящим пиратом. Там был Теодор, читавший с такой же страстью, как сама Лорен, и маленькая Салли, белокурая и прелестная, обожающая Пола. И конечно, Леонард, дорогой] Леонард, самый умный и самый печальный среди них. Рожденный кабацкой девкой, бедный ребенок был травмирован при появлении на свет, получив багровое родимое пятно, покрывающее пол-лица.
С годами Лорен начала думать, что смерть родителей была благом. Если бы не тот ужасный весенний день, они с Полом никогда не узнали бы своих воспитанников, а воспитанники составляли для Лорен целый мир. Она же не воспользовалась единственной возможностью как следует их обеспечить. Господи, что же они теперь будут делать?
Лорен взглянула на Пола, проделавшего тысячи миль, чтобы найти ее, и порывисто схватила его за руку.
— Ах, Пол! Я же все отдала!
Юноша обнял ее за плечи.
— Ты поступила правильно, дорогая, что не обворовала старика. И мы будем держаться. Как делали это всегда.
Глава 2
Роузвуд, юг Англии
Руперт, первый из роузвудских воспитанников, ждала на почтовой станции в Пемберхите, устроившись на старой повозке, запряженной двумя упитанными серыми лошадками, у которых был такой вид, точно они лет десять не видели ограды пастбища с этой стороны. К счастью, от Пемберхита до Роузвуда было всего три мили, и с каждой милей волнение Лорен росло. Но когда они свернули на аллею, ведущую к Роузвуду, она была потрясена. Некогда величественный дом обветшал до неузнаваемости. Большие зеленые ставни, такие великолепные во времена ее юности, выцвели; один ставень повис на уцелевшей петле. Окна из сплошного стекла, некогда гордость ее матери, покрылись трещинами. Лужайка перед домом заросла сорняками, ограда покосилась, и только над одной из четырех каминных труб поднимался тонкий, слабый дымок. Возле дома два козленка жевали сорную траву.
— Что случилось? — воскликнула Лорен, не скрывая своего разочарования.
— Мы несколько ограничены в средствах, — устало пробормотал Пол.
Ограничены в средствах? Судя по обстановке, они просто бедствуют.
— Но… ведь какой-то доход у нас есть! — воскликнула Лорен.
— Все очень сложно, — мрачно ответил Пол. — Я потом объясню.
Повозка, подъехав ко входу, остановилась. Руперт соскочил на землю и занялся самым, по его мнению, важным делом — принялся загонять козлят.
Внезапно дверь распахнулась, и появился мальчуган лет двенадцати с большим багровым пятном на лице.
— Она приехала! — закричал он. — Она приехала! Он бросился к Лорен, которая торопливо вышла из повозки, и обхватил худыми руками ее ноги.
— Ах, Леонард! Как я рада тебя видеть! — Весело смеясь, она крепко обняла его.
— Ты плыла на очень большой лодке? — спросил мальчуган.
— Да, милый, мы плыли на очень-очень большой лодке, — ответила она, не переставая улыбаться. — Но мы видели только одного пирата.
— Пирата! А как вы узнали, что это пират? — спросил Леонард в благоговейном восторге. Лорен рассмеялась.
— Ну как же, на нем была треуголка, на одном глазу — повязка, на боку — сабля.
— Он выше дяди Итана? — прокричал, появляясь в дверях, мальчик лет десяти и тоже бросился к Лорен.
Она успела подхватить его прежде, чем он врезался в нее. Прижав мальчугана к себе, Лорен поцеловала его в золотистые волосы.
— Он выше дяди Итана и изъяснялся на незнакомом языке, — сообщила она, опускаясь на колени.
— Я же говорил, Лидия! Я же говорил, что там будут пираты!
— Я знаю, Теодор!
Следом за мальчиками выбежала хорошенькая двенадцатилетняя девчушка, которая негодующе фыркнула. Улыбнувшись, Лорен протянула к ней руку, но Лидию оттолкнула маленькая Салли, тоже выбежавшая из дома и бросившаяся к Полу. Еще один мальчик, семилетний Хорас, опередил Лидию; к поясу у него был привязан деревянный меч. Дети столпились вокруг Лорен, как цыплята, ожидающие корма, и она обнимала всех, и терпеливо отвечала на их вопросы, и смеялась весело, выслушивая новости.
— Черт возьми, не хочешь ли объяснить свой поступок? — раздался злобный голос.
Лорен подняла глаза и подавила готовый вырваться вопль. В два часа пополудни дядя Итан появился в поношенном халате, с бокалом бренди в дрожащей руке. Но еще больше ее потрясли его габариты. Господи Боже, он прибавил фунтов семьдесят, а может, и больше. Лицо одутловатое, бледное, подбородок мясистый, как у упрямого старого борова, что жил у них в пристройке. Он всегда был огромным, но таким Лорен его еще не видела. И очень разозлилась. Промотав их наследство, Итан поселился у них в имении. Роузвуд пришел в полный упадок, а дядюшка разжирел.
- Предыдущая
- 3/75
- Следующая
